гриппую и читаю "петровых в гриппе", двойной удар, даже наверное множественный, потому что петров всё время раздваивается и множится, петровых становится слишком много. ситуация обостряется тем, что гриппуют в нашем доме вообще все. жена, дочь, сын, и я их уже с трудом отличаю от петровых. при этом гриппуют не только в нашем доме. гриппуют в детском саду и начальной школе. гриппует библиотека и мэрия, парикмахер и зубной врач. гриппуют обе лавочки, нижняя и верхняя, гриппует табакки, гриппует аптека. дворник и его метла гриппуют особенно шумно. не гриппует только наш сельский доктор роберто чезаре или чезаре роберто, я так и не понял, где у него имя, а где фамилия. грипп, кажется, тоже стоит в недоумении и не понимает, с какой стороны лезть в этого человека
пока тебя кошмарит грипп, пить вино бессмысленно, все, что ты когда-либо знал и чувствовал о вине, кажется довольно трэшовой небывальщиной по типу сосисочных пальцев в фильме "всё, везде и сразу". вэлкам ту зе рил ворлд, как бы говорит тебе грипп, в мир трансформаторных будок, наяривающих дэт дум метал, и какого-то родного адова пламени, мирно лижущего лицо
обнаружив себя плавно проплывающим по щелям супермаркета (детей-то надо кормить, ну и что что они уже петровы), начинаешь отталкиваться от "неправильных" полок подступающим заознобливанием, и наоборот — притягиваться к "правильным" полкам какой-то усыпляющей пунцовой волной. собственно я ли выбрал арманьяк? он сам меня выхватил из моего гриппер-пространства. пьёшь его обжигающими сладкими глоточками и как бы тем самым смотришь (и играешь) сериал про ар-маньяка, которого возбуждают разбитые бутылки лхны, боски и шато марго. сборная команда следователей бордо, литвы и абхазии бессильна. она не может проникнуть в мотивы ар-маньяка, но почерк! почерк один, во всех сорока пяти зарегистрированных случаях на соседней полке крепкача исчезает бутылка арманьяка
даша говорит, что у меня он есть, актерский талант, мол, как ни поговорю с братом, глядь, а я уже не я, а вылитый мой брат данила, даже черты лица как-то крупнеют, лоб выпячивается, все повадки становятся вальяжно барскими, речь энергичной, риторической, хитрой, полной подвохов. величественное торможение и способность совершенно игнорировать собеседника в виду достаточного кипения собственного ума — это у меня получается перенять вообще тютелька в тютельку
даша впервые видит меня с книжкой. на самом деле, это единственное, что я могу держать, минимизируя своё высовывание из-под кома подушек и одеял. петровых я осилил за день, при том что на иные книжки у меня уходит месяца четыре, особенно на те, что я выпрашиваю у даши. какое там четыре, через четыре месяца только обнаруживается, что я еще в конце первой главы. и ведь я обожаю читать. я прирожденный книжный червь, я ботан в натянутых по подмышки штанах. грипп возвращает мне меня настоящего. но в то же время немного и не меня, а немного уже петрова и во многом даже сальникова, довольно неприятно хихикающего на противоположном конце троллейбуса. троллейбус через пустыри и недострои идёт кривыми тропами из еката в виньяле монферрато, и всех сдвинувшихся бабуль, которые в него внезапно заходят, приседают на уши и так же внезапно растворяются во мгле, видел я много раз
это я тебе купил, говорю я даше, показывая на арманьяк, я крепкое не люблю, говорю я совершенно искренне, оно меня нехорошо нахлобучивает
гриппую и читаю "петровых в гриппе", двойной удар, даже наверное множественный, потому что петров всё время раздваивается и множится, петровых становится слишком много. ситуация обостряется тем, что гриппуют в нашем доме вообще все. жена, дочь, сын, и я их уже с трудом отличаю от петровых. при этом гриппуют не только в нашем доме. гриппуют в детском саду и начальной школе. гриппует библиотека и мэрия, парикмахер и зубной врач. гриппуют обе лавочки, нижняя и верхняя, гриппует табакки, гриппует аптека. дворник и его метла гриппуют особенно шумно. не гриппует только наш сельский доктор роберто чезаре или чезаре роберто, я так и не понял, где у него имя, а где фамилия. грипп, кажется, тоже стоит в недоумении и не понимает, с какой стороны лезть в этого человека
