Все мы регулярно видим воду в 3 со-стояниях: твердом, жидком и газообразном. Пожалуй, северные люди — чаще всех других видят воду в твердом. Но из всей этой памяти о наших наблюдениях сложнее всего вспомнить те смутные моменты, когда вода меняла свое состояние.
Стоит отвернуться, и вода замерзает, лед тает. И трудно заставить себя поймать этот момент, когда одно состояние переходило в другое. Только стоит попытаться это сделать, как возникает сопротивление внимания — оно тяготится этим и переключается на другое. Поэтому мы помним моря, льды, снега, пар и облака, и с легкостью узнаем свойства этих столь разных состояний, но не воспринимаем как со-стояние момент градного перехода — когда лед превращается в воду, а вода — в пар.
Мы легко распознаем лужу воды, кусок льда или белое облако в синем небе — как цельности, находящиеся в конкретном состоянии. Но видимо, в природе нашего внимания содержится некая мудрость, что для градного перехода нужно НЕ следить за этим, а отвернуться. Со-стояние льда переходит в со-стояние воды, где градные связи подвижны, но все еще крепки — и мы видим водоворот, похожий на галактику, когда вынимаем пробку в ванной.
Состояние воды, близкое к покою и равномерное в пределах ванной, резко нарушается открытием нового ядра тяги — у воды появляется возможность погрузиться чуть глубже к ядру Земли — и появляется галактика. Так мы можем обнаружить, что на крупных масштабах, казалось бы, пустое пространство ведет себя соградно воде, в которой вынимаются пробки, позволяющие материи опуститься чуть глубже к ядру Вселенной.
Соградность облаков мы также видим в космических туманностях, где рождаются звезды. И мы знаем, что в земных облаках также рождаются снежинки, которые похожи на звезды хотя бы в одной плоскости. Очень легко человеческому воображению представить снежинку — и очень трудно представить, как она растет в облаке. Но совершенно ясно, что снежинка растет не со своего края, а из сердцевины, т. е из зерна, из того градного уравновесия молекул, которые смогли перейти в новое со-стояние первыми. К нему уже тянутся новые молекулы, градно налипая на сердцевину, так что потом мы видим настоящее архитектурное чудо, небольшую дворцовую цивилизацию у себя на варежке.
Разогретая в кастрюле вода начинает в начале тихо гудеть от множества микроскопических пузырьков, лопающихся по всему диаметру емкости. Если мы подойдем и взглянем на дно, то увидим, что на нем образуются крошечные пузырьки. В начале они набирают массу. Когда предел градного перехода достигнут, они внезапно подлетают и лопаются на поверхности воды, высвобождая новое поколение микроскопических пузырьков, в которых вода сможет сохранить новое состояние до самого облака, где все такие пузырьки соберутся вновь, подобно популяции.
Хотя переход из одного состояния в другое может идти плавно, как разогревание воды в кастрюле, существует неуловимый предел, когда о-града пузыря больше не может расширяться и резко выпускает наружу свою микро-популяцию. И также наступает момент градного предела, когда снежинка или капля становится слишком тяжела чтобы не упасть, передавая свою энергию падения другим. Каждый раз мы обнаруживаем странные градные явления возле сердца новой системы.
Все мы регулярно видим воду в 3 со-стояниях: твердом, жидком и газообразном. Пожалуй, северные люди — чаще всех других видят воду в твердом. Но из всей этой памяти о наших наблюдениях сложнее всего вспомнить те смутные моменты, когда вода меняла свое состояние.
Стоит отвернуться, и вода замерзает, лед тает. И трудно заставить себя поймать этот момент, когда одно состояние переходило в другое. Только стоит попытаться это сделать, как возникает сопротивление внимания — оно тяготится этим и переключается на другое. Поэтому мы помним моря, льды, снега, пар и облака, и с легкостью узнаем свойства этих столь разных состояний, но не воспринимаем как со-стояние момент градного перехода — когда лед превращается в воду, а вода — в пар.
Мы легко распознаем лужу воды, кусок льда или белое облако в синем небе — как цельности, находящиеся в конкретном состоянии. Но видимо, в природе нашего внимания содержится некая мудрость, что для градного перехода нужно НЕ следить за этим, а отвернуться. Со-стояние льда переходит в со-стояние воды, где градные связи подвижны, но все еще крепки — и мы видим водоворот, похожий на галактику, когда вынимаем пробку в ванной.
Состояние воды, близкое к покою и равномерное в пределах ванной, резко нарушается открытием нового ядра тяги — у воды появляется возможность погрузиться чуть глубже к ядру Земли — и появляется галактика. Так мы можем обнаружить, что на крупных масштабах, казалось бы, пустое пространство ведет себя соградно воде, в которой вынимаются пробки, позволяющие материи опуститься чуть глубже к ядру Вселенной.
Соградность облаков мы также видим в космических туманностях, где рождаются звезды. И мы знаем, что в земных облаках также рождаются снежинки, которые похожи на звезды хотя бы в одной плоскости. Очень легко человеческому воображению представить снежинку — и очень трудно представить, как она растет в облаке. Но совершенно ясно, что снежинка растет не со своего края, а из сердцевины, т. е из зерна, из того градного уравновесия молекул, которые смогли перейти в новое со-стояние первыми. К нему уже тянутся новые молекулы, градно налипая на сердцевину, так что потом мы видим настоящее архитектурное чудо, небольшую дворцовую цивилизацию у себя на варежке.
Разогретая в кастрюле вода начинает в начале тихо гудеть от множества микроскопических пузырьков, лопающихся по всему диаметру емкости. Если мы подойдем и взглянем на дно, то увидим, что на нем образуются крошечные пузырьки. В начале они набирают массу. Когда предел градного перехода достигнут, они внезапно подлетают и лопаются на поверхности воды, высвобождая новое поколение микроскопических пузырьков, в которых вода сможет сохранить новое состояние до самого облака, где все такие пузырьки соберутся вновь, подобно популяции.
Хотя переход из одного состояния в другое может идти плавно, как разогревание воды в кастрюле, существует неуловимый предел, когда о-града пузыря больше не может расширяться и резко выпускает наружу свою микро-популяцию. И также наступает момент градного предела, когда снежинка или капля становится слишком тяжела чтобы не упасть, передавая свою энергию падения другим. Каждый раз мы обнаруживаем странные градные явления возле сердца новой системы.
Joined by Telegram's representative in Brazil, Alan Campos, Perekopsky noted the platform was unable to cater to some of the TSE requests due to the company's operational setup. But Perekopsky added that these requests could be studied for future implementation. Channel login must contain 5-32 characters You can invite up to 200 people from your contacts to join your channel as the next step. Select the users you want to add and click “Invite.” You can skip this step altogether. A Hong Kong protester with a petrol bomb. File photo: Dylan Hollingsworth/HKFP. Telegram users themselves will be able to flag and report potentially false content.
from us
