Несмотря на то, что я работал в течение всего фестиваля сайт-специфик театра «Место — Действие» в Бишкеке, моя непосредственно кураторская работа закончилась за несколько месяцев до начала проекта, когда мы собрали программу.

Я делал много чего еще, но в остальном ощущал себя скорее как функцию, а не человека с волей. Какое-то время я думал, что это баг, но потом понял, что так даже лучше — было бы куда более неуместно, если бы я свою личную творческую амбицушку реализовывал в далеком от меня культурном контексте, который живет своей жизнью, в котором есть свои вопросы и задачи.

И когда я принял, что наш фестиваль не на 100% является моей волей и соответствует лично моим запросам в творчестве, стало легче — в отклике на местный контекст я увидел другое, не менее интенсивное пространство для творчества.

Просто природа этого творчества заключалась не в реализации собственных амбиций, а в попытке соединить: что нужно пространству и что я из этих необходимостей могу закрыть. Так сказать, поделился стратегиями творчества в эмиграции!

https://syg.ma/@vnchkaa/kak-my-sdelali-festival-mesto-deystvie

Истории театра

В прошлом ноябре, когда гулял по Ташкенту, подумал, что было бы прикольно сделать серию спектаклей, где я буду пересказывать чужие спектакли.

Но говорить не о них, а разворачивать в речи саму фактуру сценического действия во всех ее деталях. Подумал, что это мог бы быть даже целый фестиваль: комплексная вселенная, где пересекаются имена прошлого и настоящего, звезды и ноунеймы. Где с помощью смены речевых регистров, только на уровне языка возникало бы движение события. Каждый спектакль должен был носить в себе название оригинального спектакля и имя автора, все в кавычках: «“Махабхарата” Питера Брука»…

А сегодня из подкаста Михаила Калужского «Закати сцену» я узнал, что ровно такой же проект, но с фильмами, был давно уже сделан в Театре.doc Алексеем Юдниковым) Назывался «Носитель: избранное». На YouTube лежат многие записи!

https://www.youtube.com/@nositelizbrannoe/videos

Три стратегии трех лет

2022. Год с 24 февраля я искал для себя возможность быть полезным, оставаясь в России. Но за год пришел к мысли, что моя творческая работа способна быть уместной и нужной только в формате ситуативных всполохов, между которыми остаются большие промежутки времени. В этой логике были сделаны все проекты этого года: несколько фестивалей онлайн и серия событий офлайн. Когда я понял, что пользы от моего перманентного присутствия в стране нет, я уехал.

2023. Я уехал в феврале, не имея никакого интереса к какому-либо пространству. Поэтому выбрал стратегию: раз в мире нет места, где мне действительно хотелось бы быть, буду передвигаться потихоньку и смотреть, как этот самый мир устроен. К тому же, с крупной эмиграции после начала мобилизации прошло всего четыре месяца, и я чувствовал, что многие пространства напряжены от обилия усиленных эмигрантских стремлений к творчеству. Я решил, что не хочу усиливать это напряжение, поэтому на девять месяцев перестал делать какие-либо проекты. Пожил в Грузии и в Казахстане, был в Турции, Кыргызстане и Узбекистане, но в позиции наблюдателя, стремящегося понять, как устроены разные типы и волны эмиграции и как происходит интеграция моих друзей и коллег.

2024. Во-первых, соединение стратегий двух прошлых лет: ситуативного творчества в России и наблюдения за жизнью других. Два с половиной фестиваля в Москве и Петербурге, а также серия одиночных событий в этих же городах. Пожил в Казахстане (еще раз) и Сербии, был в Кыргызстане (еще несколько раз), Черногории, Боснии и Герцеговине и Армении. Во-вторых, приращение новой стратегии: начало творческой деятельности за границей, когда стал нащупываться язык разговора за пределами знакомого контекста РФ и когда острота от столкновения местных и неместных стала не такой, как прежде. Фестиваль в Кыргызстане и серия событий в Кыргызстане, Казахстане и Грузии.

2025. Чувствую, что стратегии 2024 года исчерпывают себя. С одной стороны, все меньше опор и возможностей в России. С другой стороны, все меньше сил быть наблюдателем, но и пространства для якорения не нашлось. Поэтому скажу: в какой точке мира вы не были бы сейчас, дайте знать, если готовы делать что-нибудь вместе. Может быть, озвученные стремления помогут нащупать новые методы для работы!

«Все мы вышли из "Против театра" Демидкина»

в комментах к этому посту оставлю ссылки еще на три подкаста о театре. так сказать, отечески поддержать культуру театрального подкастинга!

Года 3-4 назад был бум театральных подкастов. Я была спикером в двух. И одним из них — «Против театра» — очень горжусь и ни одного слова назад не возьму.

