Так называемая официальная наука гласит, что всё на свете придумали египтяне, китайцы и немного Леонардо да Винчи. Наглая ложь, исторический миф и заговор тайного мирового дипстейта!

Потому что, во-первых, Винча – это даже не фамилия. Это география. А во-вторых... Вы ж, наверняка, не знаете – так я вам расскажу.

Всё на свете придумали сербы.

Только они народ деликатный. Они не будут об этом на каждом углу. Ну, разве что, разок-другой-третий. В день. Ну, там, за сигареткой в курилке. Или за рюмкой кофе в кафане. Или в палаточном городке в парке между Председништвом и Скупштиной. Или…

Впрочем, не об этом.

Вот, например, сигаретки.
Да сербы ж первыми начали курить табак. Это не Колумб. Колумб просто завёз. А сербы уже курили. Не потому что мода. А потому что мысли. У серба мысль без дыма – не мысль. А с него за дым – акцизы драть. А между прочим, если ты продукт изобрёл, так ты и пользуй его бесплатно. А если в багажнике табак из Косово – так это не контрабанда. Это национальное достояние. Потому что Косово – это Сербия, а Сербия – это сердце. А сердцем – голосуй, или проиграешь.

Или вот – техника. Хотя, с такими дорогами, какая это техника... Это характер.

Но всё-таки. Велосипед возьмём.
Кто его придумал?! Правильно, сербы придумали. Потому что ходить – далеко, а ждать – лень. Вот и додумались посадить соседа на железную раму – и пусть педалит куда подальше. Это и называется «технический прогресс». До сих пор работает, между прочим. Только называется теперь – «автомобиль Yugo». С крышей над головой и пепельницей под локтем. Педалей, правда, добавилось. Было две – стало три. Одна – для сцепления с дорогой, вторая – педаль тормоза. Третья – тоже. Потому что «полако»: тише едешь – меньше должен.

Или электричество то же самое.
Откуда взялось? Ну Тесла же. Никола. Не Илон – Никола. Серб. Голова. Молнию изобрёл, трансформатор и всемирный постоянный ток. Поэтому сербы за свет не платят. Не потому что не могут, а потому что несправедливо: твой земляк всему миру свет во тьме, а с тебя – деньги на лампочку в подъезде. Да ещё и ежемесячно. И в чём тут сила, брате?!

А ещё общественный транспорт этот.
Сербы долго думали: как ездить, ни динара не платя, но оставаться честным человеком? И придумали: бесплатный проезд! Правда, контролёров всё же сохранили. Для порядка. И воспитания – не пассажиров, так водителей. Чтобы хоть кто-то в стране не расслаблялся. Потому что надо иногда друг другу напоминать: мы тут не просто так едем – мы с исторической миссией.

Как пророки в паломничество. Только с пересадками.

#доброе_утро_белград

Каждое лето Белград уходит в отпуск.
Нет, не просто вешает на закрытую дверь конторки табличку «Приходите завтра, увидимся зимой». Не запирается дома с кружкой лимонада из зовы и пультом от телевизора наперевес, а уходит. Уезжает. Улетает. Уплывает парусом одиноким, рассекая утренний Дунай.

Ну, а как вы хотели.
Белград – он тоже человек. Он одиннадцать месяцев кряду открывал глаза в четыре утра, пил кофе, выкуривал сигарету. Ехал в контору, просыпался в восемь, пил кофе, читал газету. Шёл на завтрак, с девяти до одиннадцати обсуждал планы на рабочий день, пил кофе, щипал официантку за попу. Работу работал, вкалывал как проклятый с половины второго до половины четвёртого. Едва успевал выйти покурить один раз в каждые пятнадцать минут и перехватить чашку кофе один раз в каждые полчаса. Домой возвращался не раньше пяти, а там – жена, дети сопливые, наши в футбол по телеку опять не так играют, в пивбаре через дорогу апатинское стынет. Кромешный ад, а тут ещё термометр цифру «сорок» красным подпирает.

