берлин&карантин

Не такой я планировала камбэк. Больница Шарите упорно отказывается покидать мою жизнь и несмотря на все усилия является в нее снова и снова. Люблю конечно новые ощущения, но всему есть предел.
После пары дней в неотложке очутились с Юнком в отделении нейропедиатрии - коллекции очень бедных малышей и разных медицинских диковинок, где никто никогда не мечтает оказаться. Метаморфозу из студентки и врачки в пациентку я со временем и растущим количеством болячек кое-как научилась переживать, и то не очень: когда рожала Юну, и мне делали эпидуралку, я знала каждый шаг и миллиметр невидимой мне манипуляции, происходящей в моем позвоночнике. Будучи в окситоциновом кайфе, единственное, о чем волновалась, это чтобы это непременно делал врач на ступень выше моего больничного статуса: «Я бы просто не хотела сама себе делать анестезию»,- тщетно пыталась объяснить свой скандализм окружающим.

Превращение в маму пациентки проходит еще более болезненно. Чувства какие-то совсем животные. Успокаивает, когда знаешь, где в больнице выключатели, где папки с историями болезни лежат, когда пересменок, когда - обход, что - наркоз, а что - седация, почему так гремит МРТ. Меня не унывают больничные интерьеры, заземляют звуки мониторов и капанье капельницы, не воротит от больничного кофе, хотя в обычной жизни я кофе-снобка и плачу за свои кислые зерна легкой обжарки адские деньги.

Не успокаивает, когда знаешь, что МРТ не доделали, потому что рабочий день закончился, и что медбрат имел в виду, когда вроде бы незаметно качнул головой своему коллеге, когда тело, в которое колят иголки, ты родил сам всего несколько месяцев назад, и уколы эти ужасно больные, колят тебя в самую глубокую глубь.

Радует, что Юне все в кайф, она посмеялась над нашими планами не знакомить ее с сахаром и экранами до двух лет и уже второй день живет на капельнице с глюкозой, нежно хохочет и пялится во все скрины, попадающиеся на ее пути. Любит моё лицо и гель для УЗИ, и стетоскоп, и всех чужих людей, и ряд других странных, бессмысленных вещей.

www.tgoop.com/quarantineinberlin/264

808 viewsedited  Apr 11, 2024 at 09:42

Не такой я планировала камбэк. Больница Шарите упорно отказывается покидать мою жизнь и несмотря на все усилия является в нее снова и снова. Люблю конечно новые ощущения, но всему есть предел.
После пары дней в неотложке очутились с Юнком в отделении нейропедиатрии - коллекции очень бедных малышей и разных медицинских диковинок, где никто никогда не мечтает оказаться. Метаморфозу из студентки и врачки в пациентку я со временем и растущим количеством болячек кое-как научилась переживать, и то не очень: когда рожала Юну, и мне делали эпидуралку, я знала каждый шаг и миллиметр невидимой мне манипуляции, происходящей в моем позвоночнике. Будучи в окситоциновом кайфе, единственное, о чем волновалась, это чтобы это непременно делал врач на ступень выше моего больничного статуса: «Я бы просто не хотела сама себе делать анестезию»,- тщетно пыталась объяснить свой скандализм окружающим.

Превращение в маму пациентки проходит еще более болезненно. Чувства какие-то совсем животные. Успокаивает, когда знаешь, где в больнице выключатели, где папки с историями болезни лежат, когда пересменок, когда - обход, что - наркоз, а что - седация, почему так гремит МРТ. Меня не унывают больничные интерьеры, заземляют звуки мониторов и капанье капельницы, не воротит от больничного кофе, хотя в обычной жизни я кофе-снобка и плачу за свои кислые зерна легкой обжарки адские деньги.

Не успокаивает, когда знаешь, что МРТ не доделали, потому что рабочий день закончился, и что медбрат имел в виду, когда вроде бы незаметно качнул головой своему коллеге, когда тело, в которое колят иголки, ты родил сам всего несколько месяцев назад, и уколы эти ужасно больные, колят тебя в самую глубокую глубь.

Радует, что Юне все в кайф, она посмеялась над нашими планами не знакомить ее с сахаром и экранами до двух лет и уже второй день живет на капельнице с глюкозой, нежно хохочет и пялится во все скрины, попадающиеся на ее пути. Любит моё лицо и гель для УЗИ, и стетоскоп, и всех чужих людей, и ряд других странных, бессмысленных вещей.

BY берлин&карантин