POLITIK Центральная Азия

Специально для POLITIK Central Asia отчет министерства транспорта Казахстана о гибели самолета Embraer 190 “Азербайджанских авиалиний” прокомментировал пилот “Аэрофлота” Андрей Литвинов. Часть 2

В 5:09 диспетчер говорит командиру следовать к глиссаде и разрешает посадку, но в 5:11 командир говорит диспетчеру: “Азербайджан восемьдесят два сорок три следуем Баку”, диспетчер отвечает: “Азербайджан восемьдесят два сорок три с курсом, с текущим курсом набирайте девятьсот метров”.

Удар по самолету произошел уже после этого – в 5:13. После этого, в 5:15 командир связывается с диспетчером и запрашивает погоду в Минводах. Потом в Махачкале и, наконец, в Актау. Полный бред, что диспетчер мог не давать самолету посадку или заставил следовать в Актау, как говорили изначально. Железный закон: все решения принимает только командир. Диспетчер может лишь посоветовать или предложить.

Выбор аэропорта Актау был совершенно верным – там погода была лучше, чем в любом другом аэропорту поблизости и к тому же не надо лететь через горы, что почти невозможно с поврежденной гидравликой.

После поражения гидравлической системы и разгерметизации кабины экипаж сообщает: мы не можем держать эшелон, пассажиры задыхаются (согласно отчету, в 5:52 экипаж говорит: “Так, у нас ситуация такая, кислород заканчивается в кабине пассажирской, значит там взорвался кислородный, по-моему, баллон, ааа, значит запах топлива идет, пассажиры некоторые значит теряют сознание, разрешите мы пойдем на меньшей высоте”).

Они летели на высоте около 3000 метров. Для пересечения моря этого достаточно, а полета над горами – нет, они могли просто врезаться в скалу.

Что касается плана “Ковер” – его действительно объявили уже после того, как самолет получил повреждения, в 5:21. Мы видим это из общения диспетчеров между собой, без участия азербайджанский пилотов (согласно отчету, в 5:21 диспетчер по взаимодействию из Ростова сообщает коллегам из Грозного: “В 15 минут «Ковер» у вас радиусом 50 и для информации АХЫ8243 на Минводы уходит на запасной”).

Если бы о плане “Ковер” им сообщили заранее, они вообще не могли бы зайти в зону Грозного, это запрещено. Они же были в зоне действия плана уже на момент его объявления. Тем не менее, уже в 5:13 в небе была стрельба. Как именно работает координация между гражданскими диспетчерами и военными, я не знаю, но тут, очевидно, произошла задержка.

Азербайджанские пилоты действовали в высшей степени профессионально. Второй пилот (Александр Кальянинов) был молод, но его командир (Игорь Княшкин) очень опытный – он освоил 6 видов самолетов, а налет именно на Embraer 190 составил более 7000 часов.

Именно благодаря действиям этих людей 29 человек удалось спасти.

@politik_ca

www.tgoop.com/politik_ca/1273

20.6K viewsedited  Feb 5 at 11:24

Специально для POLITIK Central Asia отчет министерства транспорта Казахстана о гибели самолета Embraer 190 “Азербайджанских авиалиний” прокомментировал пилот “Аэрофлота” Андрей Литвинов. Часть 2

В 5:09 диспетчер говорит командиру следовать к глиссаде и разрешает посадку, но в 5:11 командир говорит диспетчеру: “Азербайджан восемьдесят два сорок три следуем Баку”, диспетчер отвечает: “Азербайджан восемьдесят два сорок три с курсом, с текущим курсом набирайте девятьсот метров”.

Удар по самолету произошел уже после этого – в 5:13. После этого, в 5:15 командир связывается с диспетчером и запрашивает погоду в Минводах. Потом в Махачкале и, наконец, в Актау. Полный бред, что диспетчер мог не давать самолету посадку или заставил следовать в Актау, как говорили изначально. Железный закон: все решения принимает только командир. Диспетчер может лишь посоветовать или предложить.

Выбор аэропорта Актау был совершенно верным – там погода была лучше, чем в любом другом аэропорту поблизости и к тому же не надо лететь через горы, что почти невозможно с поврежденной гидравликой.

После поражения гидравлической системы и разгерметизации кабины экипаж сообщает: мы не можем держать эшелон, пассажиры задыхаются (согласно отчету, в 5:52 экипаж говорит: “Так, у нас ситуация такая, кислород заканчивается в кабине пассажирской, значит там взорвался кислородный, по-моему, баллон, ааа, значит запах топлива идет, пассажиры некоторые значит теряют сознание, разрешите мы пойдем на меньшей высоте”).

Они летели на высоте около 3000 метров. Для пересечения моря этого достаточно, а полета над горами – нет, они могли просто врезаться в скалу.

Что касается плана “Ковер” – его действительно объявили уже после того, как самолет получил повреждения, в 5:21. Мы видим это из общения диспетчеров между собой, без участия азербайджанский пилотов (согласно отчету, в 5:21 диспетчер по взаимодействию из Ростова сообщает коллегам из Грозного: “В 15 минут «Ковер» у вас радиусом 50 и для информации АХЫ8243 на Минводы уходит на запасной”).

Если бы о плане “Ковер” им сообщили заранее, они вообще не могли бы зайти в зону Грозного, это запрещено. Они же были в зоне действия плана уже на момент его объявления. Тем не менее, уже в 5:13 в небе была стрельба. Как именно работает координация между гражданскими диспетчерами и военными, я не знаю, но тут, очевидно, произошла задержка.

Азербайджанские пилоты действовали в высшей степени профессионально. Второй пилот (Александр Кальянинов) был молод, но его командир (Игорь Княшкин) очень опытный – он освоил 6 видов самолетов, а налет именно на Embraer 190 составил более 7000 часов.

Именно благодаря действиям этих людей 29 человек удалось спасти.

@politik_ca

BY POLITIK Центральная Азия