Так что, ежегодный отпуск – это святое.
Так что, ближе к середине июля белградцы напяливают панамки и мигрируют – дружно, организованно, с элементами паники, – кто в Черногорию, кто в Хорватию, кто в Грецию, кто куда успеет. Такое ежегодное национальное народное переселение народов. Шутка старая и избитая, но в поезде на Бар её неизменно повторят в каждом купе сразу после отбытия от белградского перрона. Ну смешно же. Особенно тем, кто уехал.

В городе остаются только те, кто не успел купить путёвки.
Или те, кто их продал. А ещё те, кто на дежурстве. Бывают ведь на свете и те, кто для собственного отпуска внезапно выбрал именно Белград. Странные люди, но что поделать – не выгонять же. Балканское гостеприимство – оно такое, оно в обе стороны работает. С усталой искоркой в глазах и ноткой снобизма в голосе объясняет, что такое айвар, и кто такие тамбураши. И зачем по два флага на каждом доме. И почему за три счётчика от аэропорта до нового ж/д вокзала.

Только вы не подумайте, никто ни на кого не в обиде.
Ежегодный отпуск – это всегда лотерея. В сегодняшнем году вам выпало дежурить и медленно запекаться в собственном поту на раскалённой до плюс шестидесяти брусчатке Скадарлии или мёрзнуть в остывшей до плюс двадцати конторе в Тридцатом блоке? Значит, в завтрашнем году вы стопроцентно свалите на пару летних месяцев в бабушкину квартиру в Херцег-Новом – постигать всю мощь ежегодного отпуска. Настоящего, с чувством, с толком, с обязательной чашкой кофе за столиком под старой оливой и историческим народным национальным правом не брать трубку до сентября.

#доброе_утро_белград

​Кстати.

Ещё одна сербская народная национальная мудрость гласит, что все вот эти новомодные овощные салаты на десяток ингредиентов, суть, чистая бесовщина, потому что хоть и зовутся они, например, «сербскими» или «шопскими», а всё одно, пришли к нам или от греков или от итальянцев, или вообще, прости господи, от австрияков.

Согласно сербской народной национальной мудрости, в настоящий сербский салат входит всего два ингредиента: шумадийский лесной орех и шумадийское садовое яблоко.
Рецепт приготовления настоящего сербского салата тоже донельзя прост: ядрышко ореха помещается внутрь спелого яблока, а спелое яблоко втыкается под пятак свежезажаренного на вертеле молодого порося. Всё. Любая другая трава на обеденном столе – это от лукавого и фу-фу-фу.

Так что, будете в наших краях – имейте в виду, ага.

#белградские_байки (2023)

Говорят, общих правил этикета в мире – около трёхсот. Соблюдать, разумеется, положено все до последнего, но половину вы всё равно нарушите – случайно. Вторую половину нарушите сознательно. Про третью половину вы, скорее всего, и не слышали – она если и требуется, то или в Японии или на приёме у английской королевы. Даже товарищ господи, пытаючись однажды в этом бардаке хоть какой-то порядок навести, одним махом взял да и сократил число заповедей до десяти. Что из этого получилось – отдельный вопрос. Важно другое: для жизни в Белграде хватит и трёх.

Заповедь первая: в любое время дня и суток пейте кофе. Кофе здесь пьют и чтобы проснуться, и чтобы взбодриться, и чтобы договориться, да и вообще, что ещё делать в девять утра, если рабочий день начинается в одиннадцать, а по ощущениям – никогда?

Заповедь вторая: в любой понятной и непонятной ситуации не торопитесь. В Белграде торопиться положено только каретам скорой помощи, экипажам полиции и за очередным пакетом кофе в магазин.

