Он даже сам так надеялся на свою осторожность, что когда начались поголовные аресты, он не ушёл из дому, и остался, надеясь как-нибудь помочь арестованным товарищам.
5 января он был арестован. От людей узнала, что его сильно били в полиции, но что он держался бодро и независимо, смотря смело в лицо опасности.
15 января вечером он был расстрелян у ствола шахты 5. Перед смертью много говорил (как рассказывал один полицейский), ему выкрутили руку. Последние его слова:
- Ну, гады, мы погибаем, но таких, как мы сотни тысяч. Родина нас не забудет, за нас отомстят наши товарищи.
После расстрела начались посещения полицаев, которые приходили и хозяйничали как дома. Забрали все его вещи, предупредили немцев, которые были тогда в доме, что это мол партизанская семья за которой надо следить.
С каким нетерпением я ожидала прихода частей Красной Армии. И не было пределов моей радости, когда в городе появились первые танки.
Да, я горжусь своим сыном, горжусь тем, что умела воспитать такого смелого, мужественного патриота. И одна мысль о том, что сын погиб смертью героя, уменьшает тяжесть этой большой утраты.
Мать: Левашова Лидия Даниловна
От Админа...
5 января 1943 года Сергей был арестован. 15 января, после страшных пыток, изуродованным сброшен в шурф шахты № 5. Найден отползшим от ствола шурфа, с полным ртом земли — сбросили его живым.
Похоронен в братской могиле героев в центре города Краснодона.
5 января он был арестован. От людей узнала, что его сильно били в полиции, но что он держался бодро и независимо, смотря смело в лицо опасности.
15 января вечером он был расстрелян у ствола шахты 5. Перед смертью много говорил (как рассказывал один полицейский), ему выкрутили руку. Последние его слова:
- Ну, гады, мы погибаем, но таких, как мы сотни тысяч. Родина нас не забудет, за нас отомстят наши товарищи.
После расстрела начались посещения полицаев, которые приходили и хозяйничали как дома. Забрали все его вещи, предупредили немцев, которые были тогда в доме, что это мол партизанская семья за которой надо следить.
С каким нетерпением я ожидала прихода частей Красной Армии. И не было пределов моей радости, когда в городе появились первые танки.
Да, я горжусь своим сыном, горжусь тем, что умела воспитать такого смелого, мужественного патриота. И одна мысль о том, что сын погиб смертью героя, уменьшает тяжесть этой большой утраты.
Мать: Левашова Лидия Даниловна
От Админа...
5 января 1943 года Сергей был арестован. 15 января, после страшных пыток, изуродованным сброшен в шурф шахты № 5. Найден отползшим от ствола шурфа, с полным ртом земли — сбросили его живым.
Похоронен в братской могиле героев в центре города Краснодона.
🙏177❤26👍18😢18😱1
В НЕВОЛЕ
Белый домик с синими ставнями с черепичной крышей - обыкновенный скромный домишко здешних мест. Две комнаты: одна - парадная, с занавесками на окнах, с широкой кроватью, где аккуратно взбитые подушки, прикрытие кружевной накидкой, другая - скромная: печь,, стол, прялка. Входим.
— Здесь живет Настасья Семеновна Кровелева?
Маленькая старушка в черном платке поднимается из-за прялки, глядя вопрошающими глазами.
— Я и есть Кровелева.
— Вы, говорят, хорошо знали Надежду Константиновну Петрову?
— Знала, знала, — она оживляется.
— Расскажите-ка нам о ней.
— Садитесь, садитесь, садитесь, — говорит Кровелева.—Всё знаю и всё расскажу. Захватив город, немцы среди множества всяких других регистрации объявили учет жен командиров Красной Армии. Надежда Константиновна Петрова, жена майора, явилась в комендатуру, ее записали в книгу и отпустили.
Был у Надежды Константиновны шестилетний сынок Серёжа. Его Надежда Константиновна не зарегистрировала в комендатуре, опасаясь фашистских репрессий, она отвела его к друзьям на окраину города. Туда же отнесла она кое-какие наиболее ценные свои вещи, а также фотографии и письма мужа.
Две недели прошли спокойно, затем Петрову вызвали в комендатуру. Её спросили:
- Вы жена майора Петрова?
— Да.
— Мы назначаем вас на работу: вы будете работать прислугой у фельдфебеля Фридриха Гаммера из Особого батальона. Вот его адрес. Явиться сегодня.
Надежда Константиновна явилась на работу. Фельдфебель квартировал в доме старушки Кровелевой, в той самой парадной комнате, о которой мы говорили. О Гаммере Кровелева отзывается так:
— Сам рыжий, глаза лютые, на что я — старая, и то от него хоронилась. Он меня раз поленом пришиб. Во какой, мы его Фридкой звали.
И старушка продолжает рассказывать.
— Надя-то из себя маленькая, слабенькая, глазки голубенькие. Пришла на работу, а Фридка кофе пьет, спрашивает он ее через переводчика:
— Жена майора?
— Да.
— Вот, говорит, судьба. Я, говорит. фельдфебель, а у меня жена русского майора прислугой. Вот, что значит немецкий фельдфебель.
Перевел его ей переводчик, а у неё слёзы из глаз так и потекли.
— Лучше убейте, говорит, меня!
— Зачем, отвечает, убивать? Убивать мы твоего мужа будем, если уже не убили, а жены русских офицеров у нас в прислугах работать будут.
