7. «Красная кнопка» или ситуация пост-конфликта
(Иллюстрация: Дарья Азолина по моему техзаданию)
Изображённая на картинке история случилась, когда я работал в Ираке, году в 2020м.
Мне про неё рассказал мэр одного из городков около нашего месторождения.
Мы же постоянно колесили по округе, встречались с разными людьми – вот градоначальник и хотел нас предостеречь.
- А почему это случилось? - продолжает мэр.
Людям в тех местах очень много пришлось пережить.
Во времена Саддама Хусейна в тамошних краях был самый натуральный геноцид: курдское население в этой местности убивали сотнями, арестовывали тысячами, сносили деревни бульдозерами.
А в середине 2010-х годов в паре десятков километров от места, где мы были, проходила линия фронта – те земли пытались захватить боевики печально известного ИГИЛа (организация является террористической и запрещена в России).
И нежданный визит группы незнакомцев на пикапе исходя из всего предыдущего опыта однозначно воспринимался как проблема, требующая немедленной силовой «ответки».
Жизнь учила стрелять первым – потому что другого шанса выстрелить может и не быть.
И даже годы спустя какая-нибудь простая и безобидная ситуация может послужить «красной кнопкой», станет триггером, вызовет overreaction (чрезмерную реакцию).
И пустяковое недопонимание может за считанные минуты превратить простую житейскую ситуацию в непоправимую катастрофу.
Многие из мест в развивающихся странах, где реализуются промышленные проекты – это как раз такие зоны пост-конфликта.
И там порой достаточно даже спички, чтобы вновь заполыхал разлитый годы или десятилетия назад бензин конфликта.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
#вечерний_рабфак
(Иллюстрация: Дарья Азолина по моему техзаданию)
Изображённая на картинке история случилась, когда я работал в Ираке, году в 2020м.
Мне про неё рассказал мэр одного из городков около нашего месторождения.
Мы же постоянно колесили по округе, встречались с разными людьми – вот градоначальник и хотел нас предостеречь.
Всё случилось двумя днями ранее, минутах в двадцати езды от центра города.
Оборвался провод на линии электропередач – и на место подъехала на пикапе бригада электриков. Увидели место обрыва, выгрузились и пошли к ближайшему столбу.
А столб был рядом с домом – и вроде как на территории чьего-то участка.
И тут выбегает хозяин участка с автоматом Калашникова в руках, направляет оружие на пришедших… Еще чуть бы – и начал бы стрелять.
Но обошлось.
- А почему это случилось? - продолжает мэр.
Людям в тех местах очень много пришлось пережить.
Во времена Саддама Хусейна в тамошних краях был самый натуральный геноцид: курдское население в этой местности убивали сотнями, арестовывали тысячами, сносили деревни бульдозерами.
А в середине 2010-х годов в паре десятков километров от места, где мы были, проходила линия фронта – те земли пытались захватить боевики печально известного ИГИЛа (организация является террористической и запрещена в России).
И нежданный визит группы незнакомцев на пикапе исходя из всего предыдущего опыта однозначно воспринимался как проблема, требующая немедленной силовой «ответки».
Жизнь учила стрелять первым – потому что другого шанса выстрелить может и не быть.
Чувство опасности, ощущение враждебности мира, пережитая травма – это никуда не уходит. Наоборот, всё это вбито в организм на уровне рефлексов.
И даже годы спустя какая-нибудь простая и безобидная ситуация может послужить «красной кнопкой», станет триггером, вызовет overreaction (чрезмерную реакцию).
И пустяковое недопонимание может за считанные минуты превратить простую житейскую ситуацию в непоправимую катастрофу.
Многие из мест в развивающихся странах, где реализуются промышленные проекты – это как раз такие зоны пост-конфликта.
И там порой достаточно даже спички, чтобы вновь заполыхал разлитый годы или десятилетия назад бензин конфликта.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
#вечерний_рабфак
👍40🤔13😢8
Комментируя пост про «Последнюю электричку», Виктория засомневалась в правдивости главной метафоры:
Расскажу историю из жизни.