Заповедь третья: при любой погоде и непогоде ждите момента. На белградском языке это называется «čekati kombinaciju». Это не апатия, не лень, не прокрастинация – это стратегия. Удачный момент обязательно настанет. Просто не сегодня. Возможно, завтра. Скорее всего, послезавтра. Но он точно придёт – просто вот прямо сейчас лучше выпить кофе и немножко подождать.

Поэтому если однажды в разгар рабочего дня вы вдруг обнаружили себя в Белграде на веранде кафе с чашкой кофе в руках и неспешным течением совсем не рабочих мыслей в голове, не пугайтесь. Вы не бездельничаете. Вы соблюдаете нерушимые правила местного этикета. Вы – белградец, у вас всё под контролем. Вы знаете, что делать. Вы ждёте, когда вам придёт комбинация.

Ну а не придёт – так и бог с ней. Главное, что в вашей чашке хороший кофе, а будильники и таймер удалены со всех ваших устройств в полном соответствии с тремя белградскими заповедями.

#доброе_утро_белград

​А теперь, внимание, вопрос. Что роднит самую затрапезную пивную забегаловку на Чукарице с самым элитным рестораном в Белграде-на-Воде? Не угадали. Телевизор.
А что роднит телевизор на Чукарице, который помнит, как Тито в прямом эфире выглядел, с «плазмой» в Белграде-на-Воде, у которой оперативной памяти больше, чем в вашем макбуке? Снова мимо. Спорт.
В пивбаре может не оказаться тёмного или крафтового, в модном ресторане - мясного или жирного, но любая белградская едальня без телевизора на стене – это всё равно что Yugo без иконостаса на «торпеде». Допустимо, но попахивает. То ли коммунизмом, то ли язычеством.

Сербы идут в ресторан не для того, чтобы есть. Бабушкина сарма всё равно вкуснее.
Сербы идут в ресторан, чтобы смотреть и болеть. Ну а раз уж пришли, не сидеть же просто так. Там медаль на кону, напряжение такое, что прямо по экрану пот ручьём, а у тебя тарелка пустая. Некультурно.

За кого сегодня болеют внутри, снаружи от порога видно.

Если на столах попкорн, значит в телевизоре Джокович. Потому что попкорн – это не еда. Это психотерапия. В первом сете жуёшь спокойно, разогреваешься вместе с Ноле. Во втором сете жуёшь так, что трибун не слышно. В третьем сете жуёшь ведро. Или орёшь в него – тут уж как пойдёт.
Если на столах тарелки с чевапами и жареной картошкой, значит, в эфире водное поло. Калорийный спорт для упитанных мужчин. Минимум волнений, максимум спокойствия. Всё предсказуемо, как победа богоданного каймака над бездуховным кетчупом.
А вот шопский салатик в белоснежных мисках – это к художественной гимнастике. Животы аккуратно втягиваем, пиво в бокалах заменяем минералкой и вином.

В общем, спорт в Белграде – это не какая-то зарядка для тела. Это обязательная пища для души. Но на голодный желудок – строго не рекомендуется. Потому что ритуал. Буквально, молитва над тарелкой. Чтобы и тарелка на столе всегда наполовину полная, и на экране счёт – всегда наполовину в нашу пользу.

Вообще, конечно, если на Балканах и болеть, то исключительно за спорт.

Потому что лечиться на Балканах – это то же самое, что в лотерею играть, только билетики выдают не в ближайшем обменнике, а в поликлинике в регистратуре. Игра, само собой, вслепую. Выигрываешь или закрытый больничный или почётную грамоту. За терпение, выносливость и литературный сербский без мата и соплей.

Карго-культ Балканы тоже не миновал, поэтому вся официальная медицина – импортная.
Та, которая считается бесплатной – сплошной испанский стыд. В очереди к дежурному терапевту можно легко родиться, жениться, состариться и родиться снова. Много раз.
Ту, которая платная, стопроцентно завезли испанские конкистадоры. К платному терапевту можно прийти с чем угодно и когда угодно, при условии, что вместе с жалобой ты принесёшь горшочек золота. А лучше – три.
Сербскую стоматологию придумала испанская святая инквизиция. Но стоматологию, как раз, все хвалят. Иначе – розги, дыба и импортный испанский сапожок.