Так начала Надежда Константиновна Петрова работать прислугой у фельдфебеля Гаммера. Он давал ей самые, тяжелые, самые, унизительные работы. Она колола дрова, снимала по вечерам с фельдфебеля сапоги, стирала ему белье, чистила ему мундир.
Если он находил на мундире пушинку, то заставлял ее чистить вновь, а так как пушнику можно всегда при желании найти, то случалось, что она чистила мундир по четыре, по шесть раз, пока совсем не выбивалась из сил.
Он истязал её спокойно, расчетливо, с холодной жестокостью заставлял приносить воду с речки и выливал воду на землю она была ему не нужна, так как в доме был водопровод, приказывал, чтобы она чистила ему сапоги на виду у его солдат, и, стоя на крыльце, кричал:
«Смотрите: жена русского майора чистит сапоги немецкому фельдфебелю».
— А она плачет да кулачки сжимает — маленькая, такая хрупкая, сил совсем мало, - рассказывает старушка.
Однажды солдаты, чтобы «подшутить» над ней, вымазали мелом новый мундир фельдфебеля, тогда фельдфебель избил Надежду Константиновну, он ударил ее три раза кулаком по лицу, в кровь, и вот так, обливаясь кровью, она должна была чистить мундир несколько часов подряд, не выпуская щетки из рук, таков был приказ фельдфебеля:
— В эту ночь она глаз не сомкнула — рассказывает старушка, руки на себя наложу, говорит. Я уж её успокаивала, успокаивала, да уж что тут успокаивать.
Подчас, когда фельдфебель выезжал из города, Надежда Константиновна улучала часок и забегала к сыну. Она приносила ему кое-какую еду. которую урывала из своего скудного пайка, играла с ним, читала ему книжки, в эти редкие часы она оживлялась и возвращалась домой веселая, с румянцем на щеках. Фельдфебель замечал это и спрашивал через переводчика.
— Ты почему такая веселая?
продолжение дальше ⬇️
Белый домик с синими ставнями с черепичной крышей - обыкновенный скромный домишко здешних мест. Две комнаты: одна - парадная, с занавесками на окнах, с широкой кроватью, где аккуратно взбитые подушки, прикрытие кружевной накидкой, другая - скромная: печь,, стол, прялка. Входим.
— Здесь живет Настасья Семеновна Кровелева?
Маленькая старушка в черном платке поднимается из-за прялки, глядя вопрошающими глазами.
— Я и есть Кровелева.
— Вы, говорят, хорошо знали Надежду Константиновну Петрову?
— Знала, знала, — она оживляется.
— Расскажите-ка нам о ней.
— Садитесь, садитесь, садитесь, — говорит Кровелева.—Всё знаю и всё расскажу. Захватив город, немцы среди множества всяких других регистрации объявили учет жен командиров Красной Армии. Надежда Константиновна Петрова, жена майора, явилась в комендатуру, ее записали в книгу и отпустили.
Был у Надежды Константиновны шестилетний сынок Серёжа. Его Надежда Константиновна не зарегистрировала в комендатуре, опасаясь фашистских репрессий, она отвела его к друзьям на окраину города. Туда же отнесла она кое-какие наиболее ценные свои вещи, а также фотографии и письма мужа.
Две недели прошли спокойно, затем Петрову вызвали в комендатуру. Её спросили:
- Вы жена майора Петрова?
— Да.
— Мы назначаем вас на работу: вы будете работать прислугой у фельдфебеля Фридриха Гаммера из Особого батальона. Вот его адрес. Явиться сегодня.
Надежда Константиновна явилась на работу. Фельдфебель квартировал в доме старушки Кровелевой, в той самой парадной комнате, о которой мы говорили. О Гаммере Кровелева отзывается так:
— Сам рыжий, глаза лютые, на что я — старая, и то от него хоронилась. Он меня раз поленом пришиб. Во какой, мы его Фридкой звали.
И старушка продолжает рассказывать.
— Надя-то из себя маленькая, слабенькая, глазки голубенькие. Пришла на работу, а Фридка кофе пьет, спрашивает он ее через переводчика:
— Жена майора?
— Да.
— Вот, говорит, судьба. Я, говорит. фельдфебель, а у меня жена русского майора прислугой. Вот, что значит немецкий фельдфебель.
Перевел его ей переводчик, а у неё слёзы из глаз так и потекли.
— Лучше убейте, говорит, меня!
— Зачем, отвечает, убивать? Убивать мы твоего мужа будем, если уже не убили, а жены русских офицеров у нас в прислугах работать будут.
Так начала Надежда Константиновна Петрова работать прислугой у фельдфебеля Гаммера. Он давал ей самые, тяжелые, самые, унизительные работы. Она колола дрова, снимала по вечерам с фельдфебеля сапоги, стирала ему белье, чистила ему мундир.
Если он находил на мундире пушинку, то заставлял ее чистить вновь, а так как пушнику можно всегда при желании найти, то случалось, что она чистила мундир по четыре, по шесть раз, пока совсем не выбивалась из сил.
Он истязал её спокойно, расчетливо, с холодной жестокостью заставлял приносить воду с речки и выливал воду на землю она была ему не нужна, так как в доме был водопровод, приказывал, чтобы она чистила ему сапоги на виду у его солдат, и, стоя на крыльце, кричал:
«Смотрите: жена русского майора чистит сапоги немецкому фельдфебелю».
— А она плачет да кулачки сжимает — маленькая, такая хрупкая, сил совсем мало, - рассказывает старушка.
