В лондонской галерее White Cube завершилась персональная выставка Трейси Эмин "I followed you to the end”, — на мой взгляд, совершенно неожиданная.
В историю искусства Эмин вошла в первую очередь своими объектами и инсталляциями, среди которых — знаменитая “My Bed”, наделавшая в своё время много шума (художница выставила смятую постель, в которой до этого провела четыре дня в запое). Помимо личного жизненного опыта, Эмин много работала с медийными образами и массовой культурой: например, одна из её выставок была полностью посвящена принцессе Диане и памяти о ней.
Новая экспозиция оказалась неожиданно антиконцептуалистской и, по ощущению, порывает со всем, с чем первую очередь ассоциируется у современного зрителя Эмин. Агрессивная опухоль, с которой с 2020 года борется художница, подтолкнула её к тому, чтобы переключиться почти исключительно на живопись в своей практике: хотя без одной видео-инсталляции выставка не обошлась, она выглядит подчёркнуто минималистично в сравнении с её прошедшими кричаще мультимедийными экспозициями. С точки зрения рассказанных историй полотна Эмин напоминают всё феминистское искусство вместе взятое: удовольствия и страдания плоти выражены в них предельно вещественно, образы обманчиво однозначны и провоцируют зрителя на мгновенную реакцию. Тому же, кто сможет отстраниться от этой реакции, хотя бы какое-то время побыть наедине с ней в бездействии (навык, который мы сегодня, по ощущению, стремительно утрачиваем), откроются куда более интересные сюжеты, которые разворачиваются на уровне цвета и соотношения масштабов. Сложная работа с кричащим алым, бледно-сиреневым и просвечивающим чёрным, «палата мер», собранная в этой живописи из пятен, контуров и штрихов, которые постоянно хочется соотносить с объектами вне живописной реальности, — всё это выводит размышления о женственности, телесности и собственной конечности на другой уровень, нежели непосредственно фигуры. Впрочем, между этими регистрами можно и перемещаться, что живопись Эмин тоже позволяет.
#визуальныйпонедельник
В историю искусства Эмин вошла в первую очередь своими объектами и инсталляциями, среди которых — знаменитая “My Bed”, наделавшая в своё время много шума (художница выставила смятую постель, в которой до этого провела четыре дня в запое). Помимо личного жизненного опыта, Эмин много работала с медийными образами и массовой культурой: например, одна из её выставок была полностью посвящена принцессе Диане и памяти о ней.
Новая экспозиция оказалась неожиданно антиконцептуалистской и, по ощущению, порывает со всем, с чем первую очередь ассоциируется у современного зрителя Эмин. Агрессивная опухоль, с которой с 2020 года борется художница, подтолкнула её к тому, чтобы переключиться почти исключительно на живопись в своей практике: хотя без одной видео-инсталляции выставка не обошлась, она выглядит подчёркнуто минималистично в сравнении с её прошедшими кричаще мультимедийными экспозициями. С точки зрения рассказанных историй полотна Эмин напоминают всё феминистское искусство вместе взятое: удовольствия и страдания плоти выражены в них предельно вещественно, образы обманчиво однозначны и провоцируют зрителя на мгновенную реакцию. Тому же, кто сможет отстраниться от этой реакции, хотя бы какое-то время побыть наедине с ней в бездействии (навык, который мы сегодня, по ощущению, стремительно утрачиваем), откроются куда более интересные сюжеты, которые разворачиваются на уровне цвета и соотношения масштабов. Сложная работа с кричащим алым, бледно-сиреневым и просвечивающим чёрным, «палата мер», собранная в этой живописи из пятен, контуров и штрихов, которые постоянно хочется соотносить с объектами вне живописной реальности, — всё это выводит размышления о женственности, телесности и собственной конечности на другой уровень, нежели непосредственно фигуры. Впрочем, между этими регистрами можно и перемещаться, что живопись Эмин тоже позволяет.