Вот поэтому-то реальная балканская медицина – сплошь народная. Прямая, как базельский трамвай, и простая, как бурек без начинки. Лучший антисептик? Ракия. Лучший антибиотик? Ракия. Анаболик, спазмалитик, седативное и гормональное? Да что уж там – и снова ракия. В крайнем случае – с молотой лютой паприкой. Для детей – без. С трёх лет.
И ещё айвар. Айвар – это чистое здоровье в банке. Две ложки на ломоть лепиньи – и в себя. И ракией запить. И ни тебе простуды, ни депрессии, ни аллергии на президента. Если не помогло, повторяем снова: две ложки айвара, поверх – два кубика каймака, колечком кулена покрыть – и можно без хлеба. Запивать ракией. А если ракия не лезет, то щумадийским чаем полирнуть. Что такое шумадийский чай?! Ну как же. Кипяток, мёд, лимон, щепотка чабреца и… ракия. Везде она, родимая.

И вот ведь парадокс. При всём при этом, народ живёт – здоров и весел. А если и болеет – то быстро, шумно, с турбофолком и ставками на спорт. А если и идёт к врачу – так уж когда совсем прижмёт.
Потому что, во-первых, доктор – тоже человек, у него рабочий день не резиновый и казан для ракии на селе сам себя на угли не поставит.
А во-вторых, главное и лучшее лекарство на Балканах – это сами Балканы. И вид с террасы. И кофе с соседями. И песни с цыганами. И печёная паприка. И футбол на Маракане. И принимать всё это ежедневно, до или после, но ни в коем случае не вместо, еды. Побочные эффекты? Конечно, есть. Внезапные приступы счастья и непреходящее чувство, что завтра будет лучше. Или послезавтра. Или прямо после этой чашки кофе.
Вот так и живём. Пусть иногда и с температурой под сорок – зато с душой на все сто.

Спросите сербов, действительно ли всё на свете придумали сербы, и они вам это с жаром подтвердят.
Спросите сербов, как быть с тем, что совершенно точно придумали не сербы, и они ответят, что сербы придумали тех, кто это всё придумал.
Спросите сербов, на кой чёрт они придумали работать по понедельникам, и коллективный разум тут же даёт сбой.

#доброе_утро_белград

​Что ж, об археологии немножко снова.

Интересный образчик винчанской школы вам принёс.
Интересный и необычный – прежде всего тем, что и эпоха та же, и место находки соответствует, но вот скульптурная манера - совершенно мимо. Лицо для винчи не характерное, не треугольное; глаза не миндалевидные, их вообще нет; зато нос - более чем заметен.

Впрочем, раскоп Витковачко поле под Александровцем вообще умеет удивить: вот здесь я про него вам уже рассказывал.

А фигурка, которая на фото... Что ж, по меньшей мере две вещи про неё можно сказать уверенно. Во-первых, ей 7 000 лет. Во-вторых, общая композиция (выразительный пятый размер и руки покоятся на животе) говорит вам о том, что это статуэтка богини плодородия.

#люди_балкан #винча

В Белграде всё оно теперь ведь как: выходишь на пять минут за хлебом в привычных трениках и шлёпках – возвращаешься домой ошарашенный, как будто кругосветку навернул.

