ВОЕНКОР МАРАТ ХАЙРУЛЛИН

Марат Хайруллин
Прилепин и другие «собаки»
Рецензия на книгу Захара Прилепина «Собаки и другие люди»
(текстовая версия «Читательского клуба» от 01.12.24)
Часть 3

«Неподражаемы прилепинские тропы – многословные и вымученные: «Дятел стучит так настойчиво, будто хочет разбудить покойника, спрятавшегося в дереве» («Лес»). Разложим высказывание на составляющие. Покойник способен уснуть? – да он и так спит вечным сном. Зачем усопший спрятался в дереве? – видать, гроб неудобный сколотили. И на кой пернатому понадобилось будить мертвеца? – не иначе, тому на работу пора. О друг мой Евгений Николаевич! об одном прошу тебя: не говори красиво!
Впрочем, и это зло не так большой руки. Раскоряженный передрызг прилепинской прозы сродни пушкинскому Лукоморью: там чудеса, там леший бродит – что ни фраза, то открытие, достойное Нобелевской премии.
«Я извивался в воде, как гнида» («Патологии»), – поздравляю, переворот в паразитологии: оказывается, яйца вшей способны извиваться.
«Вставь другой рожок, у тебя кончились патроны”, – сказал он и выстрелил сам раненому в скулу. После выстрела у человека осталась только верхняя челюсть и язык» («Черная обезьяна»), – при выстреле в скулу должна пострадать верхняя челюсть, но у прилепинских героев своя анатомия. Милости прошу убедиться:
«Грудки ее колыхались молочно, малые, по-детски мягкие и почти без сосков – только с розовыми полукружиями» («Санькя»), – какой любопытный феномен: полукруглые соски, хоть сейчас в спирт да в Кунсткамеру.
«Тонкие, почти прозрачные, блинцы со сладким, хрустящим, темным изразцом по окоему» («Санькя»), – заглянув в Ожегова и Ушакова, получим перевод с прилепинского на русский: блины с глиняной плиткой по всему горизонту.
Обитель» я рекомендовал бы студентам-филологам как каталог всех мыслимых стилистических ошибок: «Галя сидела в гимнастерке и больше без всего», «все это играло не меньшее, а большее значение», «какая-то птица начинает кружить на предмет его печени», – Господи, прости, примири, укроти!».
Это цитата из главного «прилеповеда» Александра Кузьменкова, человека очень талантливого. Жаль, безвременно покинувшего нас.

Такие пышности и красивости в речи - это признак, простите, «недалекости». Когда начинающий писатель вырастает, он перестает так писать, обретает вкус к слову. А тут книга за книгой. Даже редактура лучшего российского литературного редактора Евгении Шубиной (поговаривают, именно она сейчас работает с Прилепиным) не спасает.
А, между прочим, Прилепин ведет программу «Уроки русского языка». То есть человек, которого ловят за руку на плагиате, над которым искренне смеется литературная тусовка, с умным видом сидит в телевизоре и учит нас всех «русскому языку».

Камертон

Герой нищего времени

У кого-то из блогеров я обнаружил дивную метафору: «Литературная критика охраняет ворота давным-давно сданной крепости». Вот именно: давным-давно сданной. Потому писать о Прилепине себе дороже: тебя гарантированно не услышат. А услышат, так поймут с точностью…

www.tgoop.com/voenkorkhayrullin/3895

12.2K viewsDec 2 at 06:05

Марат Хайруллин
Прилепин и другие «собаки»
Рецензия на книгу Захара Прилепина «Собаки и другие люди»
(текстовая версия «Читательского клуба» от 01.12.24)
Часть 3

«Неподражаемы прилепинские тропы – многословные и вымученные: «Дятел стучит так настойчиво, будто хочет разбудить покойника, спрятавшегося в дереве» («Лес»). Разложим высказывание на составляющие. Покойник способен уснуть? – да он и так спит вечным сном. Зачем усопший спрятался в дереве? – видать, гроб неудобный сколотили. И на кой пернатому понадобилось будить мертвеца? – не иначе, тому на работу пора. О друг мой Евгений Николаевич! об одном прошу тебя: не говори красиво!
Впрочем, и это зло не так большой руки. Раскоряженный передрызг прилепинской прозы сродни пушкинскому Лукоморью: там чудеса, там леший бродит – что ни фраза, то открытие, достойное Нобелевской премии.
«Я извивался в воде, как гнида» («Патологии»), – поздравляю, переворот в паразитологии: оказывается, яйца вшей способны извиваться.
«Вставь другой рожок, у тебя кончились патроны”, – сказал он и выстрелил сам раненому в скулу. После выстрела у человека осталась только верхняя челюсть и язык» («Черная обезьяна»), – при выстреле в скулу должна пострадать верхняя челюсть, но у прилепинских героев своя анатомия. Милости прошу убедиться:
«Грудки ее колыхались молочно, малые, по-детски мягкие и почти без сосков – только с розовыми полукружиями» («Санькя»), – какой любопытный феномен: полукруглые соски, хоть сейчас в спирт да в Кунсткамеру.
«Тонкие, почти прозрачные, блинцы со сладким, хрустящим, темным изразцом по окоему» («Санькя»), – заглянув в Ожегова и Ушакова, получим перевод с прилепинского на русский: блины с глиняной плиткой по всему горизонту.
Обитель» я рекомендовал бы студентам-филологам как каталог всех мыслимых стилистических ошибок: «Галя сидела в гимнастерке и больше без всего», «все это играло не меньшее, а большее значение», «какая-то птица начинает кружить на предмет его печени», – Господи, прости, примири, укроти!».
Это цитата из главного «прилеповеда» Александра Кузьменкова, человека очень талантливого. Жаль, безвременно покинувшего нас.

Такие пышности и красивости в речи - это признак, простите, «недалекости». Когда начинающий писатель вырастает, он перестает так писать, обретает вкус к слову. А тут книга за книгой. Даже редактура лучшего российского литературного редактора Евгении Шубиной (поговаривают, именно она сейчас работает с Прилепиным) не спасает.
А, между прочим, Прилепин ведет программу «Уроки русского языка». То есть человек, которого ловят за руку на плагиате, над которым искренне смеется литературная тусовка, с умным видом сидит в телевизоре и учит нас всех «русскому языку».

BY ВОЕНКОР МАРАТ ХАЙРУЛЛИН