Где-то году в 1990-м, когда мне было лет тринадцать, времена настали совсем голодные (продукты только по талонам, в магазинах пустые полки) – и моим родителям дали на заводе участок под картошку.
Эти шесть соток были в 50 км от Саратова, и добираться до этой земли приходилось по три-четыре часа на пригородном поезде.
Летом где-то раз в неделю-две кто-то из нас обязательно ездил на этот участок.
Через лесополосу от выделенных огородов у железнодорожных путей были брошены несколько железобетонных плит. Типа перрон.
От этой платформы до нижних ступенек поезда было что-то около метра. С грузом в руках запрыгивать без сноровки было сложновато – но кому какое дело.
От дождя прятались в лесополосе.
Так вот, три или четыре раза я (вместе с многочисленными товарищами по несчастью из числа таких же невольных садоводов) оказывался в ситуации, когда последний в этот день пригородный поезд становился нашим последним шансом.
Как такое случалось?
Много народу пришло к поезду, который должен был останавливаться на платформе в два часа дня – но вагоны почему-то, не тормозя, пролетели мимо.
Следующий по расписанию поезд точно так же почему-то простучал колёсами мимо.
Оставался последний поезд в шесть или семь вечера.
Больше никакого транспорта до утра не предвиделось. Поймать попутку на дороге было mission impossible (невозможной миссией) – как я уже сказал, машин у населения было тогда очень сильно меньше.
На просёлочной дороге в тех местах авто могло проезжать раз в час.
В общем, к шести вечера на бетонных плитах, сосредоточенные, усталые и злые, сидели полсотни человек – и ждали поезд. Настроение – сами понимаете.
Треть из них – это пенсионерки.
Поезд должен был быть переполненным. Тут без вариантов, ведь он собирал с предыдущих станций всех, кого не увезли предыдущие локомотивы.
И вот вдали появился зелёный тепловоз, медленно тянувший за собой пригородные вагоны. Торможение. Намертво схваченные тормозными колодками стальные колёса засвистели по рельсам. Через несколько секунд локомотив встал, как вкопанный.
Стоянка – одна минута.
Состав и в самом деле был переполнен. Люди стояли даже в тамбурах. Человек двадцать сидело на крыше поезда (да-да, как в тех самых видосах про индийскую железную дорогу).
Все ринулись на штурм.
Первыми пропускали пенсионерок («дамы вперёд»). Бабушки короткими мощными замахами вкидывали вверх в открытые дверцы поезда сумки с картошкой и тыквами, лихо закидывали ногу на нижнюю ступеньку – и пушечным ядром влетали в тамбур, вминая в стены толпящихся там людей.
На отбитый пенсионерками в тамбурах плацдарм десантировались мы, оставшиеся огородники.
Поезд не спеша ехал дальше. Километрах в двадцати от Саратова он останавливался и стоял минут сорок. Всё это время машинист ходил около кабины и лениво переругивался с сидящими на крыше вагонов пассажирами.
Железнодорожник повторял, что здесь начинаются линии электрификации, и дальше он не поедет, пока на крыше остаются люди. А то высоковольтные дуги поджарят продуманов со «второго этажа» до состояния курицы-гриль, а ему отвечай.
Путешествующие на крыше, обдуваемые ветерком, совсем не торопились в душные переполненные вагоны. Они пытались переубедить машиниста: мы фартовые, нас никакая высоковольтная дуга не возьмёт!
В этом споре всегда рано или поздно побеждал машинист. Понурые «крышевики» покорно слезали и натужно втискивались в тамбур.
Поезд ехал дальше...
… В общем, метафора про «последнюю электричку» - очень даже из жизни.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
«Вот только не поняла, откуда на далеком заброшенном полустанке огромная толпа людей?»
Расскажу историю из жизни.
Где-то году в 1990-м, когда мне было лет тринадцать, времена настали совсем голодные (продукты только по талонам, в магазинах пустые полки) – и моим родителям дали на заводе участок под картошку.