Вот этот дом в начале утренней прогулки тебе уж примелькался: красивый дом, из штукатурки и палок, стиль – «классический, дореволюционный, слегка обшарпанный». Ставни дубовые наглухо закрыты, двери – на замок. Сразу видно: историю у нас надёжно охраняют. От посторонних глаз.
За ним ещё один знакомый дом, но каменный: в колоннах весь и на дверях табличка медная. «Министарство каких-то важных дел». На парапете из гранита – пепельница, пластиковый стаканчик с остатками кофе и смятый номер «Информера» несвежего. Сразу ясно: кипит работа. Так кипит, что джезва остывать не успевает.
Следом пятиэтажка в духе титомодернизма: фанерные жалюзи на алюминиевых рамах, цветочные горшки на узких подоконниках, балкончики не больше ягодного лотка. На нижнем этаже – сербский алко-маркет, французская кондитерская, русская аптека, и обменник в одном помещении с химчисткой. Сразу понятно: дом высокой культуры быта, в котором живут счастливые и сытые люди, которые ценят здоровье и чистоту во всём. Включая деньги.
А за углом, внезапно, новая кофейня. Снаружи вывеска на итальянском. Внутри – кирпич, принты Уорхолла, плетёные лампы и девочка-бариста с глазами оленёнка Бемби. Доброе утро, говорит, заходите, у нас сегодня кофе дня – тонко фильтрованная кения флэт уайт на овсяном молоке с кубиками льда кокосового. Чихаешь в удивлении и думаешь, насколько ж ты чужой на этом празднике инопланетной жизни.
А через стенку от неё – новый ресторан. Азиатский фьюжн и официантка смуглая с улыбкой прямо с Солнца. Доброе, говорит, утро, хотите креветок под соусом карри с гарниром из молодого бамбука в лаваше и чашкой чая пуэр? Прищуриваешься нервно и быстренько пытаешься сообразить, как быстро-то и далеко уходим мы от бога.
А тут вот пекара. Старушка. Говорят, с семидесятых – всё на этом самом месте. Стулья деревянные с подушками, два столика в накрахмаленную бело-красную шахматицу. Вывески не надо: румяные пампушки-продавщицы всех в лицо, по имени и адресу знают. Чао, комшийо, кричат, вас уже ждёт привычный тёплый бурек с мясом, и йогурта пакет. А вот вам пита с вишней и слойка с сыром и шпинатом. А вот ту одинокую слоечку с грибами мы вам не отдадим – она для тетки Милки, что на соседней улице живёт. У нас кроме неё никто ничего с грибами никогда не покупает. Улыбаешься тепло в бороду и понимаешь: ты, наконец-то, дома.

Обратно к ноутбуку бредёшь неспешно другими переулками. С неясным чувством, что за полчаса успел смотаться из Стамбула в Вену – с заходом в Титоград, Бангкок, Борнео и Килиманджаро. И в роли восемнадцатого плана в спектакле засветиться тоже успел. В балканской пьесе. Шумной и пёстрой, смешной и безумной – зато без начала, конца и внятного сюжета.
Так что, будете в наших краях – будьте. У нас здесь иногда весело, всегда внезапно, но главное, культурный шок тут подают бесплатно. К чоканчичу ракии и чашке кофе по-турецки. На кукурузной лепинье со вкусом пиццы по-чикагски. Ага.

Залётного туриста в Белграде вычислить легко – он в магазин за продуктами днём ходит.
Потеет, плачет, но упрямо тащится.
Из супермаркета уже не идёт – летит. Увлекаемый восходящими потоками расплавленного в лаву асфальта. Красный, как рак. За пять минут под нежным июньским солнышком у него уже и хлебушек поджарился и картошка запеклась, и яйца вкрутую. Все.
Белградец – умнее.
У белградца в июне жизнь только после двадцати начинается: градусов, часов и бутылок холодного пива.
Впрочем, одна вещь белградца с туристом всё же сближает и роднит.
Яичницу белградец тоже днём жарит – прямо на капоте своего авто.
Так и живём.