Однажды солдаты, чтобы «подшутить» над ней, вымазали мелом новый мундир фельдфебеля, тогда фельдфебель избил Надежду Константиновну, он ударил ее три раза кулаком по лицу, в кровь, и вот так, обливаясь кровью, она должна была чистить мундир несколько часов подряд, не выпуская щетки из рук, таков был приказ фельдфебеля:
— В эту ночь она глаз не сомкнула — рассказывает старушка, руки на себя наложу, говорит. Я уж её успокаивала, успокаивала, да уж что тут успокаивать.
Подчас, когда фельдфебель выезжал из города, Надежда Константиновна улучала часок и забегала к сыну. Она приносила ему кое-какую еду. которую урывала из своего скудного пайка, играла с ним, читала ему книжки, в эти редкие часы она оживлялась и возвращалась домой веселая, с румянцем на щеках. Фельдфебель замечал это и спрашивал через переводчика.
— Ты почему такая веселая?
продолжение дальше ⬇️
👍49🙏34❤18😢14
Она бормотала что-то в ответ, и он, чтобы она не была веселой, давал ей самые нелепые поручения — переловить всех мух в комнате, перетащить стол из кухни в комнату и обратно.
В декабре Надежду Константиновну постигло тяжелое горе. В избе, где жил её сын Сережа, поселились двое немецких офицеров — один из них неплохо говорил по-русски, он часто спрашивал Сережу, где его отец, мать. 6-летний мальчуган, наученный матерью, отвечал, что мать и отец у него умерли. Однажды, роясь в комоде, мальчик случайно вытащил фотографию отца в командирской форме. Немец обратил на это внимание.
— Кто это? — спросил он.
— Папа.
— А почему он в форме?
— Он майор, — с гордостью ответил Сережа.
- Да ты же говорил, что он умер?
Мальчик смутился и начал что-то лепетать. Офицер сказал:
— Ты не бойся. Я свой.
— Советский?
- Конечно. Папа жив?
— Жив, - доверчиво ответил мальчуган.
- Ну, как ты думаешь, мы немцев побьем?
— Побьем, — с уверенностью сказал мальчик. — Папа немцев побьет, он нам писал, что побьет.
— А что папа о Сталине говорил?
— Сталин — вождь, — сказал Сережа. — Скоро он Гитлера победит.
Немец что-то проговорил другому немцу и затем обратился к Сереже:
— Подойди ко мне, ты хороший, я тебе конфетку дам.
И когда Сережа подошел к нему, тот выстрелил ему в лоб в упор.
— Убери этого змееныша, — сказал он хозяйке.
Ни свет ни заря прибежала хозяйка к Надежде Константиновне и сообщила ей страшную весть.
— Что тут с ней было, — рассказывает старушка. — Сама-то она не своя, глаза мутные, волосы на себе рвёт, а Фридка-зверь заметил в ней что-то неладное, да давай досаждать: то заставит её мешки на чердак таскать и обратно, то комнату выметать да опять нарочно насорит, да опять выметать, то печку разжечь, потом зальет огонь водой, а опять разжигай — пусть, говорит, знает жена майора, что такое немецкий фельдфебель, а она ходит словно и не в своем уме, как во сне, а когда останется со мной одна, говорит: «Убью я его, Семеновна, верь слову, убью!». И, знаете, убила бы она его, обязательно убила, если б не та повестка.
Перед самым бегством немцев из города Надежда Константиновна, получила повестку явиться в комендатуру. Такие же повестки получили все жены командиров и жены коммунистов. Явиться приказано было с детьми. Вещей разрешалось взять 30 килограммов.
Всех пришедших загнали в сарай, вещи у них тут же отобрали, детей отделили от взрослых и заперли в другой сарай, и немецкий врач обошел детский сарай, помазал губы каждого ребенка какой-то жидкостью. Это был яд. Так немцы убили детей.
Взрослых они отвезли в пригород к противотанковым рвам и там расстреляли. Расстреляли среди других и Надежду Константиновну Петрову.
И вот мы видим сейчас ровные ряды могил, украшенных венками. Рядом с могилами взрослых небольшие надгробные холмики детей. Заботливые руки бойцов посадили возле каждой детской могилки молодую зеленую елку.
(с) Евгений Габрилович
В декабре Надежду Константиновну постигло тяжелое горе. В избе, где жил её сын Сережа, поселились двое немецких офицеров — один из них неплохо говорил по-русски, он часто спрашивал Сережу, где его отец, мать. 6-летний мальчуган, наученный матерью, отвечал, что мать и отец у него умерли. Однажды, роясь в комоде, мальчик случайно вытащил фотографию отца в командирской форме. Немец обратил на это внимание.
— Кто это? — спросил он.
— Папа.
— А почему он в форме?
— Он майор, — с гордостью ответил Сережа.
- Да ты же говорил, что он умер?
Мальчик смутился и начал что-то лепетать. Офицер сказал:
— Ты не бойся. Я свой.
— Советский?
- Конечно. Папа жив?
— Жив, - доверчиво ответил мальчуган.
- Ну, как ты думаешь, мы немцев побьем?
— Побьем, — с уверенностью сказал мальчик. — Папа немцев побьет, он нам писал, что побьет.
— А что папа о Сталине говорил?
— Сталин — вождь, — сказал Сережа. — Скоро он Гитлера победит.
Немец что-то проговорил другому немцу и затем обратился к Сереже:
— Подойди ко мне, ты хороший, я тебе конфетку дам.