Эти шесть соток были в 50 км от Саратова, и добираться до этой земли приходилось по три-четыре часа на пригородном поезде.
Можно было и на машине, но авто тогда было, наверно, только в каждой тридцатой семье (в кругу знакомых нам людей, по крайней мере). У нас машины не было. Автобусы в то место не ходили.
Летом где-то раз в неделю-две кто-то из нас обязательно ездил на этот участок.
Через лесополосу от выделенных огородов у железнодорожных путей были брошены несколько железобетонных плит. Типа перрон.
От этой платформы до нижних ступенек поезда было что-то около метра. С грузом в руках запрыгивать без сноровки было сложновато – но кому какое дело.
От дождя прятались в лесополосе.
Так вот, три или четыре раза я (вместе с многочисленными товарищами по несчастью из числа таких же невольных садоводов) оказывался в ситуации, когда последний в этот день пригородный поезд становился нашим последним шансом.
Как такое случалось?
Много народу пришло к поезду, который должен был останавливаться на платформе в два часа дня – но вагоны почему-то, не тормозя, пролетели мимо.
Следующий по расписанию поезд точно так же почему-то простучал колёсами мимо.
Оставался последний поезд в шесть или семь вечера.
Больше никакого транспорта до утра не предвиделось. Поймать попутку на дороге было mission impossible (невозможной миссией) – как я уже сказал, машин у населения было тогда очень сильно меньше.
На просёлочной дороге в тех местах авто могло проезжать раз в час.
В общем, к шести вечера на бетонных плитах, сосредоточенные, усталые и злые, сидели полсотни человек – и ждали поезд. Настроение – сами понимаете.
(Вот та самая искомая огромная толпа людей на дальнем полустанке в ожидании поезда)
Треть из них – это пенсионерки.
Поезд должен был быть переполненным. Тут без вариантов, ведь он собирал с предыдущих станций всех, кого не увезли предыдущие локомотивы.
И вот вдали появился зелёный тепловоз, медленно тянувший за собой пригородные вагоны. Торможение. Намертво схваченные тормозными колодками стальные колёса засвистели по рельсам. Через несколько секунд локомотив встал, как вкопанный.
Стоянка – одна минута.
Состав и в самом деле был переполнен. Люди стояли даже в тамбурах. Человек двадцать сидело на крыше поезда (да-да, как в тех самых видосах про индийскую железную дорогу).
Все ринулись на штурм.
Первыми пропускали пенсионерок («дамы вперёд»). Бабушки короткими мощными замахами вкидывали вверх в открытые дверцы поезда сумки с картошкой и тыквами, лихо закидывали ногу на нижнюю ступеньку – и пушечным ядром влетали в тамбур, вминая в стены толпящихся там людей.
На отбитый пенсионерками в тамбурах плацдарм десантировались мы, оставшиеся огородники.
Поезд не спеша ехал дальше. Километрах в двадцати от Саратова он останавливался и стоял минут сорок. Всё это время машинист ходил около кабины и лениво переругивался с сидящими на крыше вагонов пассажирами.
Железнодорожник повторял, что здесь начинаются линии электрификации, и дальше он не поедет, пока на крыше остаются люди. А то высоковольтные дуги поджарят продуманов со «второго этажа» до состояния курицы-гриль, а ему отвечай.
Путешествующие на крыше, обдуваемые ветерком, совсем не торопились в душные переполненные вагоны. Они пытались переубедить машиниста: мы фартовые, нас никакая высоковольтная дуга не возьмёт!
В этом споре всегда рано или поздно побеждал машинист. Понурые «крышевики» покорно слезали и натужно втискивались в тамбур.
Поезд ехал дальше...
… В общем, метафора про «последнюю электричку» - очень даже из жизни.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
👍56😢46❤16
Вот классный канал – рекомендую!
Telegram-канал «Артикулируй ртом» ведёт Евгения Николаева.
Она уже успела поработать генеральным директором и кофаундером “You Social” (это такой консалтинг в сфере устойчивого развития и ESG).
Также за плечами у неё пара созданных и похороненных стартапов.
