«День всемирных молитв о мире» — относительно новый праздник, был установлен Римским Папой Павлом VI 8 декабря 1967 года.
«Прости, и ты обретешь мир» — главный лозунг, под которым проходит «всемирный день мира».

Лютеране молились о мире и до этого и не раз в год. Привожу полуденную молитву о мире из краткого молитвослова Евангелическо-лютеранской церкви, 1906 , Москва.

Еще до того, как в 1525 году Лютер написал трактат «О рабстве воли», он сформулировал основные принципы своего понимания того, как библейское откровение действует в жизни слушателей. В 1518 году в Гейдельберге, выступая перед братьями-августинцами, он привязал свое богословие к подножию креста, изложив богословие, которое «называет вещи своими именами», то есть открыто смотрит в лицо греху и злу, поскольку верит, что Бог побеждает их, даже если благочестивый ум не всегда может понять, как именно Он действует. На самом деле Он действует под видом «противоположного», осуществляя Свою благую волю через то, что выглядит как зло, в то время как люди, стремящиеся к благу, оказываются в ловушке зла. В трактате «О христианской свободе» (1520) Лютер выразил убежденность в том, что и как тварное существо, и как грешник человек живет в установленных пределах, он ограничен тем, как Бог замыслил человеческую природу, он опутан грехом и не способен проявить на деле эту человеческую сущность, в основу которой положено доверие к Творцу. В этом трактате реформатор изложил свое понимание учения об оправдании и утверждал, что через Иисуса Христа Бог освобождает тех, кто находится в рабстве у греха, смерти, сатаны и закона, чтобы они обрели свободу реализовать свою человеческую сущность — обрести свободу для того, чтобы связать себя с ближними узами любви. Лютер стремился побуждать людей доверять Божьим обетованиям и полагаться на них, поскольку верил, что Божье Слово обетования восстанавливает ту реальность гармоничных отношений между Богом и тварными человеческими существами, которую Творец задумал изначально. Реформатор полагал, что упование на Бога, явленного в Иисусе Христе, представляет собой суть и основу подлинной человеческой жизни. Лютер в первую очередь искал утешения мятущейся совести и был уверен, что такое утешение приходит лишь с прощением грехов, которое Христос приобрел Своей смертью и Своим воскресением. В приведенных выше цитатах реформатор сделал акцент на несомненности творческого предведения Божьего и Его неизменного решения спасти Свой избранный народ, вернув тем самым на землю мир. Этот мир прочно покоится на Боге — в частности, на том, что Он сделал посредством спасительной жертвы и воскресения Христа, и на том, что Он делает, сообщая нам благословения Христа посредством Своего Слова, осуществляющего новое творение.

— Robert Kolb. Bound Choice, Election, and Wittenberg Theological Method From Martin Luther to the Formula of Concord

Лютер и последующее поколение его последователей определяли содержание теологии различными способами, которые указывали на новые методы исследования Писания и возвещения жизни, которую предлагает библейское послание. Отчасти их взгляды сформировались на основе того, что реформатор в 1518 году назвал «богословием креста» (theologia crucis). В начале 1530-х годов Лютер назвал «теологию креста» «нашей теологией»; несколько лет спустя различие между двумя измерениями праведности получило это название. Перенацеливание богословия на исследование взаимоотношений Бога и сотворенных Им людей положило начало собственному богословскому методу Лютера. Этот метод исходил из того, что Бог на деле осуществляет Свою волю через Слово, представленное в устной, письменной и сакраментальной формах. В отличие от схоластического стремления изложить истину в чистом логическом виде, поддающемся объективному анализу и обоснованию, лютеровское богословие креста искало способы донести до грешников кажущуюся глупость вести о смерти и воскресении Христа (1 Кор. 1:18 - 2:16), чтобы обратить их в покаянии к Распятому. Ибо это богословие креста было не о страданиях, а о Слове, которое исходит с креста Христова, чтобы умертвить грешников как грешников и привести их к новой жизни во Христе. Этот ритм умирания и воскрешения посредством ежедневного покаяния происходил благодаря правильному применению и различению Закона Божьего, который оценивает поступки грешника, и Евангелия, которое дарует кающемуся грешнику прощение грехов и жизнь. В отличие от схоластического преподнесения хорошо аргументированной информации, такое различение двух измерений праведности и двух форм Божьего Слова побуждает верующих искать надлежащий способ утопить в себе грешника и воскреснуть новым творением во Христе (Рим. 6:3-11). Лютер был убежден, что Божье Слово действует. Оно исполняет Божью волю. Его проповедники — проводники активной решимости Бога восстановить нарушенные грехом взаимоотношения с избранным народом. Таким образом, практика богословия, выработанная в Виттенберге под руководством Лютера, требовала нового метода, соответствующего новому пониманию Божьего Слова и того, как оно действует.

