В общем, нам тут привезли некоторое видео. Выяснять, чему там учил Иисус – гиблое дело, которому в подворотне научил человечество чертов Эрнест Ренан, и это неинтересно. Однако ирония в смысле «ничего особенного» - тоже лишняя, потому что ничего особенного тут и правда нет: молитвы-на-смерть, в обиходе известные как «проклятия» - в христианской традиции, в общем, встречаются.
Наиболее почтенный случай здесь – т.н. «псалмокатара», или «проклятие псалмами», которое было в греческой православной церкви в 13-17 вв., но известно по источникам 16-го. Обставлен он был практически как черная месса – с уксусом, негашеной известью, черными свечами, говорят еще переобували наоборот обувь и выворачивали наизнанку священнические облачения, - и проводился на еретиков и преступников. Там читалось семь кусков из Псалтири, после которых объект проклятий начинал трястить, как Каин (у ранних толкователей была такая гипотеза, что «каинова печать» - это дикий тремор, по которому его будут везде узнавать и не трогать), потом распухает, чернеет и дохнет, и все его дети тоже чернеют и дохнут.
Короче, не все были этим довольны, называли это черной магией. Но формально это была разновидность анафем, которые произносились на всех Вселенских соборах и сейчас повторяются в неделю Торжества Православия (1-я Великого поста). Это, вроде как, просто отлучения, но изначально это греческий перевод ивритского «херем», а это то самое, что делал Иисус Навин с покоренными городами: убивал все живое, а все неживое сжигал в жертву Богу. Короче, это жертвенная формула, обрекающая кого-либо на уничтожение. Интересно, что и в иудаизме понятие херема тоже в итоге стало означать всего лишь «изгнание из синагоги».
Но безотносительно псалмокатара есть и другие прецеденты. Сердцу любого православного дорог рассказ о том, как св. Иоанн Кронштадтский (один из самый мразотных святых в истории) молился на смерть Льва Толстого, чтобы тот не обольстил своими ересями кого-нибудь еще. И, в общем, он не только молился, но и дневник свой по этому поводу слюной забрызгивал, а дневник этот потом был издан как «Мой путь во Христе», вот так. И сама идея из христианского сознания никуда не делась. Я когда-то любил рассказывать, что встретил в Дивеево мужчину Анатолия. Он был запойный и рассказывал множество вещей – и в том числе как у него был сосед-армянин, и Анатолий считал, что этот сосед чем-то плох. И стал в целях самозащиты читать 108-й псалом против колдунов. И вот выходит как-то в подъезд, видит – лежит мертвый сосед, и как оказалось, он был колдун. И если пошерстить, таких историй навалом, не говоря уже просто о том, как «Бог кого-то наказывает» - опять же, смертью. У Ардова, кажется, был рассказ, что вот советские годы, антирелигиозный диспут, и атеист кричит – «если бог есть, то не сойти мне с этого места!» и падает замертво.
Короче, не стоит валить все на бедного митрополита Павла (Лебедя), идите лучше выкиньте в помойку икону Кронштадтского.
В общем, нам тут привезли некоторое видео. Выяснять, чему там учил Иисус – гиблое дело, которому в подворотне научил человечество чертов Эрнест Ренан, и это неинтересно. Однако ирония в смысле «ничего особенного» - тоже лишняя, потому что ничего особенного тут и правда нет: молитвы-на-смерть, в обиходе известные как «проклятия» - в христианской традиции, в общем, встречаются.
Наиболее почтенный случай здесь – т.н. «псалмокатара», или «проклятие псалмами», которое было в греческой православной церкви в 13-17 вв., но известно по источникам 16-го. Обставлен он был практически как черная месса – с уксусом, негашеной известью, черными свечами, говорят еще переобували наоборот обувь и выворачивали наизнанку священнические облачения, - и проводился на еретиков и преступников. Там читалось семь кусков из Псалтири, после которых объект проклятий начинал трястить, как Каин (у ранних толкователей была такая гипотеза, что «каинова печать» - это дикий тремор, по которому его будут везде узнавать и не трогать), потом распухает, чернеет и дохнет, и все его дети тоже чернеют и дохнут.
Короче, не все были этим довольны, называли это черной магией. Но формально это была разновидность анафем, которые произносились на всех Вселенских соборах и сейчас повторяются в неделю Торжества Православия (1-я Великого поста). Это, вроде как, просто отлучения, но изначально это греческий перевод ивритского «херем», а это то самое, что делал Иисус Навин с покоренными городами: убивал все живое, а все неживое сжигал в жертву Богу. Короче, это жертвенная формула, обрекающая кого-либо на уничтожение. Интересно, что и в иудаизме понятие херема тоже в итоге стало означать всего лишь «изгнание из синагоги».
Но безотносительно псалмокатара есть и другие прецеденты. Сердцу любого православного дорог рассказ о том, как св. Иоанн Кронштадтский (один из самый мразотных святых в истории) молился на смерть Льва Толстого, чтобы тот не обольстил своими ересями кого-нибудь еще. И, в общем, он не только молился, но и дневник свой по этому поводу слюной забрызгивал, а дневник этот потом был издан как «Мой путь во Христе», вот так. И сама идея из христианского сознания никуда не делась. Я когда-то любил рассказывать, что встретил в Дивеево мужчину Анатолия. Он был запойный и рассказывал множество вещей – и в том числе как у него был сосед-армянин, и Анатолий считал, что этот сосед чем-то плох. И стал в целях самозащиты читать 108-й псалом против колдунов. И вот выходит как-то в подъезд, видит – лежит мертвый сосед, и как оказалось, он был колдун. И если пошерстить, таких историй навалом, не говоря уже просто о том, как «Бог кого-то наказывает» - опять же, смертью. У Ардова, кажется, был рассказ, что вот советские годы, антирелигиозный диспут, и атеист кричит – «если бог есть, то не сойти мне с этого места!» и падает замертво.
Короче, не стоит валить все на бедного митрополита Павла (Лебедя), идите лучше выкиньте в помойку икону Кронштадтского.
You can invite up to 200 people from your contacts to join your channel as the next step. Select the users you want to add and click “Invite.” You can skip this step altogether. Some Telegram Channels content management tips So far, more than a dozen different members have contributed to the group, posting voice notes of themselves screaming, yelling, groaning, and wailing in various pitches and rhythms. But a Telegram statement also said: "Any requests related to political censorship or limiting human rights such as the rights to free speech or assembly are not and will not be considered." Matt Hussey, editorial director of NEAR Protocol (and former editor-in-chief of Decrypt) responded to the news of the Telegram group with “#meIRL.”
from us