пока тебя кошмарит грипп, пить вино бессмысленно, все, что ты когда-либо знал и чувствовал о вине, кажется довольно трэшовой небывальщиной по типу сосисочных пальцев в фильме "всё, везде и сразу". вэлкам ту зе рил ворлд, как бы говорит тебе грипп, в мир трансформаторных будок, наяривающих дэт дум метал, и какого-то родного адова пламени, мирно лижущего лицо
обнаружив себя плавно проплывающим по щелям супермаркета (детей-то надо кормить, ну и что что они уже петровы), начинаешь отталкиваться от "неправильных" полок подступающим заознобливанием, и наоборот — притягиваться к "правильным" полкам какой-то усыпляющей пунцовой волной. собственно я ли выбрал арманьяк? он сам меня выхватил из моего гриппер-пространства. пьёшь его обжигающими сладкими глоточками и как бы тем самым смотришь (и играешь) сериал про ар-маньяка, которого возбуждают разбитые бутылки лхны, боски и шато марго. сборная команда следователей бордо, литвы и абхазии бессильна. она не может проникнуть в мотивы ар-маньяка, но почерк! почерк один, во всех сорока пяти зарегистрированных случаях на соседней полке крепкача исчезает бутылка арманьяка
даша говорит, что у меня он есть, актерский талант, мол, как ни поговорю с братом, глядь, а я уже не я, а вылитый мой брат данила, даже черты лица как-то крупнеют, лоб выпячивается, все повадки становятся вальяжно барскими, речь энергичной, риторической, хитрой, полной подвохов. величественное торможение и способность совершенно игнорировать собеседника в виду достаточного кипения собственного ума — это у меня получается перенять вообще тютелька в тютельку
даша впервые видит меня с книжкой. на самом деле, это единственное, что я могу держать, минимизируя своё высовывание из-под кома подушек и одеял. петровых я осилил за день, при том что на иные книжки у меня уходит месяца четыре, особенно на те, что я выпрашиваю у даши. какое там четыре, через четыре месяца только обнаруживается, что я еще в конце первой главы. и ведь я обожаю читать. я прирожденный книжный червь, я ботан в натянутых по подмышки штанах. грипп возвращает мне меня настоящего. но в то же время немного и не меня, а немного уже петрова и во многом даже сальникова, довольно неприятно хихикающего на противоположном конце троллейбуса. троллейбус через пустыри и недострои идёт кривыми тропами из еката в виньяле монферрато, и всех сдвинувшихся бабуль, которые в него внезапно заходят, приседают на уши и так же внезапно растворяются во мгле, видел я много раз
это я тебе купил, говорю я даше, показывая на арманьяк, я крепкое не люблю, говорю я совершенно искренне, оно меня нехорошо нахлобучивает
The administrator of a telegram group, "Suck Channel," was sentenced to six years and six months in prison for seven counts of incitement yesterday. Those being doxxed include outgoing Chief Executive Carrie Lam Cheng Yuet-ngor, Chung and police assistant commissioner Joe Chan Tung, who heads police's cyber security and technology crime bureau. End-to-end encryption is an important feature in messaging, as it's the first step in protecting users from surveillance. Commenting about the court's concerns about the spread of false information related to the elections, Minister Fachin noted Brazil is "facing circumstances that could put Brazil's democracy at risk." During the meeting, the information technology secretary at the TSE, Julio Valente, put forward a list of requests the court believes will disinformation. While some crypto traders move toward screaming as a coping mechanism, many mental health experts have argued that “scream therapy” is pseudoscience. Scientific research or no, it obviously feels good.
from us
