#доходныедома Я никогда не считал Большую Конюшенную улицу местом для приятных прогулок и вдумчивого созерцания. Суетно там и узко. Впрочем, можно воспользоваться серединным «гульваром». Это если идёшь по делам. А если не по делам, то и околачиваться там незачем. Офисы, коммуналки, машины, туристы, увядающий «тяжёлый люкс», магазины «24 часа», вышедшие в тираж пышки, скульптурные кони малых форм и театр Райкина-Гальцева. Сквозь этот утомляющий «микс» стоит продраться разве что ради уютнейшей лютеранской (в просторечии - финской) церкви Св. Марии. И раз уж вы оказались на Б. Конюшенной, наверное стоит дойти (лучше по «гульвару») до 9-го дома, лит. А.

По указанному адресу вы сможете рассмотреть приветливый компактный особняк, не лишённый чувства такта и стиля. Дом, конечно же, с историей. Правда, не бурной. Но не иметь хоть какой-то истории в таком «центральном центре» просто невозможно.

17-ю годами своей славы (с 1863 по 1880) особняк обязан одному квартиранту - Николаю Ивановичу Путилову. Олигарх всея Руси не обременял себя скупкой разных недвижимостей, предпочитая вкладывать личный капитал в производство. А вот «движимости» интересовали Путилова, в частности - картины, ещё точнее - портреты. Князь Дмитрий Дмитриевич Оболенский, посещавший еженедельные обеды у промышленника, вспоминал, что все стены в столовой на съёмной квартире «покрыты были сплошь портретами русских людей и деятелей, чем-либо себя проявивших». Куда делась эта портретная галерея (более 530 полотен) после смерти Николая Ивановича, никто не знает. Скорее всего, она была «утрачена».

В этом же доме разорившийся Путилов скончался в 1880 году от сердечного приступа. Но жизненный путь великого индустриализатора мы изучим завтра (и, вероятно, послезавтра). А сегодня про дом.

У кого Путилов снимал квартиру - толком непонятно. С уверенностью можно лишь сказать, что во времена легендарного «съёмщика» фасад особняка был поскромнее нынешнего - модерна тогда ещё не изобрели.

Пышности архитектурных форм и декора пожелала жена коллежского советника Татьяна Сильванская, купившая дом в 1885. По просьбе дамы архитектор Леонид Фуфаевский перестроил угрюмое здание, придав ему миловидные черты.

А вот фасад, ради которого в наше время стоит прогуляться по Б. Конюшенной, делал тот же Фуфаевский, но чуть позже, в 1902 году, и для нового владельца - капитана гвардии Василия Слепцова. Широкие витрины - прихоть капитана. Почувствовав, что заказчик-гвардеец готов к экспериментам, архитектор Фуфаевский собрал воедино все известные на тот момент новинки модерна: асимметрию витрин и въездной арки, разнообразные криволинейности, облицовку песчаником, растительные мотивы в камне и милое овальное окошко над парадным входом для пущей приятности.

Офисные помещения за шикарными витринами снимало общество Русских электротехнических заводов «Сименс и Гальске», производивших электроизмерительные и медицинские приборы, телефонную и телеграфную аппаратуру, системы сигнализации на разные случаи и даже оборудование для рентгеновских кабинетов.

Кстати, на цоколе здания имеется памятная отметка в честь катастрофического наводнения 23 сентября 1924 года, второго в истории города по «эффектности». Тогда вода поднималась на 369 см выше ординара.

После революции дому Слепцова редким образом повезло - его не стали нарезать на коммуналки, и почти всё, что было красивого внутри, сохранилось.

При СССР в особняке размещались школы, одна за другой. Позже сюда заехал «Леноблпотребсоюз». Ну, а в последние годы здесь галдит модный, с позволения сказать, кластер. Кафе, бары, эко-продукты, стильные очки и прочие винтажные наряды. Однако пишут, что дом выставлен на продажу. И вот пока кластер галдит, а покупатели торгуются, можно беспрепятственно зайти внутрь и посмотреть метлахскую плитку, уцелевшие латунные шпингалеты на окнах, лепнину, кованые лестничные решётки и другие дореволюционные прелести.

Завтра про Путилова, не переключайтесь.