О нерушимости границ и Глобальном Юге Иранские подходы к конфликту на Украине и евразийской безопасности
1. Не успели утихнуть страсти по поводу слов турецкого президента Реджепа Тайипа Эрдогана о поддержке территориальной целостности Украины, как новый инфоповод подарил еще один партнер России Иран. Недавно избранный президент Исламской республики Ирана Масуд Пезешкиан «на полях» Генеральной ассамблее ООН в Нью-Йорке заявил: «Мы готовы сесть за один стол с европейцами и американцами для диалога и переговоров. Мы никогда не одобряли российскую агрессию против украинской территории». Некоторые комментаторы поспешили квалифицировать слова Пезешкиана, как очередное антироссийское заявление, а другие многомудро заметили, что всем де в Иране правит рахбар (духовный лидер), а потому не стоит обращать внимания. Истину, между тем, следует искать где-то посередине. 2. Сразу оговоримся. Заявление Пезешкиана не надо рассматривать, как сенсацию. И тем более, как экспромт якобы прозападного политика. У официального Тегерана достаточно последовательная (и консервативная) позиция по вопросу о пересмотре границ. И если внимательно и до конца прочесть нью-йоркское высказывание иранского президента, то отсылка к этому фактору легко отыщется. Иран не раз и публично заявлял, что не признает независимости Абхазии, Южной Осетии. Еще в 2023 году тогдашний глава МИД Исламской республики Хосейн Амир Абдолахиян (1964-2024, был министром в команде консерватора Ибрахима Раиси, погиб вместе с ним) заявлял, что несмотря на дружбу с Москвой его страна не признает Крым, Донбасс и «новые регионы» в составе РФ. И хотя отношения Тегерана и Баку всегда отличались противоречивостью и сложностью иранцы даже намеков не делали на признание Нагорного Карабаха, наоборот поддержали его интеграцию в состав Азербайджана. Пафос Тегерана на этом направлении сегодня таков: не трогайте целостность и границы Армении. Таким образом, налицо последовательность принципов. 3. Иран имеет репутацию едва ли не врага Запада и «сионистского режима» номер 1. Но при этом запрос на диалог с США и их союзниками в обществе и в политикуме существует. И появился он не с приходом Пезешкиана. Можно в этом же ряду вспомнить Рафсанджани, Хатами, Роухани. Да, все вышеперечисленные персонажи хотели говорить с Западом на языке своих национальных интересов. Но это- азбучные истины внешней политики. И сегодня Тегеран хотел бы выйти на некий modus vivendi c США и ЕС. Позволят обстоятельства, у Москвы спрашивать не будет. В 2014 году известный иранский эксперт Кайхан Барзегар ввел очень точную метафору для обозначения иранской политики в отношении украинского кризиса - «активный нейтралитет». Как говорится, получите и распишитесь. Добавим к этому то восприятие, которое имеется у иранских политиков и дипломатов. Не в том вопрос, правы они или заблуждаются, но они так видят. Позиции Москвы на Кавказе и в Евразии в целом в Иране многие считают менее прочными, чем 5 или 10 лет назад. Не видеть это можно, но только полезно ли для настоящего дела? Риторический, впрочем, вопрос. 4. И последнее по порядку, но не по важности. Очень полезно читать иранских авторов, историков и политологов. Московские конструкторы смыслов могут сколько-угодно говорить о России сегодня, как лидере Глобального Юга (если не здесь и сейчас, то потенциально). Но их тегеранские коллеги считают несколько иначе. Россия (особенно в исторической ретроспективе) рассматривается, как имперская наступательная держава. Вспомним, что никто иной, как Махмуд Ахмадинежад, жесткий оппонент Запада и консерватор требовал компенсации за совместную «советско-британскую оккупацию» его страны. И это мы еще не говорили про «конституционную революцию» начала ХХ века. Автор данного комментария лет 8 назад после выступления в Тегеранском университете имени имама Садыка (очень консервативном вузе, кстати), получил следующий комментарий: «Да, мы хотим избавиться от американского гегемонизма и имперского доминирования. Но совсем не для того, чтобы заменить их на российские!» Думаем, господа, крепко думаем! Полезное, доложу Вам, занятие!
