Рассматривать прогнозы на политическое будущее Беларуси бессмысленно без анализа внутреннего положения с точки зрения взаимодействия различных социальных групп внутри страны. А между тем, в этой среде проходят тектонические сдвиги, которые уходят в стороне от фокуса мейнстримных медиа.
Один из самых сокровенных страхов людей, которые являются фундаментом режима - это страх потерять работу. Когда государство является одним из самых главных работодателей в стране, то перспектива оказаться в ситуации когда на твоё место конкурс и туда могут попасть люди более молодые, более талантливые, да хотя бы банально владеющие английским языком - это страшная перспектива для среднестатистического функционера, чиновника, работника не очень высокого масштаба. Потому что у этих людей нет навыков, востребованных на современном рынке труда, а в таксисты все не пойдут. В итоге эти люди и есть опора режима, кровно заинтересованные в том чтобы он существовал до их пенсии как минимум. В комплект “мотивации” любого средних лет милиционера входят напущения от начальства: если вы уйдете отсюда, вас никто на работу не возьмёт, потому что вы ничего не умеете.
Во многом, это являлось одной из (не единственной) причин, почему в 20м году стачечное движение забуксовало. Потому что одно дело сделать заявление, пройтись маршем и совершить иные символические действия. Другое дело - потерять работу. В Беларуси более 60% людей живут от зарплаты до зарплаты. Потеря работы это страх голода, это вопрос базового выживания семьи. Когда на кону ставка твоего физического выживания - лучше бастовать как-то поаккуратнее. Например, по выходным.
В итоге страхи реализовались, но с неожиданной стороны. Не злые бчбшники, дорвавшись до власти запустили приватизацию и люстрацию, выкинув десятки и сотни тысяч людей на улицу, которым до пенсии всего то оставалось 2-5-10 годиков. Это сделала сама власть, путем массовых чисток всех нелояльных. Подписки за неправильных кандидатов, рейды по предприятиям с просмотром телефонов и отработкой всех связей. Стукачество на коллег - куда же без него, кушать хочется всем, а хлебных мест мало. Сегодня в республиканском списке экстремистских материалов более 5000 позиций. Практически любой человек мог подписаться, например, в одноклассниках году в 2015 на вполне респектабельный тогда паблик тутбая или сообщество “новости Крулевщизны”. А сегодня эта подписка, про которую человек уже и забыл давным-давно, и лоялен в доску, и работу проводит как надо - внезапно обнаруживается сотрудником, по случаю, в рамках отработки или по доносу любимых коллег. В результате человек теряет работу, получает сутки или штраф (где как) - это ерунда, пережить можно. Самая большая проблема что на этом человеке стоит большой жирный крест с точки зрения трудоустройства на любую работу, связанную с государством. Если повезет, могут рассмотреть на рядовую позицию. Людей не хватает. На руководящую, даже минимального уровня - никогда
Отдельная проблема связана с политическими химиками. Домашняя химия сейчас активно применяется в качестве наказания рядовым участникам протеста. Проблема в том что химики обязаны работать. А работодатели чураются их как от чумы - понятно какие риски может принести наличие такого человека у тебя в штате. Да и работник такой в любой момент за минимальное нарушение режима может уехать на сутки или в колонию.
Ну и финансовый вопрос. Несмотря на дикий дефицит кадров, зарплаты в Беларуси неконкурентоспособны ни с российскими, про польские даже говорить нечего. А речь идёт как раз о людях, которым кроме базовых зарплат ничего не светит. Все не могут уехать, многие выбирают тюрьму вместо эмиграции, в тюрьме хотя бы кормят и родственники рядом.
В результате в Беларуси образуется целый класс людей, которым нечего терять, потому что у них ничего нет, нет никаких жизненных перспектив и нет никакого будущего. В лучшем случае - тяжелая работа на износ, на обеспечение базовых потребностей. В Беларуси более половины пенсионеров продолжают работать. А ведь эти люди, по идее, должны быть властью максимально обласканы, они её ядерная опора.
Рассматривать прогнозы на политическое будущее Беларуси бессмысленно без анализа внутреннего положения с точки зрения взаимодействия различных социальных групп внутри страны. А между тем, в этой среде проходят тектонические сдвиги, которые уходят в стороне от фокуса мейнстримных медиа.