Когда-то очень давно, полчаса назад меня осенило по самые пятки, что сценарий культовой трилогии «Назад в будущее» Земекис мог бы написать, просто посмотрев в календарь на день 28 июня.
Судите сами.
28 июня 1389 года на Косово случилось генеральное сражение между объединёнными силами балканских феодалов с одной стороны поля и армией турецкого султана с другой. Балканская коалиция матч с треском проиграла, и это открыло османам прямую шоссейную дорожку в Сербию, Черногорию, Боснию и остальную Центральную Европу. С Европой у них потом не сильно задалось, в вот Балканы они, метр за метром, сожрали за какие-то семьдесят лет и стояли на них потом ещё четыреста.
28 июня 1914 года группа боснийских сербов в составе примерно шести человек устроила в Сараево покушение на наследника австро-венгерского престола эрцгерцога Франца Фердинанда во время посещения им военных манёвров и последующего его официального визита в главный город Боснии. Оба мероприятия - и визит и покушение - были организованы из рук вон плохо, охрана престолонаследника кушала буреки, кормила котиков и считала ворон, заговорщики писались кипятком и то хотели покушаться, то нет. В итоге, по чистому стечению обстоятельств, двадцатилетний Гаврила Принцип сумел выпустить в цель три пульки и попасть – сначала во Франца Фердинанда, потом в тюрьму. С тех пор отдельные особо одарённые головы твердят, что Первую мировую войну начали сербы.
28 июня 1919 года в Версале страны Антанты с одной стороны стола и остатки Германии с другой стороны, подписали документ, официально завершивший Первую мировую войну.
28 июня 1921 года в Белграде была принята «Видовданская конституция» – основной закон Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев (КСХС), образованного на Балканах примерно тремя годами ранее, в 1918-м, после развала Австро-Венгрии и окончания боевых действий в регионе.
28 июня 1948 года на специальном заседании в Бухаресте руководители коммунистических партий стран Восточной Европы официально исключили Коммунистическую партию Югославии из состава Информбюро (организация-преемница Коминтерна). Исключение КПЮ фактически означало конец Югославии в «соцлагере» и начало её политической и экономической блокады со стороны стран Восточного блока, которая продлилась до 1955 года. Разрыв СССР с Югославией привёл много к чему, но главное, к появлению Движения Неприсоединения.
28 июня 1950 года официально открыто движение по скоростному шоссе Белград-Загреб под названием «Автопут Братства и Единства». Сегодня мы его знаем, уважаем и не любим за бесконечные пробки под коротким именем «Автопут».
28 июня 2001 года Гаагскому международному трибуналу был выдан бывший президент бывшей Союзной республики Югославия Слободан Милошевич. Руководитель страны из Милошевича был такой же, как из Гаврилы Принципа профессиональный террорист, поэтому, в общем, не удивительно, что оба закончили одинаково в тюрьме, из которой оба, соответственно, переехали прямиком на кладбище. P.S. Милошевича обвиняли в преступных приказах, которые привели к войнам и военным преступлениям в Хорватии и БиГ в 1991-1995 годах. Ему так же вменяли «геноцид албанского населения в Косово в 1999 году», но по последнему пункту имеется пара пунктиков.
28 июня 2013 лидеры стран-членов ЕС объявили о начале переговоров по подписанию Соглашения о стабилизации и сотрудничестве в т.н. Республике Косово. По итогу, документ подписывало руководство Еврокомиссии, так как пять государств, входящих в Евросоюз, до сего дня независимость т.н. Республики Косово не признают.
В тот же день, левой рукой подписывая бумажку с Косово, правой рукой ЕС подписал протокол о начале переговоров с Республикой Сербией о присоединении её к союзу. По оптимистичным прогнозам, на урегулирование всех необходимых вопросов должно было уйти примерно пятнадцать лет. По доброй балканской традиции, срок в пятнадцать лет мы каждый год с Нового года отсчитываем.
И так и живём.

#история

Есть в Белграде крохотный райончик под названием Штайг. Топоним есть пошёл от немецкого «Steige» – «подъём». Хотя на самом деле это спуск. И речь не столько тут про географию…  Точнее, вот, вообще не про неё.

