Каждое из растений полагается на тонко настроенные генетические процессы, чтобы передать точные копии хромосом будущим поколениям. Эти процессы иногда включают в себя миллиарды движущихся частей. Даже малейшее нарушение может иметь каскадный эффект. Поэтому для таких растений, как Arabidopsis thaliana, полезно иметь запасной план.
Мартиенссен открыл DDM1 в 1993 году. Когда люди теряют свою версию DDM1, центромеры не могут делиться равномерно. Это вызывает тяжелое генетическое заболевание, называемое синдромом ICF. Но если эта молекула так важна, почему при потере DDM1 не страдает арабидопсис?
При ближайшем рассмотрении оказалось, что за дефекты отвечает один-единственный транспозон в хромосоме 5. Транспозоны перемещаются по геному, включая и выключая гены. У арабидопсиса они запускают DDM1 или RNAi, чтобы помочь центромерам разделиться. Но когда DDM1 и RNAi отсутствуют, этот процесс нарушается.
Фото: Martienssen lab/Cold Spring Harbor Laboratory
Каждое из растений полагается на тонко настроенные генетические процессы, чтобы передать точные копии хромосом будущим поколениям. Эти процессы иногда включают в себя миллиарды движущихся частей. Даже малейшее нарушение может иметь каскадный эффект. Поэтому для таких растений, как Arabidopsis thaliana, полезно иметь запасной план.
Мартиенссен открыл DDM1 в 1993 году. Когда люди теряют свою версию DDM1, центромеры не могут делиться равномерно. Это вызывает тяжелое генетическое заболевание, называемое синдромом ICF. Но если эта молекула так важна, почему при потере DDM1 не страдает арабидопсис?
При ближайшем рассмотрении оказалось, что за дефекты отвечает один-единственный транспозон в хромосоме 5. Транспозоны перемещаются по геному, включая и выключая гены. У арабидопсиса они запускают DDM1 или RNAi, чтобы помочь центромерам разделиться. Но когда DDM1 и RNAi отсутствуют, этот процесс нарушается.
Фото: Martienssen lab/Cold Spring Harbor Laboratory
Joined by Telegram's representative in Brazil, Alan Campos, Perekopsky noted the platform was unable to cater to some of the TSE requests due to the company's operational setup. But Perekopsky added that these requests could be studied for future implementation. Public channels are public to the internet, regardless of whether or not they are subscribed. A public channel is displayed in search results and has a short address (link). With the “Bear Market Screaming Therapy Group,” we’ve now transcended language. With the sharp downturn in the crypto market, yelling has become a coping mechanism for many crypto traders. This screaming therapy became popular after the surge of Goblintown Ethereum NFTs at the end of May or early June. Here, holders made incoherent groaning sounds in late-night Twitter spaces. They also role-played as urine-loving Goblin creatures. The initiatives announced by Perekopsky include monitoring the content in groups. According to the executive, posts identified as lacking context or as containing false information will be flagged as a potential source of disinformation. The content is then forwarded to Telegram's fact-checking channels for analysis and subsequent publication of verified information.
from us