И когда Сережа подошел к нему, тот выстрелил ему в лоб в упор.
— Убери этого змееныша, — сказал он хозяйке.
Ни свет ни заря прибежала хозяйка к Надежде Константиновне и сообщила ей страшную весть.
— Что тут с ней было, — рассказывает старушка. — Сама-то она не своя, глаза мутные, волосы на себе рвёт, а Фридка-зверь заметил в ней что-то неладное, да давай досаждать: то заставит её мешки на чердак таскать и обратно, то комнату выметать да опять нарочно насорит, да опять выметать, то печку разжечь, потом зальет огонь водой, а опять разжигай — пусть, говорит, знает жена майора, что такое немецкий фельдфебель, а она ходит словно и не в своем уме, как во сне, а когда останется со мной одна, говорит: «Убью я его, Семеновна, верь слову, убью!». И, знаете, убила бы она его, обязательно убила, если б не та повестка.
Перед самым бегством немцев из города Надежда Константиновна, получила повестку явиться в комендатуру. Такие же повестки получили все жены командиров и жены коммунистов. Явиться приказано было с детьми. Вещей разрешалось взять 30 килограммов.
Всех пришедших загнали в сарай, вещи у них тут же отобрали, детей отделили от взрослых и заперли в другой сарай, и немецкий врач обошел детский сарай, помазал губы каждого ребенка какой-то жидкостью. Это был яд. Так немцы убили детей.
Взрослых они отвезли в пригород к противотанковым рвам и там расстреляли. Расстреляли среди других и Надежду Константиновну Петрову.
И вот мы видим сейчас ровные ряды могил, украшенных венками. Рядом с могилами взрослых небольшие надгробные холмики детей. Заботливые руки бойцов посадили возле каждой детской могилки молодую зеленую елку.
(с) Евгений Габрилович
🙏116❤55😢53👍5
«Смотрю — над кабиной снаряды трассирующие, крупнокалиберный пулемет». Удивительная судьба летчика Ил-2 Николая Оловянникова
Во время Великой Отечественной штурмовики Ил-2 несли самые высокие потери среди всей авиации. В среднем на одно сбитие они совершали 53 вылета. А примерно в каждом четвертом получали повреждения.
Объяснялось это тем, что «илы» были вынуждены атаковать наземные цели с малых высот под огнем зениток. Но советским летчикам все же удавалось наносить большой урон врагу, немцы боялись наших штурмовиков.
В сегодняшнем материале расскажем историю выдающегося советского летчика Николая Оловянникова. Он совершил 212 боевых вылетов и ни разу не был сбит! Вы узнаете, что летчик вспоминал о войне и за что он был удостоен звания Героя Советского Союза.
Николай родился 22 декабря 1922 года в селе Медвенка под Курском в крестьянской семье. Когда он учился в восьмом классе, в школу прибыл командир РККА и предложил вступить в аэроклуб по спецнабору с отрывом от учебы и работы.
Оловянников записался добровольцем, но он мог не пройти медкомиссию из-за того, что одна нога была короче другой на 16 миллиметров. Во время проверки молодой человек незаметно для врача приподнял пятку и прошел отбор.
В мае 1941 года он окончил аэроклуб, освоил самолет У-2 и стал ожидать направления в авиационное училище. В начале Великой Отечественной, 28 июня 1941 года, Оловянников получил повестку и был зачислен в школу военных пилотов.
Николай выпустился весной 1943 года и был направлен на Западный фронт под Смоленск в качестве летчика штурмовика Ил-2.
Свой первый бой он принял 12 июля 1943 года, когда его группа наносила удар по артиллерии противника в районе города Жиздры. Молодой летчик достаточно быстро освоился в боевой обстановке: он не терял своего ведущего, хорошо заходил на цель. Штурмовики наносили удары по наземным войскам противника на передовой и в прифронтовой полосе.
В 1943-1945 годах советская авиация завоевала господство в воздухе. Ил-2 практически всегда вылетали под прикрытием истребителей, поэтому главным врагом штурмовиков оставались зенитные орудия. Чтобы избежать потерь от огня ПВО, летчики атаковали противника на предельно малых высотах. Вот что вспоминал об этом ветеран:
«Я любил бреющий полет, был мастером ударов с него. Когда летишь высоко, у зенитной артиллерии есть время прицелиться и сделать выстрел, а на бреющем полете — мгновение, и складки местности помогают.
Но тут, конечно, напряжение, что можно врезаться. Бывало, что и врезались. У меня был случай такой: летел с задания, пересекал линию фронта и над ней на бреющем полете, метрах в десяти над верхушками деревьев пролетел. Смотрю — над кабиной огненные шарики, снаряды трассирующие, крупнокалиберный пулемет бьет.
Я то на эти шарики смотрю, то — на землю, то — опять на шарики и раз! Зацепился винтом за землю. Мои три самолета прошли вперед, а меня начало трясти — лопасти загнулись, тяги нет, но самолет не падает, держится в воздухе. Скорость упала, мотор греется.
Я так и долетел до своего аэродрома и сел. Инженер эскадрильи и полка пришли, посмотрели, и полковой инженер говорит: "Моли Бога, что у тебя все лопасти одинаково загнулись. Если бы одна загнулась, а другая — нет, получилась бы сильная вибрация, и ты бы не долетел"».