Конечно, были дни, когда и Штайг был – именно про глобус. Пятачком в центре Вселенной был. К нему сходились все дороги, ведущие в Белград. На лучшей локации Штайга красовалась Главная железнодорожная станция, от неё одесную – Главная автобусная. Ошую – почтовая. Заиметь на Штайге канцелярию, а тем паче, личный апартамент, значило, буквально, попасть ко кнезу Михайлу за пазуху. К маршалу Тито за стол. К Милошевичу в бухгалтерию. Дорога к мечте стартовала здесь. Лестница в высшую лигу – финишировала.

Но вот потом «подъём» сменился спуском. Жэ-дэ-вокзал облюбовали нелегальные таксисты. Автобусный – попрошайки и карманники. Гостиницу напротив вокзала – кинотеатр. В котором, говорят, крутили фильму. В коротких перерывах между порно. Уютный парк, который всем собою обнимал Караджорджеву улицу и Факультет экономики, даже название сменил – со Светоникольского на «Пичкин». В честь «пички» - главного рабочего станка, простите, каждой честной проститутки. Дорога к мечте - для многих - по-прежнему начиналась здесь. Лестница на белградское дно – заканчивалась.

Со временем, конечно, всё прошло – прошло и это. Рельсы сняли, шпалы попилили, автобусы за Саву выгнали. Проституток – в интернет. Порно – в правительство.

А Штайг и нынче – где и был. И слава Штайга – там же. И белградские словечки «схожу-ка я на Штайг» или «как на Штайг вырядилась» – они не столько про места на карте. Точнее, вот, вообще про другие, пусть и вполне конкретные, места.

#история

Если вы вдруг пытаетесь понять белградские протесты – не пытайтесь. Протесты в Белграде – явление не политическое. Оно природное – как данность. И непреходящее, как Дунай.

На протесты в Белграде выходят примерно все и приблизительно всегда. У нас ведь как: сосед вышел – ты тоже выходи. Потому что комшилук, и утром за рюмкой кофе не принято молчать. А говорить с тобой о чём, когда ты всё проспал или, что хуже, добровольно пропустил? Да группой своего лица?! Да по предварительному сговору?!!

Вот и выходят.
Пенсионеры – против несправедливости. Неважно, какой именно, главное, с транспарантом.
Студенты – против экзаменов. Ибо вопросов много, а вот жизнь – одна.
Айтишники – против котиков. Которые захватили интернет и мемы и монополизировали лапки.
Да что уж там… У нас даже полиция на площади, нет-нет, да и пойдёт. Во-первых, просто посмотреть, кто снова вышел. Или спросить – а вышли-то чего?! А иногда и просто, чтобы выйти. Нет, ну а что. Воздух свежий, люди разговорчивые, песни задушевные. Чего ж не постоять. С соседом. За компанию.

Протестовать у нас умеют. Во многих этот навык прямо с молоком матери идёт. Прямо в кафе – на площади, где митинг.
Но летом редкая птица вылетит из протестного гнезда раньше захода солнца.
И нет, это не потому, что и вампиров выдумали сербы. Это потому что в полдень на термометре – плюс тридцать пять. А ночью – только двадцать. Но воздух всё равно – шальная сковородка. И по нему попкорном скачут зёрна политических идей, воззваний и претензий. И у протестующих… У кого накипело – в джезве. У кого пригорело – на решетке для прожарки кукурузы. У кого бомбануло – петардой за углом. К утру остынут все – и площади и люди. И разбредутся. Кто домой, кто по делам. До вечера. А может, и до выходных. А там – посмотрим.

В общем, понять белградские протесты – занятие вряд ли результативное. А бояться их – ещё и бесполезное.
Я в Белграде вот скоро уж двенадцать лет, и так скажу: едва ли месяц тут проходит без протеста. У нас это сезонное. Как первомай. Как сбор малины. Как печенье ракии. Как варка айвара. Только на площади, в количестве сто тысяч человек, и под «Байагу и инструкторов» из кузова грузовика.

