Либертарианство с Владимиром Золоторевым

"Роль «разума» здесь чрезвычайно важна, поскольку теоретиков спонтанного порядка часто связывают с антирационалистической традицией в социальной мысли. Однако это не означает, что доктрина основана на каком-либо иррационализме или что устойчивость и непрерывность социальных систем являются продуктом божественного вмешательства или какой-либо другой внеземной силы, не поддающейся рациональному объяснению. Скорее, это та позиция, которую первоначально сформулировал Дэвид Юм. Юм утверждал, что чистый человеческий разум без посторонней помощи не способен априори определить те моральные и правовые нормы, которые необходимы для поддержания социального порядка. Кроме того, Юм утверждал, что традиции, опыт и общее единообразие человеческой природы сами по себе содержат указания на надлежащее социальное поведение. Другими словами, аргумент Юма отнюдь не иррационалистический, он заключается в том, что рациональность следует использовать для «уменьшения» преувеличенных ожиданий от разума, характерных для философов Просвещения. Однако опасность здесь заключается в том, что доктрина спонтанной эволюции может скатиться в некий релятивизм: исключение роли разума в создании общих утверждений о надлежащей структуре социального порядка может привести социального теоретика к принятию данной структуры правил лишь потому, что она является продуктом традиционных процессов.
"Рационализм», к которому теория спонтанного порядка находится в интеллектуальной оппозиции, возник еще до эпохи Просвещения и, возможно, наиболее ярко выражен в доктринах естественного права XVII века. В модели общества Томаса Гоббса, например, считается, что простой «естественный» разум способен создать правила, которые универсально подходят для устойчивого порядка. Предполагается, что этот разум может представить себе правовой порядок только в терминах правил, исходящих от детерминированного суверена, стоящего во главе иерархической системы. Скрытая мудрость, имманентно присущая разрозненной эволюционирующей системе, системно игнорируется в стремлении создать структуру статута или кодекса. То, что другие теоретики естественного права XVII века придерживались более щедрого взгляда на человеческую природу и, следовательно, создавали структуры правил, более благоприятные для свободы и прав, не меняет факта их общей антитрадиционалистской и рационалистической эпистемологии.
Теория спонтанного порядка, таким образом, занимается теми «природными процессами», которые не являются продуктом разума или намерения. Классический пример — свободная рыночная экономика, в которой координация целей и задач бесчисленных акторов, которые могут знать о целях и задачах только небольшой группы своих сограждан, достигается с помощью механизма цен. Изменение цены товара — это просто сигнал, который возвращает информацию в систему, позволяя акторам «автоматически» производить ту спонтанную координацию, которая кажется продуктом всеведущего разума. Повторяющиеся кризисы в дирижистских системах по своей сути являются информационными кризисами, поскольку упразднение рынка лишает центрального планировщика тех экономических знаний, которые необходимы для гармонии. Не существует более яркого примера высокомерия конструктивистов, чем эта неспособность представить себе порядок в естественном процессе (который не является непосредственно физическим). Как говорит Хайек в «Принципах либерального общественного устройства":
"Большая часть критики системы свободы, основанной на общих законах, возникает из-за неспособности представить эффективную координацию человеческой деятельности без преднамеренной организации со стороны командующего разума. Одним из достижений экономической теории стало объяснение того, как такое взаимное согласование спонтанной деятельности индивидов осуществляется рынком при условии, что существует четкое разграничение сфер контроля каждого индивида."
https://mises.in.ua/article/reader-s-forum-on-norman-barry-s-the-tradition-of-spontaneous-order/

www.tgoop.com/Libertarianism_with_VZ/1471

541 viewsOct 23, 2024 at 14:16

"Роль «разума» здесь чрезвычайно важна, поскольку теоретиков спонтанного порядка часто связывают с антирационалистической традицией в социальной мысли. Однако это не означает, что доктрина основана на каком-либо иррационализме или что устойчивость и непрерывность социальных систем являются продуктом божественного вмешательства или какой-либо другой внеземной силы, не поддающейся рациональному объяснению. Скорее, это та позиция, которую первоначально сформулировал Дэвид Юм. Юм утверждал, что чистый человеческий разум без посторонней помощи не способен априори определить те моральные и правовые нормы, которые необходимы для поддержания социального порядка. Кроме того, Юм утверждал, что традиции, опыт и общее единообразие человеческой природы сами по себе содержат указания на надлежащее социальное поведение. Другими словами, аргумент Юма отнюдь не иррационалистический, он заключается в том, что рациональность следует использовать для «уменьшения» преувеличенных ожиданий от разума, характерных для философов Просвещения. Однако опасность здесь заключается в том, что доктрина спонтанной эволюции может скатиться в некий релятивизм: исключение роли разума в создании общих утверждений о надлежащей структуре социального порядка может привести социального теоретика к принятию данной структуры правил лишь потому, что она является продуктом традиционных процессов.
"Рационализм», к которому теория спонтанного порядка находится в интеллектуальной оппозиции, возник еще до эпохи Просвещения и, возможно, наиболее ярко выражен в доктринах естественного права XVII века. В модели общества Томаса Гоббса, например, считается, что простой «естественный» разум способен создать правила, которые универсально подходят для устойчивого порядка. Предполагается, что этот разум может представить себе правовой порядок только в терминах правил, исходящих от детерминированного суверена, стоящего во главе иерархической системы. Скрытая мудрость, имманентно присущая разрозненной эволюционирующей системе, системно игнорируется в стремлении создать структуру статута или кодекса. То, что другие теоретики естественного права XVII века придерживались более щедрого взгляда на человеческую природу и, следовательно, создавали структуры правил, более благоприятные для свободы и прав, не меняет факта их общей антитрадиционалистской и рационалистической эпистемологии.
Теория спонтанного порядка, таким образом, занимается теми «природными процессами», которые не являются продуктом разума или намерения. Классический пример — свободная рыночная экономика, в которой координация целей и задач бесчисленных акторов, которые могут знать о целях и задачах только небольшой группы своих сограждан, достигается с помощью механизма цен. Изменение цены товара — это просто сигнал, который возвращает информацию в систему, позволяя акторам «автоматически» производить ту спонтанную координацию, которая кажется продуктом всеведущего разума. Повторяющиеся кризисы в дирижистских системах по своей сути являются информационными кризисами, поскольку упразднение рынка лишает центрального планировщика тех экономических знаний, которые необходимы для гармонии. Не существует более яркого примера высокомерия конструктивистов, чем эта неспособность представить себе порядок в естественном процессе (который не является непосредственно физическим). Как говорит Хайек в «Принципах либерального общественного устройства":
"Большая часть критики системы свободы, основанной на общих законах, возникает из-за неспособности представить эффективную координацию человеческой деятельности без преднамеренной организации со стороны командующего разума. Одним из достижений экономической теории стало объяснение того, как такое взаимное согласование спонтанной деятельности индивидов осуществляется рынком при условии, что существует четкое разграничение сфер контроля каждого индивида."
https://mises.in.ua/article/reader-s-forum-on-norman-barry-s-the-tradition-of-spontaneous-order/

BY Либертарианство с Владимиром Золоторевым