Один из самых сокровенных страхов людей, которые являются фундаментом режима - это страх потерять работу. Когда государство является одним из самых главных работодателей в стране, то перспектива оказаться в ситуации когда на твоё место конкурс и туда могут попасть люди более молодые, более талантливые, да хотя бы банально владеющие английским языком - это страшная перспектива для среднестатистического функционера, чиновника, работника не очень высокого масштаба. Потому что у этих людей нет навыков, востребованных на современном рынке труда, а в таксисты все не пойдут. В итоге эти люди и есть опора режима, кровно заинтересованные в том чтобы он существовал до их пенсии как минимум. В комплект “мотивации” любого средних лет милиционера входят напущения от начальства: если вы уйдете отсюда, вас никто на работу не возьмёт, потому что вы ничего не умеете.
Во многом, это являлось одной из (не единственной) причин, почему в 20м году стачечное движение забуксовало. Потому что одно дело сделать заявление, пройтись маршем и совершить иные символические действия. Другое дело - потерять работу. В Беларуси более 60% людей живут от зарплаты до зарплаты. Потеря работы это страх голода, это вопрос базового выживания семьи. Когда на кону ставка твоего физического выживания - лучше бастовать как-то поаккуратнее. Например, по выходным.
В итоге страхи реализовались, но с неожиданной стороны. Не злые бчбшники, дорвавшись до власти запустили приватизацию и люстрацию, выкинув десятки и сотни тысяч людей на улицу, которым до пенсии всего то оставалось 2-5-10 годиков. Это сделала сама власть, путем массовых чисток всех нелояльных. Подписки за неправильных кандидатов, рейды по предприятиям с просмотром телефонов и отработкой всех связей. Стукачество на коллег - куда же без него, кушать хочется всем, а хлебных мест мало. Сегодня в республиканском списке экстремистских материалов более 5000 позиций. Практически любой человек мог подписаться, например, в одноклассниках году в 2015 на вполне респектабельный тогда паблик тутбая или сообщество “новости Крулевщизны”. А сегодня эта подписка, про которую человек уже и забыл давным-давно, и лоялен в доску, и работу проводит как надо - внезапно обнаруживается сотрудником, по случаю, в рамках отработки или по доносу любимых коллег. В результате человек теряет работу, получает сутки или штраф (где как) - это ерунда, пережить можно. Самая большая проблема что на этом человеке стоит большой жирный крест с точки зрения трудоустройства на любую работу, связанную с государством. Если повезет, могут рассмотреть на рядовую позицию. Людей не хватает. На руководящую, даже минимального уровня - никогда
Отдельная проблема связана с политическими химиками. Домашняя химия сейчас активно применяется в качестве наказания рядовым участникам протеста. Проблема в том что химики обязаны работать. А работодатели чураются их как от чумы - понятно какие риски может принести наличие такого человека у тебя в штате. Да и работник такой в любой момент за минимальное нарушение режима может уехать на сутки или в колонию.
Ну и финансовый вопрос. Несмотря на дикий дефицит кадров, зарплаты в Беларуси неконкурентоспособны ни с российскими, про польские даже говорить нечего. А речь идёт как раз о людях, которым кроме базовых зарплат ничего не светит. Все не могут уехать, многие выбирают тюрьму вместо эмиграции, в тюрьме хотя бы кормят и родственники рядом.
В результате в Беларуси образуется целый класс людей, которым нечего терять, потому что у них ничего нет, нет никаких жизненных перспектив и нет никакого будущего. В лучшем случае - тяжелая работа на износ, на обеспечение базовых потребностей. В Беларуси более половины пенсионеров продолжают работать. А ведь эти люди, по идее, должны быть властью максимально обласканы, они её ядерная опора.
Telegram Android app: Open the chats list, click the menu icon and select “New Channel.” You can invite up to 200 people from your contacts to join your channel as the next step. Select the users you want to add and click “Invite.” You can skip this step altogether. Private channels are only accessible to subscribers and don’t appear in public searches. To join a private channel, you need to receive a link from the owner (administrator). A private channel is an excellent solution for companies and teams. You can also use this type of channel to write down personal notes, reflections, etc. By the way, you can make your private channel public at any moment. Channel login must contain 5-32 characters Telegram channels fall into two types:
from us