— Robert Kolb. Bound Choice, Election, and Wittenberg Theological Method From Martin Luther to the Formula of Concord

Вопрос о том, была ли Реформация Лютера «консервативной» или «радикальной», иногда вызывает споры, и ответ на него отражает цель и интересы того, кто этот вопрос задает. Как и при любой смене парадигм, представления Лютера о церкви и его понимание библейского послания включали в себя немало более старых элементов. Предание, которое он оставил после себя, также включало в себя много новых идей и определений. Да, новое представление о вере повлияло на то, как Лютер понимал Божью благодать. Его новые представления об оправдании отражали определенное понимание Бога и того, что значит быть человеком, отступавшее от основных положений и вопросов аристотелизма, на которых строилась большая часть средневековых схоластических богословских дискуссий. Но как бы ни относиться к подобным особенностям содержания, метод реформатора, который заключался в различении Закона и Евангелия с целью превратить грешника в дитя Божье, действительно привел к тому, что совокупность учений, которые он внедрил в жизнь церкви, приобрела иную структуру. Новое понимание Бога и человека, а также новое понимание греха потребовали от Лютера оставить связь между некоторыми составляющими учения не до конца объясненной, поскольку он был убежден, что устранение этой неоднозначности извратило бы основополагающие моменты библейского послания и затруднило их понимание.

— Robert Kolb. Bound Choice, Election, and Wittenberg Theological Method From Martin Luther to the Formula of Concord

Разумеется, Лютер мыслил не в одиночку. Ни один богослов так не мыслит. Он входил в коллегию университета Leucorea — греческий вариант названия города Виттенберга (нем. «белая гора»). К этой группе принадлежали Филипп Меланхтон, Иоганн Бугенхаген, Юстус Йонас и еще полдюжины человек, находившихся в их более или менее близком окружении в последнюю четверть века жизни Лютера. Вокруг них образовалась группа последователей (причем не все они учились в Виттенберге), которую можно назвать «виттенбергским кружком». Это была группа, объединенная общим стремлением проповедовать Евангелие Иисуса Христа и делать это в соответствии с образцом, который они восприняли от своего наставника и усовершенствовали. Все вместе они искали правильный способ изложения библейского послания. Они оказывали влияние на Лютера, пока тот был жив, а он продолжал формировать их мышление после своей смерти. Но, как это всегда бывает, слушатели пересказывают услышанное по-своему.

Эти виттенбергские богословы полагали, что христианское «учение» не просто воспроизводит мысли Бога. Они полагали, что учение выступает в роли Божьего инструмента, действия, которое Он оказывает на жизнь слушателей. Поскольку их богословская практика формировалась под влиянием Слова Божьего и необходимости использовать его для того, чтобы привести новое поколение грешников к покаянию и даровать кающимся прощение грехов, приверженцы Лютера разрабатывали новые способы пересказывать то, что реформатор, по их мнению, передал им. Помимо прочего, для этой цели они использовали вероучительные синонимы. Некоторые «составляющие» или темы в рамках учения можно использовать для достижения тех же целей или выполнения тех же задач, что и другие. При рассмотрении вопроса о Божьей благодати и человеческих способностях учение о рабстве человеческой воли и учение о Божьем безусловном избрании описывают одну и ту же проблему с разных сторон. С точки зрения внушения верующим уверенности в том, что они спасены, обещание, вложенное Богом в средства благодати, до некоторой степени тождественно учению о том, что Бог предвечно избрал Своих. Поскольку у богословов из «виттенбергского кружка» не было эпистемологической теории, которая объясняла бы, каким образом их исходные посылки формируют те или иные положения их мысли, они слишком часто не осознавали, что их интересуют те же самые проблемы, что и их оппонентов, — только они проявляют этот интерес иначе или в рамках других тем и учений. Поэтому споры между последователями Лютера и Меланхтона служат своего рода экспериментальной площадкой, позволяющей наблюдать за тем, как эти студенты научились доводить свое богословие до ума. Эти споры показывают, что содержание виттенбергской проповеди совпадало с ее методом (например, различение Закона и Евангелия или изложение Слова таким образом, чтобы оно на психологическом уровне наиболее эффективно осуществляло свои угрозы и обещания).

