sacred violence

«АТЕИСТОВ – В ОКОПЫ», НУЖНО ЛИ ВОСПРОИЗВОДИТЬ ПОГРАНИЧНЫЙ ОПЫТ И ЕЩЕ ФРАНКЛ

1. Есть такой расхожий афоризм, что «в окопах не бывает атеистов». Придумали его, как считается, американцы во Вторую мировую, с тех пор его много критиковали (типа что «это аргумент не против атеистов, а против окопов»), а в Висконсине даже сделали памятник атеистам в окопах. Еще его часто повторяют у нас, например в том же фильме «Война и Библия», про который я недавно писал – и заметьте, с каким выражением: не трагически, а очень самодовольно и почти с радостью. Ну, многие сами видели и слышали. Суть этой фразы, чтоб зафиксировать, – в том, что «близость к смерти обращает взор человека к Богу», но давно замечено, что это палиндром и читается в обе стороны: «религиозное чувство возникает из страха смерти», то есть из некой пограничной ситуации.

Есть и третье прочтение – точнее, вывод, который можно сделать из первого: если нас бесят атеисты или мы хотим обратить людей к Богу, то нужно превратить все вокруг в один большой окоп – и там они станут верующими. Это в идеале. На практике обычно получается поощрять создание каких-то окопных локусов и потом поднимать их на щит и растягивать их смыслы вовне. Примерно это мы видим сейчас, когда всякие священники, эксперты и политики с удовольствием говорят, что дескать происходит «духовное возрождение», «очищение через страдание», «парни встали за Христа, за веру православную», а сами парни тоже возвращаются к вере, крестятся в черных мешках для трупов и прочее – что вполне понятно, потому что принцип по большей части рабочий. Поэтому, собственно, всякие, скажем, православные церкви и отдельные деятели часто с удовольствием поддерживают насильственные конфликты – у них там удачная пограничная ситуация, которая превращается в настоящий инкубатор верующих. Короче, нужно создать окоп, засунуть туда атеистов, а кто выживет – станет верующим, очень здорово.

2. Немного в сторону. Самая известная история о конверсии – «путь в Дамаск» апостола Павла – конечно, интересная, тем более что Бог там цитирует, кажется, Гомера и Еврипида (об этом писала Н.В. Брагинская), но по своей структуре рассказ небеспристрастный и, наверное, нас обманывает. Суть в том, что конверсия в книге Деяний выстроена так: эпифания (явление божества) – травма (Савл упал с лошади, а потом на три дня ослеп) – конверсия (гонитель Савл становится апостолом Павлом). Но на самом деле, как мы видим на примере «атеистов в окопах» и вообще всех других людей, травма предшествует эпифании: он сначала должен был упасть с лошади и ослепнуть, а потом во что-то поверить, а не наоборот. И в общем мы знаем, что люди, пережившие травму, действительно часто обращаются к религии – это можно читать в обе стороны, как аргумент в пользу религии или против нее – но это факт.

www.tgoop.com/sacredviolence/938

13.3K viewsJun 30, 2024 at 19:22

«АТЕИСТОВ – В ОКОПЫ», НУЖНО ЛИ ВОСПРОИЗВОДИТЬ ПОГРАНИЧНЫЙ ОПЫТ И ЕЩЕ ФРАНКЛ

1. Есть такой расхожий афоризм, что «в окопах не бывает атеистов». Придумали его, как считается, американцы во Вторую мировую, с тех пор его много критиковали (типа что «это аргумент не против атеистов, а против окопов»), а в Висконсине даже сделали памятник атеистам в окопах. Еще его часто повторяют у нас, например в том же фильме «Война и Библия», про который я недавно писал – и заметьте, с каким выражением: не трагически, а очень самодовольно и почти с радостью. Ну, многие сами видели и слышали. Суть этой фразы, чтоб зафиксировать, – в том, что «близость к смерти обращает взор человека к Богу», но давно замечено, что это палиндром и читается в обе стороны: «религиозное чувство возникает из страха смерти», то есть из некой пограничной ситуации.

Есть и третье прочтение – точнее, вывод, который можно сделать из первого: если нас бесят атеисты или мы хотим обратить людей к Богу, то нужно превратить все вокруг в один большой окоп – и там они станут верующими. Это в идеале. На практике обычно получается поощрять создание каких-то окопных локусов и потом поднимать их на щит и растягивать их смыслы вовне. Примерно это мы видим сейчас, когда всякие священники, эксперты и политики с удовольствием говорят, что дескать происходит «духовное возрождение», «очищение через страдание», «парни встали за Христа, за веру православную», а сами парни тоже возвращаются к вере, крестятся в черных мешках для трупов и прочее – что вполне понятно, потому что принцип по большей части рабочий. Поэтому, собственно, всякие, скажем, православные церкви и отдельные деятели часто с удовольствием поддерживают насильственные конфликты – у них там удачная пограничная ситуация, которая превращается в настоящий инкубатор верующих. Короче, нужно создать окоп, засунуть туда атеистов, а кто выживет – станет верующим, очень здорово.

2. Немного в сторону. Самая известная история о конверсии – «путь в Дамаск» апостола Павла – конечно, интересная, тем более что Бог там цитирует, кажется, Гомера и Еврипида (об этом писала Н.В. Брагинская), но по своей структуре рассказ небеспристрастный и, наверное, нас обманывает. Суть в том, что конверсия в книге Деяний выстроена так: эпифания (явление божества) – травма (Савл упал с лошади, а потом на три дня ослеп) – конверсия (гонитель Савл становится апостолом Павлом). Но на самом деле, как мы видим на примере «атеистов в окопах» и вообще всех других людей, травма предшествует эпифании: он сначала должен был упасть с лошади и ослепнуть, а потом во что-то поверить, а не наоборот. И в общем мы знаем, что люди, пережившие травму, действительно часто обращаются к религии – это можно читать в обе стороны, как аргумент в пользу религии или против нее – но это факт.

BY sacred violence