О нерушимости границ и Глобальном Юге Иранские подходы к конфликту на Украине и евразийской безопасности
1. Не успели утихнуть страсти по поводу слов турецкого президента Реджепа Тайипа Эрдогана о поддержке территориальной целостности Украины, как новый инфоповод подарил еще один партнер России Иран. Недавно избранный президент Исламской республики Ирана Масуд Пезешкиан «на полях» Генеральной ассамблее ООН в Нью-Йорке заявил: «Мы готовы сесть за один стол с европейцами и американцами для диалога и переговоров. Мы никогда не одобряли российскую агрессию против украинской территории». Некоторые комментаторы поспешили квалифицировать слова Пезешкиана, как очередное антироссийское заявление, а другие многомудро заметили, что всем де в Иране правит рахбар (духовный лидер), а потому не стоит обращать внимания. Истину, между тем, следует искать где-то посередине. 2. Сразу оговоримся. Заявление Пезешкиана не надо рассматривать, как сенсацию. И тем более, как экспромт якобы прозападного политика. У официального Тегерана достаточно последовательная (и консервативная) позиция по вопросу о пересмотре границ. И если внимательно и до конца прочесть нью-йоркское высказывание иранского президента, то отсылка к этому фактору легко отыщется. Иран не раз и публично заявлял, что не признает независимости Абхазии, Южной Осетии. Еще в 2023 году тогдашний глава МИД Исламской республики Хосейн Амир Абдолахиян (1964-2024, был министром в команде консерватора Ибрахима Раиси, погиб вместе с ним) заявлял, что несмотря на дружбу с Москвой его страна не признает Крым, Донбасс и «новые регионы» в составе РФ. И хотя отношения Тегерана и Баку всегда отличались противоречивостью и сложностью иранцы даже намеков не делали на признание Нагорного Карабаха, наоборот поддержали его интеграцию в состав Азербайджана. Пафос Тегерана на этом направлении сегодня таков: не трогайте целостность и границы Армении. Таким образом, налицо последовательность принципов. 3. Иран имеет репутацию едва ли не врага Запада и «сионистского режима» номер 1. Но при этом запрос на диалог с США и их союзниками в обществе и в политикуме существует. И появился он не с приходом Пезешкиана. Можно в этом же ряду вспомнить Рафсанджани, Хатами, Роухани. Да, все вышеперечисленные персонажи хотели говорить с Западом на языке своих национальных интересов. Но это- азбучные истины внешней политики. И сегодня Тегеран хотел бы выйти на некий modus vivendi c США и ЕС. Позволят обстоятельства, у Москвы спрашивать не будет. В 2014 году известный иранский эксперт Кайхан Барзегар ввел очень точную метафору для обозначения иранской политики в отношении украинского кризиса - «активный нейтралитет». Как говорится, получите и распишитесь. Добавим к этому то восприятие, которое имеется у иранских политиков и дипломатов. Не в том вопрос, правы они или заблуждаются, но они так видят. Позиции Москвы на Кавказе и в Евразии в целом в Иране многие считают менее прочными, чем 5 или 10 лет назад. Не видеть это можно, но только полезно ли для настоящего дела? Риторический, впрочем, вопрос. 4. И последнее по порядку, но не по важности. Очень полезно читать иранских авторов, историков и политологов. Московские конструкторы смыслов могут сколько-угодно говорить о России сегодня, как лидере Глобального Юга (если не здесь и сейчас, то потенциально). Но их тегеранские коллеги считают несколько иначе. Россия (особенно в исторической ретроспективе) рассматривается, как имперская наступательная держава. Вспомним, что никто иной, как Махмуд Ахмадинежад, жесткий оппонент Запада и консерватор требовал компенсации за совместную «советско-британскую оккупацию» его страны. И это мы еще не говорили про «конституционную революцию» начала ХХ века. Автор данного комментария лет 8 назад после выступления в Тегеранском университете имени имама Садыка (очень консервативном вузе, кстати), получил следующий комментарий: «Да, мы хотим избавиться от американского гегемонизма и имперского доминирования. Но совсем не для того, чтобы заменить их на российские!» Думаем, господа, крепко думаем! Полезное, доложу Вам, занятие!
You can invite up to 200 people from your contacts to join your channel as the next step. Select the users you want to add and click “Invite.” You can skip this step altogether. Read now The visual aspect of channels is very critical. In fact, design is the first thing that a potential subscriber pays attention to, even though unconsciously. Avoid compound hashtags that consist of several words. If you have a hashtag like #marketingnewsinusa, split it into smaller hashtags: “#marketing, #news, #usa. To delete a channel with over 1,000 subscribers, you need to contact user support
from us