Николай Оловянников совершал боевые вылеты вместе со своим стрелком-радистом Александром Гапоновым, который начал воевать еще в 1941 году. В 42-м он добровольно перевелся на должность воздушного стрелка. Летчик и стрелок-радист понимали друг друга с полуслова и добивались больших результатов.
17 сентября 1943 года в составе четверки штурмовиков экипаж выполнял задание по атаке наземных целей противника под Витебском в районе Городка.
В тот день строй Ил-2 атаковали истребители противника, завязался воздушный бой. Оловянников умелым маневром дал возможность вести прицельный огонь своему воздушному стрелку, в результате чего Александр Гапонов сбил истребитель «Фокке-Вульф 190».
продолжение дальше ⬇️
Во время Великой Отечественной штурмовики Ил-2 несли самые высокие потери среди всей авиации. В среднем на одно сбитие они совершали 53 вылета. А примерно в каждом четвертом получали повреждения.
Объяснялось это тем, что «илы» были вынуждены атаковать наземные цели с малых высот под огнем зениток. Но советским летчикам все же удавалось наносить большой урон врагу, немцы боялись наших штурмовиков.
В сегодняшнем материале расскажем историю выдающегося советского летчика Николая Оловянникова. Он совершил 212 боевых вылетов и ни разу не был сбит! Вы узнаете, что летчик вспоминал о войне и за что он был удостоен звания Героя Советского Союза.
Николай родился 22 декабря 1922 года в селе Медвенка под Курском в крестьянской семье. Когда он учился в восьмом классе, в школу прибыл командир РККА и предложил вступить в аэроклуб по спецнабору с отрывом от учебы и работы.
Оловянников записался добровольцем, но он мог не пройти медкомиссию из-за того, что одна нога была короче другой на 16 миллиметров. Во время проверки молодой человек незаметно для врача приподнял пятку и прошел отбор.
В мае 1941 года он окончил аэроклуб, освоил самолет У-2 и стал ожидать направления в авиационное училище. В начале Великой Отечественной, 28 июня 1941 года, Оловянников получил повестку и был зачислен в школу военных пилотов.
Николай выпустился весной 1943 года и был направлен на Западный фронт под Смоленск в качестве летчика штурмовика Ил-2.
Свой первый бой он принял 12 июля 1943 года, когда его группа наносила удар по артиллерии противника в районе города Жиздры. Молодой летчик достаточно быстро освоился в боевой обстановке: он не терял своего ведущего, хорошо заходил на цель. Штурмовики наносили удары по наземным войскам противника на передовой и в прифронтовой полосе.
В 1943-1945 годах советская авиация завоевала господство в воздухе. Ил-2 практически всегда вылетали под прикрытием истребителей, поэтому главным врагом штурмовиков оставались зенитные орудия. Чтобы избежать потерь от огня ПВО, летчики атаковали противника на предельно малых высотах. Вот что вспоминал об этом ветеран:
«Я любил бреющий полет, был мастером ударов с него. Когда летишь высоко, у зенитной артиллерии есть время прицелиться и сделать выстрел, а на бреющем полете — мгновение, и складки местности помогают.
Но тут, конечно, напряжение, что можно врезаться. Бывало, что и врезались. У меня был случай такой: летел с задания, пересекал линию фронта и над ней на бреющем полете, метрах в десяти над верхушками деревьев пролетел. Смотрю — над кабиной огненные шарики, снаряды трассирующие, крупнокалиберный пулемет бьет.
Я то на эти шарики смотрю, то — на землю, то — опять на шарики и раз! Зацепился винтом за землю. Мои три самолета прошли вперед, а меня начало трясти — лопасти загнулись, тяги нет, но самолет не падает, держится в воздухе. Скорость упала, мотор греется.
Я так и долетел до своего аэродрома и сел. Инженер эскадрильи и полка пришли, посмотрели, и полковой инженер говорит: "Моли Бога, что у тебя все лопасти одинаково загнулись. Если бы одна загнулась, а другая — нет, получилась бы сильная вибрация, и ты бы не долетел"».
Николай Оловянников совершал боевые вылеты вместе со своим стрелком-радистом Александром Гапоновым, который начал воевать еще в 1941 году. В 42-м он добровольно перевелся на должность воздушного стрелка. Летчик и стрелок-радист понимали друг друга с полуслова и добивались больших результатов.
17 сентября 1943 года в составе четверки штурмовиков экипаж выполнял задание по атаке наземных целей противника под Витебском в районе Городка.
В тот день строй Ил-2 атаковали истребители противника, завязался воздушный бой. Оловянников умелым маневром дал возможность вести прицельный огонь своему воздушному стрелку, в результате чего Александр Гапонов сбил истребитель «Фокке-Вульф 190».
продолжение дальше ⬇️
❤95👍34🙏27
В 1944 году Николай Ефимович был уже одним из самых опытных летчиков в своем полку. Он многократно отличался при выполнении ответственных заданий.
Так, 16 февраля 44-го в составе группы 12 Ил-2 под прикрытием 6 истребителей Ла-5, ведущий майор Зырянов, принимал участие в штурмовом налете на артиллерийские и минометные батареи у деревни Старинки под Витебском. Цель хорошо прикрывалась зенитками.
Ведущий четверки Оловянников уничтожил одну артиллерийскую батарею и свыше 15 немцев. При подходе к аэродрому группа попала в сильный снегопад, но благодаря отличной технике пилотирования благополучно произвела посадку, а сам Оловянников посадил поврежденный самолет.