Как это всегда бывает, члены виттенбергского кружка формулировали свое библейское учение исходя из множества составляющих, а не только из идей Лютера. Например, ни Лютер, ни его ученики не смогли полностью избавиться от средневековых привычек в богословствовании. Они отбросили некоторые вопросы, занимавшие средневековых мыслителей, и отказались от использования многих схоластических учений и методов. Более того, гуманистическое образование, полученное в Виттенберге, побуждало их стараться излагать свои мысли в наилучшем риторическом стиле и заботиться об эффективных навыках общения ради проповеди Евангелия. Богословское образование воспитало в них способность правильно различать закон и Евангелие, чтобы осуждать грех и взращивать веру во Христа. Однако некоторые старые мехи все еще сохраняли привлекательность, и иногда последователи Лютера пытались укрепить свои мысли с помощью заплат из Аристотеля. Но, несмотря на это, ученики реформатора сохраняли ту парадоксальность, которая лежала в основе лютеровского толкования идеи библейского послания.

— Robert Kolb. Bound Choice, Election, and Wittenberg Theological Method From Martin Luther to the Formula of Concord

На очередном форуме в Сети наткнулся на вопрос: «Почему лютеране не умеют благовествовать?» Шокирующий вопрос, порожденный теми временами, когда лютеране начали заимствовать у других конфессий методы благовестия и потеряли собственный голос. Но так было не всегда — в 1950-х годах американские лютеране росли поразительными темпами.

https://teletype.in/@solafide/Nb14qXsNleA

Споры о правильной интерпретации и наилучшем использовании наследия Лютера разгорелись, в частности, в связи с его дерзновенной переоценкой средневекового богословия. Лютер пытался на основании Писания как можно больше рассказать о Боге и человеке, не нарушая при этом ограничений, установленных для рационального мышления в отношении тайны Бога и тайны человечества. Аналогичным образом он старался воздерживаться от излишних объяснений тайны того, как может существовать зло, если Бог всемогущ и абсолютно добр, а также сопутствующей тайны того, почему зло продолжает существовать в жизни крещеных, возрожденных детей Божьих. Все христианские богословские системы вынуждены так или иначе прийти к решению этих загадок. Все христианские богословы вынуждены идти на некоторые уступки, чтобы согласовать и унифицировать библейские сведения о Боге-Творце и тварном человеке, который к тому же грешен. Виттенбергское богословие пыталось сохранить напряженное равновесие между абсолютной ответственностью за все сущее, которая по определению лежит на Творце, и ограниченной, но полной ответственностью, которую Он возложил на созданных Им людей в рамках отведенных им сфер деятельности. Бог - повелитель всего, а тварные человеческие существа морально обязаны исполнять волю Творца. Виттенбергское богословие стремилось сохранить эти два утверждения в парадоксальном равновесии, подчеркивая то одно, то другое в ответ на конкретные задачи, диктуемые конкретными обстоятельствами. Практическая разработка и применение этих аксиом происходили при неявном признании того, что природа человека как творения отчасти всегда остается загадкой, равно как и существование зла = особенно его присутствие в жизни крещеных, которые вынуждены бороться с ним в жизни, в которой Закон Божий и Его Евангелие производят ежедневное покаяние.

В результате стремления согласовать эти две «абсолютные» ответственности, Божью и человеческую, большинство христианских мыслителей пришли к формулировкам, которые уравновешивают роли Бога и человека, наделяя каждого из них частью абстрактной ответственности за порядок во вселенной и мир в человеческих сердцах. Виттенбергские богословы усвоили от Лютера и Меланхтона, что попытки найти разумный баланс между действиями Бога в отношении грешников и попытками человека достучаться до Бога могут лишь отяготить беспокойную совесть. Вместо этого их ученики пытались сохранить виттенбергское напряженное равновесие между двумя ответственностями, каждая из которых была абсолютной, рассматривая жизненно важные для человека вопросы о том, кто такой Бог и что значит быть человеком. Различение Закона и Евангелия позволяло им поступать так в своих проповедях, даже если это искусство трудно осуществить на практике.

— Robert Kolb. Bound Choice, Election, and Wittenberg Theological Method From Martin Luther to the Formula of Concord

На всем протяжении своей карьеры Лютер упражнялся в искусстве полемики, которому научился у своих наставников. Ведь они использовали полемику не только для прояснения истины, но и как способ испытания интеллектуальных навыков в формальном академическом диспуте - университетском варианте княжеских придворных турниров, на котором можно было продемонстрировать мастерское владение своим ремеслом. Участвуя в бесчисленных диспутах такого рода в университетах Эрфурта и Виттенберга, Лютер научился приводить в обоснование своих взглядов доказательства из Библии и церковной традиции, используя беспощадную логику и с неизменной заботой о душепопечении, об успокоении совести. В 1521 году, отвечая на нападки со стороны Якоба Массона (Латомуса), он уже применил в публичной дискуссии этот метод: прямые обращения к оппоненту, тщательную и развернутую экзегетическую аргументацию, традиционные схоластические логико-аналитические инструменты и эпизодические цитаты из святоотеческих источников. В трактате «Против Латомуса» виттенбергский профессор проявил такое же внимание к тщательному разъяснению терминов, основанному на том, как их «употреблял Святой Дух», которое стало основным аналитическим приемом в «De servo arbitrio». Его коллега Филипп Меланхтон с присущей ему гуманистической заботой о надлежащем стиле обмена мыслями также поддерживал это стремление к ясности путем четкого отграничения от других идей. Любовь Лютера к действенной риторике лишь усиливала его стремление добиваться ясности, отвергая возможные извращения Божьего Слова.