#визуальныйпонедельник
tgoop.com/towardtheterra/2632
Create:
Last Update:
Last Update:
В лондонской галерее White Cube завершилась персональная выставка Трейси Эмин "I followed you to the end”, — на мой взгляд, совершенно неожиданная.
В историю искусства Эмин вошла в первую очередь своими объектами и инсталляциями, среди которых — знаменитая “My Bed”, наделавшая в своё время много шума (художница выставила смятую постель, в которой до этого провела четыре дня в запое). Помимо личного жизненного опыта, Эмин много работала с медийными образами и массовой культурой: например, одна из её выставок была полностью посвящена принцессе Диане и памяти о ней.
Новая экспозиция оказалась неожиданно антиконцептуалистской и, по ощущению, порывает со всем, с чем первую очередь ассоциируется у современного зрителя Эмин. Агрессивная опухоль, с которой с 2020 года борется художница, подтолкнула её к тому, чтобы переключиться почти исключительно на живопись в своей практике: хотя без одной видео-инсталляции выставка не обошлась, она выглядит подчёркнуто минималистично в сравнении с её прошедшими кричаще мультимедийными экспозициями. С точки зрения рассказанных историй полотна Эмин напоминают всё феминистское искусство вместе взятое: удовольствия и страдания плоти выражены в них предельно вещественно, образы обманчиво однозначны и провоцируют зрителя на мгновенную реакцию. Тому же, кто сможет отстраниться от этой реакции, хотя бы какое-то время побыть наедине с ней в бездействии (навык, который мы сегодня, по ощущению, стремительно утрачиваем), откроются куда более интересные сюжеты, которые разворачиваются на уровне цвета и соотношения масштабов. Сложная работа с кричащим алым, бледно-сиреневым и просвечивающим чёрным, «палата мер», собранная в этой живописи из пятен, контуров и штрихов, которые постоянно хочется соотносить с объектами вне живописной реальности, — всё это выводит размышления о женственности, телесности и собственной конечности на другой уровень, нежели непосредственно фигуры. Впрочем, между этими регистрами можно и перемещаться, что живопись Эмин тоже позволяет.
#визуальныйпонедельник
В историю искусства Эмин вошла в первую очередь своими объектами и инсталляциями, среди которых — знаменитая “My Bed”, наделавшая в своё время много шума (художница выставила смятую постель, в которой до этого провела четыре дня в запое). Помимо личного жизненного опыта, Эмин много работала с медийными образами и массовой культурой: например, одна из её выставок была полностью посвящена принцессе Диане и памяти о ней.
Новая экспозиция оказалась неожиданно антиконцептуалистской и, по ощущению, порывает со всем, с чем первую очередь ассоциируется у современного зрителя Эмин. Агрессивная опухоль, с которой с 2020 года борется художница, подтолкнула её к тому, чтобы переключиться почти исключительно на живопись в своей практике: хотя без одной видео-инсталляции выставка не обошлась, она выглядит подчёркнуто минималистично в сравнении с её прошедшими кричаще мультимедийными экспозициями. С точки зрения рассказанных историй полотна Эмин напоминают всё феминистское искусство вместе взятое: удовольствия и страдания плоти выражены в них предельно вещественно, образы обманчиво однозначны и провоцируют зрителя на мгновенную реакцию. Тому же, кто сможет отстраниться от этой реакции, хотя бы какое-то время побыть наедине с ней в бездействии (навык, который мы сегодня, по ощущению, стремительно утрачиваем), откроются куда более интересные сюжеты, которые разворачиваются на уровне цвета и соотношения масштабов. Сложная работа с кричащим алым, бледно-сиреневым и просвечивающим чёрным, «палата мер», собранная в этой живописи из пятен, контуров и штрихов, которые постоянно хочется соотносить с объектами вне живописной реальности, — всё это выводит размышления о женственности, телесности и собственной конечности на другой уровень, нежели непосредственно фигуры. Впрочем, между этими регистрами можно и перемещаться, что живопись Эмин тоже позволяет.
#визуальныйпонедельник
BY Смех Медузы
Share with your friend now:
tgoop.com/towardtheterra/2632