сан упомянул, что хотел бы заняться конным спортом, мой мозг выдал мне ассоциацию и вдруг почему-то захотелось поделиться написанным отрывком:

"...выцепить глазами виновника торжества было несложно. уён сиял. и ни статные дамы, нацепившие на себя бриллиантовые броши размером с кулак, ни столичные модели покрытые стразами с ног до головы не сумели бы затмить прелесть его белоснежной улыбки.

он что-то говорил пожилому мужчине в бордовом фраке, держа в руке бокал вина.

да, возможно, сан ничего не
смыслил в моде. но если бы ему сказали описать то, как выглядел сейчас уён в его глазах, то он сравнил бы его с породистым жеребцом, которого его семья недавно выкупила с торгов. теперь он жил вместе с остальным табуном, но его благородную кровь не смог бы спутать даже любитель.

пока местные кони бодались толкая массивные головы друг друга, толпой собираясь у водопоя, жеребец всегда неспешно брел по мягкой траве, оглаживающей его стройные сильные ноги. каждый раз он по-королевски осматривал свои владения. иногда сан подходил к нему. такого красавца хотелось рассматривать вблизи. тот сначала сторонился, как бы для вида, показывая свой характер, но через пару минут уже покорно ластился, подставляя морду под теплую ладонь.

так и уён был рожден выделяться из толпы. вся его сущность притягивала взгляды, и он купался в них, как в дорогом джакузи.

<..>


сану нравились мужчины, сколько он себя помнил. там, где он вырос они были загорелые, крепкие, пропитанные выжигающим солнцем и пряным морем. не то чтобы ему было на что жаловаться, хоть друзья не раз дразнили его, что тому с повадками джентльмена нужна была настоящая дива.

что ж, сан ничего не мог с собой поделать, он любил нежничать, ласкать, растягивать партнера так, что его размазывало по простыням, часами, раскрывая податливое тело.

он любил любить.

местным же парням хотелось быстро и по-тихому.

но его чудо в перьях само упало ему в руки, буквально, чуть не подвернув ногу на шпильке, когда выходило из своего новенького мерседеса. так вышло, что очередной салон красоты, владельцем сети которой являлся уён, открывался в соседнем здании от спортивного центра, где сан недавно устроился преподавать дошкольникам тхэквондо.

как оказалось, уён болтал по телефону с всё тем же ёсаном, нелестно высказываясь о том, что мужчины сейчас пошли не те, мол, где же те рыцари на белых конях, способные на подвиги.

видимо, вселенная решила услышать его в этот самый момент, подсунув неровный асфальт прямо под ноги как раз, когда мимо проходил сан, что без замедления подловил симпатичное недоразумение на руки. сам уён не пострадал, но каблук всё же был сломан. тогда незнакомец его
усадил на ближайшую скамью и покопавшись в сумке вынул свои тренировочные кроссовки.

в любой другой день из него посыпались бы возмущения, что вообще-то, изношенные
посеревшие найки на размер больше не сочетались с его пурпурным велюровым костюмом. но похоже улыбка с ямочками была настолько обворожительна, а грубые руки так по-хозяйски легли на его лодыжки, осматривая на наличие вывиха, что уён послушно выполнял все указания, а потом проносил чужую обувь целый день не снимая, хотя в офисе у него всегда хранились с десяток пар запасных туфель.

уён был совсем не похож на мужчин, которых сан встречал раньше.

удивительно, но в нём не было ни капли страха показаться перед кем-то не в том свете.

напротив, он хотел, чтобы его увидели не в том свете.

он сам им был. светом."