Сейчас в декретном отпуске, воспитывает маленького ребёнка – и примеривается прыгнуть обратно в бизнес.
Делится откровенными и меткими наблюдениями обо всём, что составляет её теперешнюю жизнь.
Там и про личные переживания, и про страхи, и про бизнес-решения. Чередует советы по построению своей команды с размышлениями про сбалансированное развитие себя.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
Telegram-канал «Артикулируй ртом» ведёт Евгения Николаева.
Она уже успела поработать генеральным директором и кофаундером “You Social” (это такой консалтинг в сфере устойчивого развития и ESG).
Также за плечами у неё пара созданных и похороненных стартапов.
Сейчас в декретном отпуске, воспитывает маленького ребёнка – и примеривается прыгнуть обратно в бизнес.
Делится откровенными и меткими наблюдениями обо всём, что составляет её теперешнюю жизнь.
Там и про личные переживания, и про страхи, и про бизнес-решения. Чередует советы по построению своей команды с размышлениями про сбалансированное развитие себя.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
👍10🤔3
Утром я пишу пост:
Вечером по цепочке 80+ комментариев к этому посту обсуждение вырулило на:
Это великолепно 😁😁😁👏👏👏
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
про то, как тяжко было в 1992 году в 50 км от Саратова на остановке Горючкадержась зубами за ступенькизапрыгивать в переполненный пригородный поезд с двумя сумками картошки в руках
Вечером по цепочке 80+ комментариев к этому посту обсуждение вырулило на:
влияние Петрарки, смелость вьетнамских интеллектуалов, переведших вьетнамский язык на латиницу, и что «христианский миллет в Османской империи использовал книжный старославянский как основной судебный»
Это великолепно 😁😁😁👏👏👏
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
🤣57😁28👍13🤔8
Так быть ли Коридору Лобиту?
С большим интересом прочитал статью Сергея Карамаева, н.с. Центра проблем развития и модернизации ИМЭМО РАН про результаты визита американского президента Джо Байдена в Анголу.
Ключевая тема визита – это, конечно, будущее Коридора Лобиту.
Сергей Карамаев полагает, что далеко не факт, что Коридор Лобиту будет построен.
Причин на то уважаемый исследователь видит несколько (сорри, излагаю своими словами):
1️⃣ Во-первых, Д. Трамп в течение своего первого срока уделял мало внимания Африке и нет признаков, что он поменяет свой подход
2️⃣ Во-вторых, китайцы уже «заходят с тыла», хотят строить железную дорогу с восточного побережья Африки всё до той же Демократической республики Конго (ДРК). К тому же китайцам принадлежат многие активы по добыче кобальта, лития и других минералов в ДРК:
3️⃣ В-третьих, трон под нынешним ангольским президентом Ж. Лоренсу пошатывается:
Я позволю себе не согласиться, исходя из собственного опыта насчёт горнодобычных дел в странах Африки и Глобального Юга в целом:
2️⃣ Во-вторых, контроль китайцев над месторождениями полезных ископаемых в Демократической республике Конго я бы не преувеличивал.
В общем-то, вся история добычи полезных ископаемых иностранными державами в Африке свидетельствует, что сегодня ты владеешь лицензиями, карьерами и фабриками, а в буквальном смысле завтра ты уже ничем не владеешь, и тебя влекут за локоток в сторону самолётного трапа, засовывая тебе билет в карман пиджака.
Так что я вижу больше доводов за то, что Коридор Лобиту будут строить – и будут строить весьма проворно.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
🖼 картинка: отсюда
С большим интересом прочитал статью Сергея Карамаева, н.с. Центра проблем развития и модернизации ИМЭМО РАН про результаты визита американского президента Джо Байдена в Анголу.
Ключевая тема визита – это, конечно, будущее Коридора Лобиту.
Для тех, кто не в теме:
По плану, который поддерживают США и ЕС, на территории трёх стран – Замбии, ДРК и Анголы, должна быть построена железная дорога, которая пройдёт из центра Африки к ангольскому порту Лобиту. Коридор Лобиту жизненно необходим западным странам, поскольку он сократит пути поставок стратегически важных материалов, таких как кобальт и медь.