Николай Ефимович считался в своем полку мастером по уничтожению ПВО противника. Он точно заходил на одиночные цели и всегда выигрывал дуэль с зенитчиками противника.
Кроме того, Овсянников умело пользовался преимуществами местности и своего самолета. Ему часто удавалось застать противника врасплох и нанести ему большой урон. Вот что вспоминал летчик об одном таком бое в ходе освобождения Белорусской ССР летом 1944 года:
«На Березине была переправа, по которой отступали немцы. Получили задание: звено из четырех самолетов должно было уничтожить эту переправу.
Я говорю: "Командир, давайте я не звеном пойду, а парой — лучше маневренность. Я справлюсь". "Давай, только чтобы была уничтожена, и подтверждение было, что переправа уничтожена".
Мы пересекли линию фронта на малой высоте, незаметно для врага, и затем уже с запада, набрали горку в 3–5 километрах от переправы и атаковали ее.
Подходя уже к переправе, набрал метров 300, потому что бомбы были. Взрыватели мгновенного действия, можно попасть под эти осколки. Увидели взрывы и ушли к своим. В итоге переправа была разрушена, на восточном берегу получилась пробка.
Войска и техника противника, не зная, что переправа разбита, стали подходить все ближе и ближе. Узнали мы об этом и получили команду теперь уничтожать эту технику, которая скопилась на этой переправе. Много сожгли там техники».
Летчик-штурмовик встретил Победу в Германии. За годы Великой Отечественной он совершил 212 боевых вылетов, ни разу не был сбит и нанес большой урон наземным войскам противника, сбил два самолета.
За свои заслуги Николай Ефимович Оловянников был награжден множеством орденов и медалей, удостоен звания Героя Советского Союза.
В мирное время ветеран продолжил службу в ВВС, окончил академию. В 1962 году в звании полковника ушел в запас. Затем работал на военной кафедре Московского института нефтехимической и газовой промышленности. В 1995 году вышел на пенсию.
Ветеран скончался 15 апреля 2021 года на 99 году жизни.
источник: «Музей Победы»
* * *
Герой Советского Союза полковник в отставке Николай Ефимович Оловянников сидит напротив меня и, подперев лицо рукой, с улыбкой вспоминает (спустя 74 года!), как майор звена 312-го штурмового авиационного полка называл его «мастером ударов по точечным целям».
Всего за годы войны прославленный лётчик-ас, сегодня живущий в Гагаринском районе, совершил 212 боевых вылетов, ни разу не был сбит и виртуозно миновал вражеские пули. Сам он убеждён, что родился в рубашке.
Первые три года жизни Николай Оловянников провёл в селе Медвенка (ныне посёлок городского типа в Курской области). Когда исполнилось восемь лет, вместе с матерью переехал в посёлок Константиновка на Украину. Там окончил 8 классов украинской школы. «Местные называли меня по-украински – Мыкола Олывъянник», – смеётся ветеран.
Учился Мыкола неважно: плохо понимал украинский язык. Но после школы исполнил заветную мечту – пошёл учиться в аэроклуб на спецкурс.
«Мы тогда часами могли наблюдать, как пилотируют ребята из аэроклуба. Завидовали страшно, – вспоминает Николай Ефимович. – Потому, когда на медкомиссии меня определили на тренировочный спецкурс в авиацию, я обрадовался. Тренировки длились больше года. Жили в общежитии. Летали на учебных самолётах конструктора Поликарпова – По-2.
Войну я встретил дома – и сразу же по распределению попал в ворошиловградскую школу.
продолжение дальше ⬇️
Так, 16 февраля 44-го в составе группы 12 Ил-2 под прикрытием 6 истребителей Ла-5, ведущий майор Зырянов, принимал участие в штурмовом налете на артиллерийские и минометные батареи у деревни Старинки под Витебском. Цель хорошо прикрывалась зенитками.
Ведущий четверки Оловянников уничтожил одну артиллерийскую батарею и свыше 15 немцев. При подходе к аэродрому группа попала в сильный снегопад, но благодаря отличной технике пилотирования благополучно произвела посадку, а сам Оловянников посадил поврежденный самолет.
Николай Ефимович считался в своем полку мастером по уничтожению ПВО противника. Он точно заходил на одиночные цели и всегда выигрывал дуэль с зенитчиками противника.
Кроме того, Овсянников умело пользовался преимуществами местности и своего самолета. Ему часто удавалось застать противника врасплох и нанести ему большой урон. Вот что вспоминал летчик об одном таком бое в ходе освобождения Белорусской ССР летом 1944 года:
«На Березине была переправа, по которой отступали немцы. Получили задание: звено из четырех самолетов должно было уничтожить эту переправу.
Я говорю: "Командир, давайте я не звеном пойду, а парой — лучше маневренность. Я справлюсь". "Давай, только чтобы была уничтожена, и подтверждение было, что переправа уничтожена".
Мы пересекли линию фронта на малой высоте, незаметно для врага, и затем уже с запада, набрали горку в 3–5 километрах от переправы и атаковали ее.
Подходя уже к переправе, набрал метров 300, потому что бомбы были. Взрыватели мгновенного действия, можно попасть под эти осколки. Увидели взрывы и ушли к своим. В итоге переправа была разрушена, на восточном берегу получилась пробка.
Войска и техника противника, не зная, что переправа разбита, стали подходить все ближе и ближе. Узнали мы об этом и получили команду теперь уничтожать эту технику, которая скопилась на этой переправе. Много сожгли там техники».