Самый лучший подкаст про театр эвер называется «Только наш». Он посвящен педагогу Зиновию Корогодскому и его театральному наследию, но, конечно, это исследование про советский театр вообще, про связь времен (почему мы такие и откуда), историю, которая только будет написана. Придумали и сделали его Ваня Демидкин и Артем Томилов.

«А что сегодня?», — подумала я и пошла слушать.
Первым был подкаст «Увидимся в театре», который ведут создательницы канала «Артохолик». Я выбрала выпуск с молодым режиссером Аскаром Галимовым, выпускником курса Крымова-Каменьковича в ГИТИСе. К слову читала им маленький курс по современному театру в прошлом году. Но, кажется, все зря).
«Зеленая травка-муравка» прости господи. Час на скорости 1,5, но я все равно еле выдержала. Набор банальностей, приправленный словами «гениальный», «свобода», «рецепт вдохновения», «позвали в Вахтангова на новый сезон». Все счастливы — спикер, ведущие.
Процитирую одного очень уважаемого мною коллегу, немного переврав, что вообще говорить/отвечать/иметь мнение и высказывать его на все и всегда необязательно.

Чтобы срочно прийти в себя, я послушала камерный подкаст «Дефицит синдрома театра». В описании говорится, что это подкаст для тех, кто устал от «экспертной экспертности». На самом деле это та самая экспертность и есть, просто завернутая в классную обертку и поданная внятным, интересным, ироничным языком. Одна из соведущих — Галя Шматова, культуролог, театровед, умнейший человек, который всегда отличает стоящее от всякой шляпы. Подкаст делает вид, что он исторический, но на самом деле очень современный.

(Пойду готовить арахисовую пасту и пересматривать «Каренину» Джо Райта).

слушал на днях выпуск «Петербургского театрального подкаста», где у Димы Крестьянкина спросили, что важнее в театре — процесс или результат. и тут я кааак понял

что на «Хрупком» это разделение проходит совершенно не в том месте, где я привык

все работы мы делаем в первую очередь как продукт, не сильно фокусируясь на процессе подготовки. это во многом связано с ограниченностью ресурса: у нас нет ни бюджета, ни стационарной площадки, художники работают с нами удаленно, так что впервые мы по-настоящему видим работы со зрителями во время показа. в таком поп-ап формате просто нет места для процессуальности при создании. да и лично у меня нет тяги к ней: когда готовлю свой «Путевой очерк», даже думаю: «как же я буду счастлив те полтора часа, что идет спектакль». остальное — за скобками

НО течение самого фестиваля построено как одно большое произведение — процессуальность здесь проявляется в ситуативном связывании работ друг с другом. фестиваль «Хрупкий» — это специально организованное время, сшитое воедино из множества не связанных между собой работ. нооо, оказавшись в одном контексте, времени и месте, при посредничестве нас с Артемом, эти работы начинают взаимодействовать друг с другом. во всяком случае, нам так говорят)) поэтому многие приходят смотреть не один проект, а переживают время «Хрупкого» в максимальном объеме

пользуясь случаем, напомню про наш текст о фесте: https://syg.ma/@vnchkaa/kak-my-delaem-festival-hrupkiy

Думаю, все уже в курсе, что Наиля Аллахвердиева ушла с поста директорки Музея современного искусства PERMM. В прошлом месяце в музее и у Наили дома прошли обыски. Не хочу, чтобы этот кейс быстро потерялся в общем информационном потоке, поэтому поделюсь кое-чем

Я прожил в Перми всего год, но какой — это был 2022. Переехав в марте по любви, я оказался в городе, где у меня практически не было знакомых. И я был совершенно разочарован в каких-либо возможностях искусства влиять на реальность, прежние стратегии и ценности работы казались ложными и провальными

Наиля была одной из первых и в целом немногих, кто откликнулась на мой приезд — приглашала в музей, много и долго общалась, делилась книгами и каталогами и в принципе за короткое время так погрузила меня в богатый и прежде незнакомый мне культурный контекст, что на этих энергиях я еду до сих пор (об этом в спектакле «Путевой очерк» целая глава). Благодаря этому погружению я нашел такие сюжеты и методы, которые сонастроили меня со временем и вернули к чувству, что культурная деятельность имеет смысл. Так я стал делать в PERMM свои первые события — то лекции, то экскурсии, то еще что. Наиля откликалась на все мои предложения и даже предлагала то, к чему я сам еще не был готов. Это был очень, ОЧЕНЬ важный для меня год, в том числе благодаря поддержке Наили

У меня есть много разных мыслей и гипотез, что может быть с PERMM дальше, но сейчас я думаю об одном: надеюсь, у Наили, ее семьи и других сотрудников музея есть те, кто будут готовы помочь сориентироваться в турбулентном пространстве, как когда-то мне с этим помогла Наиля 💔