Сергей Карамаев полагает, что далеко не факт, что Коридор Лобиту будет построен.
Причин на то уважаемый исследователь видит несколько (сорри, излагаю своими словами):
1️⃣ Во-первых, Д. Трамп в течение своего первого срока уделял мало внимания Африке и нет признаков, что он поменяет свой подход
2️⃣ Во-вторых, китайцы уже «заходят с тыла», хотят строить железную дорогу с восточного побережья Африки всё до той же Демократической республики Конго (ДРК). К тому же китайцам принадлежат многие активы по добыче кобальта, лития и других минералов в ДРК:
«Китай уже контролирует большую часть предприятий по добыче полезных ископаемых в регионе: он владеет 15 из 19 крупных шахт в ДРК, а оставшиеся четыре более половины своей добычи продают опять же в КНР»
3️⃣ В-третьих, трон под нынешним ангольским президентом Ж. Лоренсу пошатывается:
«В стране постепенно нарастает недовольство политикой президента, которая для простых ангольцев пока что оборачивается ухудшением уровня жизни – число тех, кто живёт за чертой бедности, превысило 15 млн чел. и только растёт»
Я позволю себе не согласиться, исходя из собственного опыта насчёт горнодобычных дел в странах Африки и Глобального Юга в целом:
1️⃣ Во-первых, думаю, что в свой новый срок Дональду Трампу придётся уделять внимание Африке – и в том числе Коридору Лобиту.
За прошедшие годы кое-что поменялось.
Так, с середины 2022 года американская администрация реализует так называемый закон IRA2022. Это гигантские мероприятия на сумму в 750 млрд долларов с целью провести реиндустриализацию США, энергетическую реструктуризацию и осуществить климатические мероприятия.
«Пересборка» тамошней промышленности будет включать и «энергетический переход», который потребует огромных количеств таких стратегически важных материалов как кобальт и медь.
Дональд Трамп выступал против относящейся к «Зелёной сделке» части этого закона. Но в целом считается, что новый хозяин Белого дома всё же не захочет (или не сможет) остановить процесс американской реиндустриализации.
И потому Коридор Лобиту будет в любом случае одним из стратегических приоритетов для новой американской администрации.
2️⃣ Во-вторых, контроль китайцев над месторождениями полезных ископаемых в Демократической республике Конго я бы не преувеличивал.
В общем-то, вся история добычи полезных ископаемых иностранными державами в Африке свидетельствует, что сегодня ты владеешь лицензиями, карьерами и фабриками, а в буквальном смысле завтра ты уже ничем не владеешь, и тебя влекут за локоток в сторону самолётного трапа, засовывая тебе билет в карман пиджака.
3️⃣ В-третьих, недовольные жители и политическая нестабильность действительно поумерили бы желание промышленников во многих уголках мира вкладываться деньгами в большой проект.
Но в Африке большая промышленная стройка – это, наоборот, фактор, который способен на месяцы утихомирить горячие головы и на время занять недовольных!
Кто-то будет надеяться, что после запуска железной дороги в казну польются щедрые финансовые потоки.
А очень многим будет не до протестов – тысячи людей ринутся в места около большой стройки, в надежде что-то с неё поиметь, пусть даже в виде подённой работы.
Так что я вижу больше доводов за то, что Коридор Лобиту будут строить – и будут строить весьма проворно.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
🖼 картинка: отсюда
👍30🤔8❤3
Виктория, после комментария которой мы нырнули вглубь примера с «последней электричкой», говорит о неравнозначности «железнодорожной» метафоры с тем, что эта метафора означает:
Тут два основных момента.
1️⃣ Первый: является ли ситуация критической для местного жителя, оставшегося без работы?
2️⃣ Второй момент: точна ли метафора?
Сначала разберемся с первым вопросом
Проблема в том, что, если человек живёт в нищей сельской глубинке в неблагополучном месте Глобального Юга, то уехать и иметь высокие шансы преуспеть ему будет трудновато:
☑️ У него нет для этого образовательного, финансового, административного, социального капитала.