Летчик-штурмовик встретил Победу в Германии. За годы Великой Отечественной он совершил 212 боевых вылетов, ни разу не был сбит и нанес большой урон наземным войскам противника, сбил два самолета.
За свои заслуги Николай Ефимович Оловянников был награжден множеством орденов и медалей, удостоен звания Героя Советского Союза.
В мирное время ветеран продолжил службу в ВВС, окончил академию. В 1962 году в звании полковника ушел в запас. Затем работал на военной кафедре Московского института нефтехимической и газовой промышленности. В 1995 году вышел на пенсию.
Ветеран скончался 15 апреля 2021 года на 99 году жизни.
источник: «Музей Победы»
* * *
Герой Советского Союза полковник в отставке Николай Ефимович Оловянников сидит напротив меня и, подперев лицо рукой, с улыбкой вспоминает (спустя 74 года!), как майор звена 312-го штурмового авиационного полка называл его «мастером ударов по точечным целям».
Всего за годы войны прославленный лётчик-ас, сегодня живущий в Гагаринском районе, совершил 212 боевых вылетов, ни разу не был сбит и виртуозно миновал вражеские пули. Сам он убеждён, что родился в рубашке.
Первые три года жизни Николай Оловянников провёл в селе Медвенка (ныне посёлок городского типа в Курской области). Когда исполнилось восемь лет, вместе с матерью переехал в посёлок Константиновка на Украину. Там окончил 8 классов украинской школы. «Местные называли меня по-украински – Мыкола Олывъянник», – смеётся ветеран.
Учился Мыкола неважно: плохо понимал украинский язык. Но после школы исполнил заветную мечту – пошёл учиться в аэроклуб на спецкурс.
«Мы тогда часами могли наблюдать, как пилотируют ребята из аэроклуба. Завидовали страшно, – вспоминает Николай Ефимович. – Потому, когда на медкомиссии меня определили на тренировочный спецкурс в авиацию, я обрадовался. Тренировки длились больше года. Жили в общежитии. Летали на учебных самолётах конструктора Поликарпова – По-2.
Войну я встретил дома – и сразу же по распределению попал в ворошиловградскую школу.
продолжение дальше ⬇️
❤97🙏30👍10😢1
Начинали тренироваться на самолётах-разведчиках Р-5, потом сменили их на скоростные бомбардировщики СБ. А потом был ещё штурмовик Ил-13, на котором я налетал всего 13 часов из 150. И нас отправили на фронт – на учёбу времени было мало».
Его первый боевой вылет состоялся 12 июля 1943 года на Курской дуге, когда советские самолёты штурмовали вражеские танки.
«Помню, в 1944-м в Белоруссии погода стояла жаркая. В нашем батальоне девушкам (оружейницам, парашютоукладчицам) выдали морские тельняшки вместо кофточек. А они носить их не стали, отдали нам. И мы в жару прямо на аэродроме надевали тельняшки вместо гимнастёрок. Они нам, так же как и морякам, придавали больше храбрости.
Однажды из-за этих тельняшек нашему командиру полка попало от начальника политотдела. Он приказал проследить, чтобы лётчики летали в гимнастёрках. Но мы всё равно гнули своё: задание шли получать в гимнастёрках, а подходя к самолёту, снимали форму и летели в тельняшках», – вспоминает ветеран.
«Во время Берлинской операции за моей спиной было уже 199 вылетов, 2 уничтоженных самолёта на аэродромах, 5 танков, 15 железнодорожных вагонов и много другой военной техники. Юбилейный полёт запомнился на всю жизнь.
Дело было утром, погода мерзкая: туман закрыл небо, дождь моросил. К 11 утра небо постепенно прояснилось. Лётчиков начали отправлять на задания, а меня всё никак. Решил помаячить перед командиром полка, но тот внимания не обращал.
А лётчики – суеверные люди. Даже примета у нас в части была: напрашиваться на вылет – к неудаче. После томительного ожидания мне и ещё семи самолётам дали задание – подавить на плацдарме огневые точки противника.
Казалось бы, мы уже достигли цели, но тут немецкая зенитная артиллерия начала наносить удары. Я вовремя стал маневрировать, ушёл от обстрела – таким образом удалось подавить зенитную артиллерию. Возвращаюсь – и вижу на аэродроме огромное красное полотно с надписью:
«Приветствуем Оловянникова, совершившего 200-й вылет!».
26 октября 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм ему присвоили звание Героя Советского Союза.
Весть о победе Советской армии лётчик вместе со своим полком получил в деревне Нейштерлин в Германии. Вспоминает, что радовались словно дети: кричали, даже палили из ракетниц.
«На параде в парке им. Горького я познакомился с девушкой Лидой. В моём посёлке Константиновка меня уже никто не ждал, потому решил остаться в Москве. Здесь образовалась моя семья, в 1947 году родился сын. В 1950 году я окончил Высшие лётно-тактические курсы усовершенствования офицерского состава, в 1956-м – Военно-воздушную академию», – рассказывает ветеран.
С 1962 года гвардии полковник Оловянников – в запасе. Сначала его семья жила на Большой Черёмушкинской, а в 1970-е переехала на улицу Вавилова. «Знакомый предложил поработать на военной кафедре в Институте нефтехимической и газовой промышленности (ныне Российский государственный институт нефти и газа им. Губкина) – я очень обрадовался.