Полемика Лютера обострялась ощущением предательства со стороны папства. Мало сказать, что «Лютер от природы был склонен к мягкости, доброте, вежливости, целомудрию и милосердию [в любом случае это утверждение, скорее всего, сомнительно], однако злоупотребления в церкви и притеснение мирян вынудили его действовать открыто и агрессивно». Реформатор надеялся, что папа будет отстаивать и поддерживать Евангелие Христово; однако папский двор отверг его послание и преследовал его сторонников. Он рассчитывал, что другие реформаторы, такие как Эразм Роттердамский, присоединятся к нему в деле улучшения церкви, но Эразм демонстрировал неспособность вникнуть в суть Евангелия. Лютер писал: «Если вам покажется, что я слишком строг к вашей „Диатрибе“, вы должны простить меня; ведь я делаю это не по злобе, а из опасения, что своим авторитетом вы наносите серьезный ущерб делу Христову». Читателя поражает нетерпение Лютера и его возмущение тем, что такой талантливый человек, как Эразм, не может понять Писание. Ощущение предательства в сочетании с нетерпением, подпитываемым апокалиптическими настроениями той эпохи, укоренилось в его мировосприятии. Воздух Средневековья был пронизан ожиданием того, что во всем обществе вот-вот должны произойти коренные изменения, но Лютер был одним из тех, кто просто ожидал скорого возвращения Христа, чтобы судить мир и положить ему конец. Эсхатологические убеждения реформатора - он был уверен, что ввиду близости конца света сатана ведет последнюю битву за сердца и умы верующих, - побуждали его отстаивать весть о безусловной Божьей благодати настойчиво и страстно. Эразм мог тешить себя иллюзией о возможности беспристрастного, чисто академического и рассудочного рассмотрения вопроса о связанности или свободе человеческого выбора в отношении Бога. Лютер же был уверен, что их дискуссия - часть последнего сражения между Богом и дьяволом. Война между Богом и сатаной, борьба Божьей истины с дьявольской ложью происходила на протяжении всей истории человечества, и Лютер ощущал приближение конца истории, когда можно было ожидать только обострения конфликта. Полемическое использование Божьей истины могло победить сатану, потому что только меч Духа, то есть Слово Божье, был способен одержать верх над смертоносной ложью обольстителя. В последние времена, каковыми Лютер считал свою собственную эпоху, полемика неизбежно становилась нормой жизни.

— Robert Kolb. Bound Choice, Election, and Wittenberg Theological Method From Martin Luther to the Formula of Concord

📢 Рукоположение женщин. Все-таки нет? Может ли женщина быть священнослужителем в церкви? Что нам известно о библейском учении о рукоположении женщин в пасторский сан? Не пора ли пересмотреть отношение церкви к женскому священству? Отвечает пастор Брайан Вольфмюллер.

✅ Лютеранство по-русски соцсетях:
◽️ Youtube
◽️ ВКонтакте
🍩 Поддержать канал донатом на Boosty

👋🏻 Спасибо, что поделились этим видео с друзьями!

Пастору не дозволяется принимать жалобы на грехи других людей, если они не общеизвестны, и если с лицами, совершившими такие грехи, еще не поговорили наедине и в присутствии свидетелей; а когда это было сделано — только если беседа не принесла желаемого результата. Пастор как лицо официальное должен брать на себя заботу только о тех грехах, которым он сам был свидетелем, или же в рамках третьего шага братского обличения. Более того, пастор должен напомнить жалующемуся, что тот сам нарушает божественное установление, и увещевать его пойти и поступить по заповеди Христовой. Позор, если пастор позволяет, чтобы его жилище сделалось свалкой для всевозможных слухов; и еще хуже, если пастор использует подобные слухи для составления воскресной проповеди. Лютер говорит: «Тот, кто не соблюдает порядок, установленный Христом в Мф. 18, не имеет в виду ничего доброго».

— John H. C. Fritz. Pastoral Theology (Fort-Wayne, IN: Concordia Theological Seminary Press, 1984. Reprint edtion), p. 235.