☑️ Он очень часто неграмотен, у него нет ни востребованного образования, ни опыта работы, ни денег на транспорт и первичное обустройство, да и рабочие места чаще всего распределяются «по своим людям».
☑️ Надеяться на «тут у нас откроют ещё одно месторождение» он не хочет, потому как этого не происходило последние 500 лет – и потому не особо верится, что вдруг внезапно начнёт происходить сейчас.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
«На мой взгляд, «шанс, который выпадает один раз в жизни» не равно «эффекту последней электрички».
«Эффект последней электрички» не несет в себе фатальность (ну, не успели вы на эту, но утром или через неделю была бы другая), а единственный шанс в жизни бывает только раз, извините за тавтологию.
Это как получить грант в 39 лет при ограничении по возрасту «до 40 лет».
На вашем примере: не взяли вы человека на работу, но есть же шанс, что через какое-то время в этом месте откроют месторождение, решат строить дорогу и т.п., да и сам человек сможет уехать в другое место за лучшей жизнью.
То есть ваша вакансия не тот шанс, который выпал ему один раз в жизни.
Но, повторюсь, может, я слишком душню».
— конец цитаты —
Тут два основных момента.
1️⃣ Первый: является ли ситуация критической для местного жителя, оставшегося без работы?
2️⃣ Второй момент: точна ли метафора?
Сначала разберемся с первым вопросом
Проблема в том, что, если человек живёт в нищей сельской глубинке в неблагополучном месте Глобального Юга, то уехать и иметь высокие шансы преуспеть ему будет трудновато:
☑️ У него нет для этого образовательного, финансового, административного, социального капитала.
☑️ Он очень часто неграмотен, у него нет ни востребованного образования, ни опыта работы, ни денег на транспорт и первичное обустройство, да и рабочие места чаще всего распределяются «по своим людям».
☑️ Надеяться на «тут у нас откроют ещё одно месторождение» он не хочет, потому как этого не происходило последние 500 лет – и потому не особо верится, что вдруг внезапно начнёт происходить сейчас.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
👍41
Теперь по поводу метафоры
В корпоративной антропологии очень часто используются метафоры, потому как важно заставить человека понять какой-то вопрос и умом, и сердцем (with hearts and minds).
Метафоры в корпоративной антропологии важны, чтобы человек запомнил неочевидные для него, а часто и противоречащие его обыденной логике вещи.
Да, можно сказать «шанс, который выпадает раз в жизни», но это даже звучит достаточно громоздко.
И вряд ли унесётся с собой человеком, который это услышал.
В русском языке в этом случае нам приходится прибегать к метафорам.
Да, проблема с метафорами в том, что они условны и не всегда точны.
Ещё одна проблема с ними, что метафоры должны быть из культурного контекста той аудитории, с которой мы говорим. Что часто делает ещё большими «зазоры» между изначальным концептом и художественным сравнением.
Вот и в данном случае мы:
Завтра расскажу про забавную проблему с отличной метафорой, которую как-то претерпевали в той корпорации, где я работал...
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
В корпоративной антропологии очень часто используются метафоры, потому как важно заставить человека понять какой-то вопрос и умом, и сердцем (with hearts and minds).
Метафоры в корпоративной антропологии важны, чтобы человек запомнил неочевидные для него, а часто и противоречащие его обыденной логике вещи.
Да, можно сказать «шанс, который выпадает раз в жизни», но это даже звучит достаточно громоздко.
И вряд ли унесётся с собой человеком, который это услышал.
В английском языке, кстати, это словосочетание ‘once-in-a-lifetime opportunity’ не случайно даже в кембриджском словаре как одно слово, через чёрточку пишется. Это устойчивое выражение, которое условный англосакс запомнит гораздо лучше.
В русском языке в этом случае нам приходится прибегать к метафорам.
Да, проблема с метафорами в том, что они условны и не всегда точны.