Взяли лаборантом на кафедру военной специальной подготовки, где я и проработал два года, с 1963-го по 1964-й. А потом всё завертелось-закрутилось: учебный мастер кафедры, начальник отдела кадров, заведующий лабораторией военной кафедры, старший лаборант кафедры, мастер производственного обучения, инженер военной кафедры – кем я только не был».
Особая гордость – целых 32 года его избирали секретарём партбюро военной кафедры института.
Николай Ефимович уже 40 лет живёт в Гагаринском районе, знает здесь каждый двор. Даже после выхода на пенсию он считает себя обязанным находить время для работы по патриотическому воспитанию молодёжи.
«Я давно не работаю в институте, но всё равно получаю приглашения на все мероприятия, – рассказывает он. – Бесконечно благодарен, что помнят, поздравляют со всеми праздниками. Если чувствую себя хорошо, то прихожу и выступаю перед студентами.
Сейчас вот смотрю на родной институт, да и на весь наш район, – и глазам не верю. Разница фантастическая.
продолжение ⬇️
Его первый боевой вылет состоялся 12 июля 1943 года на Курской дуге, когда советские самолёты штурмовали вражеские танки.
«Помню, в 1944-м в Белоруссии погода стояла жаркая. В нашем батальоне девушкам (оружейницам, парашютоукладчицам) выдали морские тельняшки вместо кофточек. А они носить их не стали, отдали нам. И мы в жару прямо на аэродроме надевали тельняшки вместо гимнастёрок. Они нам, так же как и морякам, придавали больше храбрости.
Однажды из-за этих тельняшек нашему командиру полка попало от начальника политотдела. Он приказал проследить, чтобы лётчики летали в гимнастёрках. Но мы всё равно гнули своё: задание шли получать в гимнастёрках, а подходя к самолёту, снимали форму и летели в тельняшках», – вспоминает ветеран.
«Во время Берлинской операции за моей спиной было уже 199 вылетов, 2 уничтоженных самолёта на аэродромах, 5 танков, 15 железнодорожных вагонов и много другой военной техники. Юбилейный полёт запомнился на всю жизнь.
Дело было утром, погода мерзкая: туман закрыл небо, дождь моросил. К 11 утра небо постепенно прояснилось. Лётчиков начали отправлять на задания, а меня всё никак. Решил помаячить перед командиром полка, но тот внимания не обращал.
А лётчики – суеверные люди. Даже примета у нас в части была: напрашиваться на вылет – к неудаче. После томительного ожидания мне и ещё семи самолётам дали задание – подавить на плацдарме огневые точки противника.
Казалось бы, мы уже достигли цели, но тут немецкая зенитная артиллерия начала наносить удары. Я вовремя стал маневрировать, ушёл от обстрела – таким образом удалось подавить зенитную артиллерию. Возвращаюсь – и вижу на аэродроме огромное красное полотно с надписью:
«Приветствуем Оловянникова, совершившего 200-й вылет!».
26 октября 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм ему присвоили звание Героя Советского Союза.
Весть о победе Советской армии лётчик вместе со своим полком получил в деревне Нейштерлин в Германии. Вспоминает, что радовались словно дети: кричали, даже палили из ракетниц.
«На параде в парке им. Горького я познакомился с девушкой Лидой. В моём посёлке Константиновка меня уже никто не ждал, потому решил остаться в Москве. Здесь образовалась моя семья, в 1947 году родился сын. В 1950 году я окончил Высшие лётно-тактические курсы усовершенствования офицерского состава, в 1956-м – Военно-воздушную академию», – рассказывает ветеран.
С 1962 года гвардии полковник Оловянников – в запасе. Сначала его семья жила на Большой Черёмушкинской, а в 1970-е переехала на улицу Вавилова. «Знакомый предложил поработать на военной кафедре в Институте нефтехимической и газовой промышленности (ныне Российский государственный институт нефти и газа им. Губкина) – я очень обрадовался.
Взяли лаборантом на кафедру военной специальной подготовки, где я и проработал два года, с 1963-го по 1964-й. А потом всё завертелось-закрутилось: учебный мастер кафедры, начальник отдела кадров, заведующий лабораторией военной кафедры, старший лаборант кафедры, мастер производственного обучения, инженер военной кафедры – кем я только не был».
Особая гордость – целых 32 года его избирали секретарём партбюро военной кафедры института.
Николай Ефимович уже 40 лет живёт в Гагаринском районе, знает здесь каждый двор. Даже после выхода на пенсию он считает себя обязанным находить время для работы по патриотическому воспитанию молодёжи.
«Я давно не работаю в институте, но всё равно получаю приглашения на все мероприятия, – рассказывает он. – Бесконечно благодарен, что помнят, поздравляют со всеми праздниками. Если чувствую себя хорошо, то прихожу и выступаю перед студентами.
Сейчас вот смотрю на родной институт, да и на весь наш район, – и глазам не верю. Разница фантастическая.
продолжение ⬇️
👍69❤54🙏18
В первые годы, как только стал работать здесь, всё вокруг было до боли примитивным. А сейчас всё изменилось в том же Губкинском институте – и территория вокруг, и сами стены на высшем уровне. Даже наш двор так преобразился! Счастлив, что живу именно в этом месте».
автор текста: Полина Бархатова
АиФ. 03.07.2019
От Админа...
Николай Ефимович Оловянников похоронен на Донском кладбище Москвы, участок 3.
автор текста: Полина Бархатова
АиФ. 03.07.2019
От Админа...
Николай Ефимович Оловянников похоронен на Донском кладбище Москвы, участок 3.
❤124🙏51👍10