Белые дороги

Где эта тихая пристань, где блаженный берег, место спасения, которое укроет меня хотя бы на время. Спрячет от житейских бурь, от никогда не заканчивающихся трудностей, от самого себя. Где эти рога древнего жертвенника, у которых обретали неприкосновенность.
Такое место есть - это аналой, стоящий в нашей комнате перед божницей. Годами, читая молитвенное правило, постигаешь простую истину – аналой тебя не предаст, здесь найдешь покой и ответы. Сколько раз мы убеждались в этом, когда казалось, что весь мир предал нас или наоборот, мы предали весь мир, а аналой принимал нас, как верный друг. Монахам часто говорят – келья научит. Нас научит аналой. Здесь мы искренны, здесь в ответ на честность получаем откровение о себе, и о милости Божией. Искренность требует напряжения сил души, поэтому мы иногда от аналоя прячемся. В такие периоды нам не спокойно, потому что Господь зовет – «Адам, где ты?», «Симоне Ионин любишь ли Меня?». Пока мы суетимся и прячемся, святые молитвенно замерли на иконах, там, в зазеркалье, они как будто отстранились от пустой суеты. Вставая на молитву, мы встраиваемся в их ряды, это и есть подлинная жизнь и величие, достойные бессмертия. Все остальное, наши бесконечные споры и переживания, большею частью в вечность не встраиваются.

www.tgoop.com/protab77/2205

1.4K viewsAleksandr Beliy, Jun 24 at 15:15

Где эта тихая пристань, где блаженный берег, место спасения, которое укроет меня хотя бы на время. Спрячет от житейских бурь, от никогда не заканчивающихся трудностей, от самого себя. Где эти рога древнего жертвенника, у которых обретали неприкосновенность.
Такое место есть - это аналой, стоящий в нашей комнате перед божницей. Годами, читая молитвенное правило, постигаешь простую истину – аналой тебя не предаст, здесь найдешь покой и ответы. Сколько раз мы убеждались в этом, когда казалось, что весь мир предал нас или наоборот, мы предали весь мир, а аналой принимал нас, как верный друг. Монахам часто говорят – келья научит. Нас научит аналой. Здесь мы искренны, здесь в ответ на честность получаем откровение о себе, и о милости Божией. Искренность требует напряжения сил души, поэтому мы иногда от аналоя прячемся. В такие периоды нам не спокойно, потому что Господь зовет – «Адам, где ты?», «Симоне Ионин любишь ли Меня?». Пока мы суетимся и прячемся, святые молитвенно замерли на иконах, там, в зазеркалье, они как будто отстранились от пустой суеты. Вставая на молитву, мы встраиваемся в их ряды, это и есть подлинная жизнь и величие, достойные бессмертия. Все остальное, наши бесконечные споры и переживания, большею частью в вечность не встраиваются.

BY Белые дороги