Александр Сайгин

Forwarded from Структура наносит ответный удар

Влечение к смерти

Легендарный Сюткин написал отличный пост, который кратко можно суммировать так: для российских чиновников хорошие философы – мертвые философы. Когда люди живы, они могут даже проявлять лояльность, но все равно своим особым мнением создавать власти массу проблем. Когда же они мертвы, то можно уже свободно размахивать идеями и быть спокойным, что на них не заявят права. В общем, идеальная наука – это наука вообще без ученых. Мне пришло в голову, что обратная сторона подсознательного желания чиновниками смерти всем гуманитариям – это стремление самих гуманитариев (не только философов, но и историков, политологов, etc.) стать чиновниками от науки, а потом разогнать своих бывших, но еще вполне живых коллег.

Почему-то особо вспоминается кейс историка Михаила Бойцова, который, без шуток, был одним из кумиров моей юности, так как блистательно вскрывал логику символических языков высших сановников Священной Римской Империи. Но вот после памятных массовых увольнений гуманитариев из Вышки в 2019 году он уже в статусе академического топ-менеджера продавал прессе формулировки про оправданность увольнений эффективностью и гибкостью. Даже средневековые князья офигели бы от такого топорного властного дискурса. Трансформация Бойцова – это только один пример. Можете привести свой собственный в комментариях. Уверен, у каждого их десятки.

В принципе, секрет Полишинеля, почему так происходит. Соцгум науки во всем мире имеют очень низкую автономию, и Россия тут не исключение, а правило. В такой ситуации сражаться за накопление только научного капитала для ученого быстро перестает иметь смысл. Исследовательское либидо начинает вытесняться административным. Сначала приходится формально возглавить подразделение, чтобы выбить позиции и гранты под весь исследовательский коллектив. Потом необходимо активно включаться во всякие проекты на уровне всего университета или института, чтобы их секьюритизировать. Затем банально не хватает времени на занятия наукой, поэтому приходится делегировать это подчиненным, пока сам на Валдайском форуме и т. п. Короче, превращение протагониста в антагониста происходит постепенно и неосознанно. Как в сериале «Во все тяжкие».

В принципе, мне как социологу даже неловко предъявлять кому-то персональные моральные претензии. Это объективная логика поля. Понятно, что этический выбор тут вообще играет минимальную роль. Кто-то в силу институциональных факторов точно окажется на этой траектории. Однако отказ от морального осуждения не означает, что меня не страшит возможность подобного перевоплощения кого-то из своих коллег или даже себя самого. Превратиться из ученого в дроида, но даже не понять, что с тобой произошло – это наихудшая судьба.

www.tgoop.com/saygin_opinion/11097

2.3K viewsApr 26 at 15:17

Влечение к смерти

Легендарный Сюткин написал отличный пост, который кратко можно суммировать так: для российских чиновников хорошие философы – мертвые философы. Когда люди живы, они могут даже проявлять лояльность, но все равно своим особым мнением создавать власти массу проблем. Когда же они мертвы, то можно уже свободно размахивать идеями и быть спокойным, что на них не заявят права. В общем, идеальная наука – это наука вообще без ученых. Мне пришло в голову, что обратная сторона подсознательного желания чиновниками смерти всем гуманитариям – это стремление самих гуманитариев (не только философов, но и историков, политологов, etc.) стать чиновниками от науки, а потом разогнать своих бывших, но еще вполне живых коллег.

Почему-то особо вспоминается кейс историка Михаила Бойцова, который, без шуток, был одним из кумиров моей юности, так как блистательно вскрывал логику символических языков высших сановников Священной Римской Империи. Но вот после памятных массовых увольнений гуманитариев из Вышки в 2019 году он уже в статусе академического топ-менеджера продавал прессе формулировки про оправданность увольнений эффективностью и гибкостью. Даже средневековые князья офигели бы от такого топорного властного дискурса. Трансформация Бойцова – это только один пример. Можете привести свой собственный в комментариях. Уверен, у каждого их десятки.

В принципе, секрет Полишинеля, почему так происходит. Соцгум науки во всем мире имеют очень низкую автономию, и Россия тут не исключение, а правило. В такой ситуации сражаться за накопление только научного капитала для ученого быстро перестает иметь смысл. Исследовательское либидо начинает вытесняться административным. Сначала приходится формально возглавить подразделение, чтобы выбить позиции и гранты под весь исследовательский коллектив. Потом необходимо активно включаться во всякие проекты на уровне всего университета или института, чтобы их секьюритизировать. Затем банально не хватает времени на занятия наукой, поэтому приходится делегировать это подчиненным, пока сам на Валдайском форуме и т. п. Короче, превращение протагониста в антагониста происходит постепенно и неосознанно. Как в сериале «Во все тяжкие».

В принципе, мне как социологу даже неловко предъявлять кому-то персональные моральные претензии. Это объективная логика поля. Понятно, что этический выбор тут вообще играет минимальную роль. Кто-то в силу институциональных факторов точно окажется на этой траектории. Однако отказ от морального осуждения не означает, что меня не страшит возможность подобного перевоплощения кого-то из своих коллег или даже себя самого. Превратиться из ученого в дроида, но даже не понять, что с тобой произошло – это наихудшая судьба.

BY Александр Сайгин