Ну, просто Белград любит движ. Ему на герб давно пора добавить мотто «За любой кипеш, кроме голодовки». И щепотку соли – прямо на свежесваренный початок кукурузы. Чтобы было, чем доказать чиновникам, что жить под ними нам не сладко. И чтоб понимали, против кого дружим и за что боремся.

#доброе_утро_белград

Если в понедельник утром вы вдруг проснулись в Белграде раньше будильника – сейчас же ущипните себя. Чтобы убедиться, что вы проснулись.
Если в понедельник утром вы вдруг взбодрились в Белграде раньше первой чашки кофе – тотчас же умножьте без калькулятора сначала шесть на восемь, а потом восемь на шесть. Чтобы убедиться, что вы в полной памяти.
Если в понедельник утром вы вдруг обнаружили себя на работе в Белграде раньше второй чашки кофе – тут же дотянитесь кончиком указательного пальца до кончика носа. Чтобы убедиться, что вы в трезвом уме.
И даже если в понедельник утром в Белграде все перечисленные «если» у вас вошли в резонанс, как болтик в гаечку, то всё равно немедленно звоните санитарам.

Потому что если понедельник в Белграде вдруг начинается вовремя и идёт по плану и складывается, как задумано и предписано, – значит, это уже вторник.

#доброе_утро_белград

​И.о. погоде в Белграде в ближайшие пять дней. Тёпленько.

Что-что вы сказали? Почему это в нашем комшилуке на некоторых воротах по три таблички с разными номерами висит, а на некоторых – вообще ни одной? Потому что белградцам таблички вообще ни к чему. Не в них наше белградское счастье.
И вообще, для белградца адрес – не дом и не улица. Для белградца адрес – это квартира над той пекарой, где дядька Слобо до пенсии работал. Пекара – где? Дык, на углу. Там, где раньше газетный киоск стоял. В нём ещё друг Жика в лотерею тысячу выиграл. На каком-таком углу?! Дык, на том, где у бабушки Горанки квартира. Жика бабушке мужем доводится, и она ему по сей день ту тысячу каждую пятницу припоминает. Вот, как заслышите, что на балконе Жику за припрятанную от законной жены заначку матерным стихом кроют – так, считайте, вы и пришли.

Что-что вы сказали? А как же туристы? Туристы пусть проникаются. Чтобы не просто с разинутыми ртами по тротуарам, а этими же ртами — спрашивать. Им полезно. Практика языка, общение, знакомство с обычаями и местными идиоматическими выражениями.
С таксистами как обстоит?! Это да – это со звёздочкой вопрос. Работа белградского таксиста – это волшебство навигации. Магия прямо из книг Капора и фильмов с Чкалей. Но только с одной стороны. С другой, всё просто и легко. Ловишь машину, называешь улицу из путеводителя, шофёр кивает: мол, понял, поехали. Куда поехали? Ну, туда, в третью сторону, в нужную. Скорее всего.

Что-что вы сказали? Как мы живём в таком бардаке? А это не бардак – это культурный код. Уличная демократия. Каждый дом может оказаться номером один. Или вообще без номера. Потому что не табличка красит дом, а маляр Горан. Он здесь всю жизнь живёт. На втором этаже, над парикмахерской. Вход – справа от таблички «Каждая шестая стрижка – бесплатно».

Что-что вы сказали? Что делать, если всё же заблудились? Ну, для начала, сделать глубокий вдох. Потом протяжный выдох. Потом спросить дорогу у первого встречного. И готовиться выслушать долгую историю семейной жизни бабушки Горанки, рекламу домашнего острого айвара из кафаны напротив и лекцию по истории титовой Югославии.

Вот так и живём.

Ничего особенного, просто реклама на грузовичке с арбузами и дынями, которые «слаще чужой жены».

Листайте.