Вчера несколько друзей написали мне из страны, откуда меня вынудили уехать. Как дела, спрашивают. Нормально, отвечаю. Жив, чуть простудился, но это пройдёт. У меня есть крыша над головой, могу по вечерам гулять с собакой. Погода в Берлине испортилась, солнце всё чаще прячется за тучи. Но я здесь. И это главное.
У меня есть еда — мюсли на завтрак, йогурт из местной лавки. Иногда покупаю себе круассан, завариваю кофе, сижу и слушаю, как Берлин разговаривает на всех языках мира. Этот город словно полифония: звуки, голоса, истории, и в этом многоязычном хоре я учусь слышать себя. Не сразу, не без труда, но учусь.
И знаешь, мне здесь хорошо. Несмотря на то, что порой интернет сбоит или транспорт подводит, я чувствую себя на месте. Новости о стране, где я прожил 34 года, теперь читаю на немецком — и это странное ощущение. Всё, что когда-то было знакомо до мелочей, теперь воспринимается через фильтр другого языка. Но я принимаю это с радостью, потому что каждый шаг вперёд — это шаг в новую жизнь.
Недавно я разговаривал с интенданткой театра на немецком, и она поняла меня. Не просто слова — смысл. В такие моменты я чувствую маленькую победу. Или вот ещё: в метро я правильно сказал «извините, мне нужно выходить». Казалось бы, что тут особенного? Но когда ты начинаешь жизнь заново, даже такие простые вещи — это огромный шаг.
А когда моя соседка говорит: «Я вчера слышала о твоём спектакле по радио. Он ведь на немецком? Где можно купить билет?» — я радуюсь, как ребёнок. Это не просто радость, это знак того, что ты идёшь вперёд, даже если путь кажется долгим и сложным. Я чувствую себя человеком, который учится ходить заново — странной, угловатой походкой, но всё-таки иду. И каждый день смотрю на небо, а не под ноги.
И я снова мечтаю. Мечтаю за всех тех, кого сломала война. За тех, кто остался там, в неволе. За тех, кто думает, что невозможно переписать свою жизнь и начать всё заново. Можно. Можно заново научиться ходить, и однажды — начать бегать.
Вчера несколько друзей написали мне из страны, откуда меня вынудили уехать. Как дела, спрашивают. Нормально, отвечаю. Жив, чуть простудился, но это пройдёт. У меня есть крыша над головой, могу по вечерам гулять с собакой. Погода в Берлине испортилась, солнце всё чаще прячется за тучи. Но я здесь. И это главное.
У меня есть еда — мюсли на завтрак, йогурт из местной лавки. Иногда покупаю себе круассан, завариваю кофе, сижу и слушаю, как Берлин разговаривает на всех языках мира. Этот город словно полифония: звуки, голоса, истории, и в этом многоязычном хоре я учусь слышать себя. Не сразу, не без труда, но учусь.
И знаешь, мне здесь хорошо. Несмотря на то, что порой интернет сбоит или транспорт подводит, я чувствую себя на месте. Новости о стране, где я прожил 34 года, теперь читаю на немецком — и это странное ощущение. Всё, что когда-то было знакомо до мелочей, теперь воспринимается через фильтр другого языка. Но я принимаю это с радостью, потому что каждый шаг вперёд — это шаг в новую жизнь.
Недавно я разговаривал с интенданткой театра на немецком, и она поняла меня. Не просто слова — смысл. В такие моменты я чувствую маленькую победу. Или вот ещё: в метро я правильно сказал «извините, мне нужно выходить». Казалось бы, что тут особенного? Но когда ты начинаешь жизнь заново, даже такие простые вещи — это огромный шаг.
А когда моя соседка говорит: «Я вчера слышала о твоём спектакле по радио. Он ведь на немецком? Где можно купить билет?» — я радуюсь, как ребёнок. Это не просто радость, это знак того, что ты идёшь вперёд, даже если путь кажется долгим и сложным. Я чувствую себя человеком, который учится ходить заново — странной, угловатой походкой, но всё-таки иду. И каждый день смотрю на небо, а не под ноги.
И я снова мечтаю. Мечтаю за всех тех, кого сломала война. За тех, кто остался там, в неволе. За тех, кто думает, что невозможно переписать свою жизнь и начать всё заново. Можно. Можно заново научиться ходить, и однажды — начать бегать.
Clear The public channel had more than 109,000 subscribers, Judge Hui said. Ng had the power to remove or amend the messages in the channel, but he “allowed them to exist.” Telegram channels enable users to broadcast messages to multiple users simultaneously. Like on social media, users need to subscribe to your channel to get access to your content published by one or more administrators. How to Create a Private or Public Channel on Telegram? On June 7, Perekopsky met with Brazilian President Jair Bolsonaro, an avid user of the platform. According to the firm's VP, the main subject of the meeting was "freedom of expression."
from us
