Как я уехала на гастроли на целых три недели

На самом деле, странный график начал вырисовываться еще в марте, когда Фаустов позвал меня в Великий Новгород и в Архангельск подряд, в июне. В конце мая Петербургский книжный салон, в начале июня “Красная площадь”.

Напоминаю, что в Ростове-на-Дону нет не только мобильного интернета, но и самолета. До Москвы добираться минимум 16 часов, до Питера ― все сутки. Если нужно куда-то подальше, то 16 часов до Москвы, потом самолет. Блеск.

То есть, если я хочу вернуться домой между мероприятиями в разных городах, я плачу за это многочасовой тряской в поезде. После Питера еще имело смысл заскочить в Ростов хотя бы дня на три. Между Москвой и Великим Новгородом ― уже вопрос.

Тут очень удачно пробудился Воронеж и Платоновский фестиваль искусств. Немножечко откатиться на юг, чтобы потом окончательно засевериться ― чем не план.

Чувствуешь себя не вполне психически здоровой, когда в ростовские +30 закидываешь в чемодан не только нарядные летние вещи, но и косуху, термобелье и шерстяной шарф. Бесценную панику, когда в Великом Новгороде понимаешь, что этого не хватит, и в Архангельске вымерзешь к чертям, что уж и описывать.

Всегда что-то надо. Не заболеть, потому что хочется выступать с отдачей. Быть красавицей, потому что в кайф, а кого там беспокоит, сколько раз за прошедшие недели у тебя не было возможности как следует поспать и умыться. Смотреть города, потому что никогда в них не была. Чемодан выглядит огромным, на деле, на каждый из возможных температурных режимов есть только очень ограниченный набор одежды. Как правило, постиранной в раковине отеля, хаха.

Если все это время на полном серьёзе пытаться планировать каждый шаг, то совершенно свихнешься. Пока организатор как следует не накосячит, у меня действует презумпция доверия к происходящему. Когда накосячит ― хватает сердца понять и простить. В конце-концов, нашему забегу с чемоданом в зубах по воронежской станции Придача не хватало только саундтрека Циммера. К тому, как я тащила чемодан через целых 13 вагонов ― саундтрека из “Деревни дураков”.

Спрашивать же о каждом шаге Фаустова и вовсе штука бессмысленная. Просто знаешь, что все будет нормально. Позвони минут за десять до прибытия и встретят. Еда будет. В отель отвезут ― даже в аэропорту Архангельска не знаешь, в какой именно, но отвезут, и раннее заселение есть. В творчестве себя находят люди, которые избыточны сами для себя, такой если не начнет простираться в мир, то просто лопнет. В культуртрегарах эта избыточность помножена на избыточность энергетическую. Отбегать сорок тысяч шагов, а потом еще и спеть концерт от души ― ну вот Фаустов, обычный фестивальный вторник. Как вообще так, кто объяснит.

Едва доехала до Ростова, заболело горло. Организм такой ― фух, можно! К субботе рассчитываю воскреснуть, меня наконец дождался ростовский книжный клуб “Хюгге”, читали они там “Вдовушку” и теперь решили это со мной обсудить. Хотите меня куда-то позвать ― зовите, пока я опять не свалила черт знает куда.

На фотках: Москва, Воронеж, Великий Новгород, Северодвинск, Архангельск. Писателей узнаете.

Дождались они меня в Ростове, вы посмотрите-ка!

Книжный клуб "Хюгге" мы крепко обнимаем и за встречу благодарим.

Спрашивают: "Есть ли шансы, что Ростов станет книжной столицей России?". Полный ответ оставим в кулуарах, но некоторые признаки будут

Фишка в том, что когда возвращаешься домой, путешествие не заканчивается. Взгляд всё ещё удивлённый, острый. «Это что, в другом конце набережной Дон шире в два раза?» — из характерного. Столько было по той набережной нахожено! А нюансы ширины Дона стало видно только когда вдоволь насмотрелась на Северную Двину.

«Это что, юкка цветёт?»
«Это что, малину прям с куста можно?»
«Это что, тут так темно бывает?» — Вау.

Котеночек на плечах у девушки сквозь Соборную площадь едет. Нравится мне здесь, пожалуй. Остаюсь.

Летний Ростов — это бесконечная пати у бассейна. И белка размером с капибару ест тютину с ветки.