Вчера было очень интересно, потому что на чтение моего нового текста "Никто не хотел стать частью истории" в Касселе пришла исключительно немецкая публика. Одна очень пожилая женщина говорила, что до сих пор помнит бомбежки конца войны, хотя была ребенком, и помнит стыд, ужас и надежду послевоенной Германии. Это было очень интересно! Вообще это было очень интересное исследование для меня. Но я боялся, что придется опять оправдываться за всю страну и что-то доказывать, а на деле все чаще выходит, что нужно всего лишь найти правильную интонацию и знакомые параллели, чтобы все объяснить быстро и, надеюсь, надолго. И почему-то чаще приходится оправдываться перед своими, а не чужими. Я хотел сказать немного про другое. Каждый раз в Германии пресса или гости в какой-то момент спрашивают: что мы можем сделать для россиян? И вот это все очень сложно говорить, потому что под это нет никаких заготовленных речей и решений, я смущаюсь отвечать, потому что, ну, не назначался я в амбассадоры и не хотел, я не политик и не исследователь. А потом я вспоминаю, что слишком долго прятал язык в жопе и говорю про себя, друзей и коллег, которых выжали из родной страны или задушили в родных тюремных объятьях, и все становится, как в песне Монеточки, светлым и чистым. И ты говоришь про понятные и простые человеческие вещи, как, например, что россияне -- норм, мы -- норм, не верьте Путину, посмотрите вот на людей. Хватит болтать про вину и ответственность, пожалуйста, пожалуйста, вы не с тех требуете, и если вы не можете посадить тех, кто виновен реально, то помогите делом тем, кто пытался год за годом, сопротивлялся и разбивался, и теперь пытается жить заново. Не надо писать посты в фейсбуке к россиянам -- мы все знаем получше, пожалуйста, просто дайте шанс жить тем, кто очень пытается, в вашей стране, мы все друг другу еще пригодимся. Не гробьте Е. и Т. в лагере беженцев, научите ваши госслужбы знать закон и помогать людям, а не пускать по всем кругам ада безымянные номера, пожалуйста, поймите, что жизнь в эмиграции, если у тебя нет папы Пескова, заставляет быть в пять раз выносливее, чем ты есть, и пока ты ждешь годами, что однажды вырвешься из бесконечного контейнерного лагеря в нормальную жизнь или хотя бы снимешь коробочку, ты теряешь все, что делало тебя сильным и полезным. Пожалуйста, хотя бы просто помните, что без знания языка ты не можешь "просто позвонить знакомому" и нет никакого знакомого. И на этом моменте мне хочется рассказывать конкретные истории и писать конкретные "уязвимые точки", но я свожу это к тезисам. Я не знаю, какой толк с моих разговоров об этом всем, потому что у меня нет конкретных решений, я ненавижу теоретизирования о системах, поэтому я чувствую себя бесполезным. Но потом я думаю, что если много раз бросать камешки в воду, то однажды кто-то заметит волны и придет. И кому-то будет легче, чем мне и тебе.
И я всегда говорю о благодарности, потому что я безмерно благодарен безмерной Германии, не "великой", а безмерной, но во всем безмерном бывает очень тяжело, понимаете?
Вчера было очень интересно, потому что на чтение моего нового текста "Никто не хотел стать частью истории" в Касселе пришла исключительно немецкая публика. Одна очень пожилая женщина говорила, что до сих пор помнит бомбежки конца войны, хотя была ребенком, и помнит стыд, ужас и надежду послевоенной Германии. Это было очень интересно! Вообще это было очень интересное исследование для меня. Но я боялся, что придется опять оправдываться за всю страну и что-то доказывать, а на деле все чаще выходит, что нужно всего лишь найти правильную интонацию и знакомые параллели, чтобы все объяснить быстро и, надеюсь, надолго. И почему-то чаще приходится оправдываться перед своими, а не чужими. Я хотел сказать немного про другое. Каждый раз в Германии пресса или гости в какой-то момент спрашивают: что мы можем сделать для россиян? И вот это все очень сложно говорить, потому что под это нет никаких заготовленных речей и решений, я смущаюсь отвечать, потому что, ну, не назначался я в амбассадоры и не хотел, я не политик и не исследователь. А потом я вспоминаю, что слишком долго прятал язык в жопе и говорю про себя, друзей и коллег, которых выжали из родной страны или задушили в родных тюремных объятьях, и все становится, как в песне Монеточки, светлым и чистым. И ты говоришь про понятные и простые человеческие вещи, как, например, что россияне -- норм, мы -- норм, не верьте Путину, посмотрите вот на людей. Хватит болтать про вину и ответственность, пожалуйста, пожалуйста, вы не с тех требуете, и если вы не можете посадить тех, кто виновен реально, то помогите делом тем, кто пытался год за годом, сопротивлялся и разбивался, и теперь пытается жить заново. Не надо писать посты в фейсбуке к россиянам -- мы все знаем получше, пожалуйста, просто дайте шанс жить тем, кто очень пытается, в вашей стране, мы все друг другу еще пригодимся. Не гробьте Е. и Т. в лагере беженцев, научите ваши госслужбы знать закон и помогать людям, а не пускать по всем кругам ада безымянные номера, пожалуйста, поймите, что жизнь в эмиграции, если у тебя нет папы Пескова, заставляет быть в пять раз выносливее, чем ты есть, и пока ты ждешь годами, что однажды вырвешься из бесконечного контейнерного лагеря в нормальную жизнь или хотя бы снимешь коробочку, ты теряешь все, что делало тебя сильным и полезным. Пожалуйста, хотя бы просто помните, что без знания языка ты не можешь "просто позвонить знакомому" и нет никакого знакомого. И на этом моменте мне хочется рассказывать конкретные истории и писать конкретные "уязвимые точки", но я свожу это к тезисам. Я не знаю, какой толк с моих разговоров об этом всем, потому что у меня нет конкретных решений, я ненавижу теоретизирования о системах, поэтому я чувствую себя бесполезным. Но потом я думаю, что если много раз бросать камешки в воду, то однажды кто-то заметит волны и придет. И кому-то будет легче, чем мне и тебе.
И я всегда говорю о благодарности, потому что я безмерно благодарен безмерной Германии, не "великой", а безмерной, но во всем безмерном бывает очень тяжело, понимаете?
Developing social channels based on exchanging a single message isn’t exactly new, of course. Back in 2014, the “Yo” app was launched with the sole purpose of enabling users to send each other the greeting “Yo.” There have been several contributions to the group with members posting voice notes of screaming, yelling, groaning, and wailing in different rhythms and pitches. Calling out the “degenerate” community or the crypto obsessives that engage in high-risk trading, Co-founder of NFT renting protocol Rentable World emiliano.eth shared this group on his Twitter. He wrote: “hey degen, are you stressed? Just let it out all out. Voice only tg channel for screaming”. Avoid compound hashtags that consist of several words. If you have a hashtag like #marketingnewsinusa, split it into smaller hashtags: “#marketing, #news, #usa. Ng, who had pleaded not guilty to all charges, had been detained for more than 20 months. His channel was said to have contained around 120 messages and photos that incited others to vandalise pro-government shops and commit criminal damage targeting police stations. Public channels are public to the internet, regardless of whether or not they are subscribed. A public channel is displayed in search results and has a short address (link).
from us