Ещё одна проблема с ними, что метафоры должны быть из культурного контекста той аудитории, с которой мы говорим. Что часто делает ещё большими «зазоры» между изначальным концептом и художественным сравнением.
Вот и в данном случае мы:
☑️ Объясняем некий феномен, присущий Глобальному Югу
☑️ Используем объяснительный фреймворк, концепцию, которую ввели в оборот на Глобальном Севере – и, само собой, на английском языке
☑️ При этом я должен использовать метафору, которая хорошо «считывалась бы» нашим, российским читателем
Завтра расскажу про забавную проблему с отличной метафорой, которую как-то претерпевали в той корпорации, где я работал...
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
👍34❤10🤔7
Про шансы, лимоны, Ташкенты, Оклахомы
Никогда не было – и вот опять 😁😁😁
В очередной (наверно, уже в 101-й раз) у нас в комментариях возникает спор на тему «На самом деле шанс есть у каждого».
Дескать, обездоленный человек из условной глухой деревни Глобального Юга вполне себе имеет неплохие шансы преуспеть. Двинется в город, начнёт работать и зарабатывать… Или махнёт в Европу.
Мол, ну, не может хороший человек с растущими откуда надо руками не преуспеть в жизни при должном трудолюбии!
Ведь если жизнь подсовывает тебе лимон, всегда можно сделать из него лимонад…
Шанс действительно есть у каждого – вопрос только в вероятностях.
Условно говоря, что с тобой будет, если ты уйдёшь из далёкой африканской деревни, где община худо-бедно не даст тебе умереть с голоду:
Есть одно произведение русской литературы, которое (так уж получилось) максимально близко к реалиям нынешнего Глобального Юга описывает «дорожные приключения в поисках лучшего будущего».
Равно как и «цену за билет», которую надо платить своей жизнью.
Я говорю о повести А.Неверова «Ташкент — город хлебный».
Советую. Очень расширяет кругозор.
Эта написанная в 1923 году «по горячим следам» жёсткая книга некогда была, кажется, даже в школьной программе.
Можете просто почитать раздел «Сюжет» в Википедии, займёт пару минут – чтобы понять, что для лишённого ресурсов человека в наэлектризованном обществе всё очень непросто.
К слову, главный герой Мишка до южного города добрался только потому, что автор повести ближе к концу беспонтово включил приём deus ex machina
Типа попался хороший человек машинист Кондратьев, который и довёз паренька до Ташкента.
И ещё про числа и вероятности.
В «ближнем круге» главного героя Мишки в начале повести было восемь человек: отец, мать, дед и бабушка, два младших брата, он сам и его сосед-приятель Серёжка.
Через год, в финале повести в живых осталось двое: сам Мишка и его мать.
75 процентов близких людей ушли в минус.
Примерно такие же расценки могут быть и сейчас на «путешествия в поисках лучшей доли» в глухих уголках Глобального Юга.
Ещё можно почитать «Гроздья гнева» Джона Стейнбека (1939)
В американской книге тоже выживут не только лишь все.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
Никогда не было – и вот опять 😁😁😁
В очередной (наверно, уже в 101-й раз) у нас в комментариях возникает спор на тему «На самом деле шанс есть у каждого».
Дескать, обездоленный человек из условной глухой деревни Глобального Юга вполне себе имеет неплохие шансы преуспеть. Двинется в город, начнёт работать и зарабатывать… Или махнёт в Европу.
Мол, ну, не может хороший человек с растущими откуда надо руками не преуспеть в жизни при должном трудолюбии!
Шанс действительно есть у каждого – вопрос только в вероятностях.
Условно говоря, что с тобой будет, если ты уйдёшь из далёкой африканской деревни, где община худо-бедно не даст тебе умереть с голоду:
Твой шанс расстаться с жизнью от голода, болезни или преступления в течение года будет 1 процент или 50 процентов?
Есть одно произведение русской литературы, которое (так уж получилось) максимально близко к реалиям нынешнего Глобального Юга описывает «дорожные приключения в поисках лучшего будущего».
Равно как и «цену за билет», которую надо платить своей жизнью.
Я говорю о повести А.Неверова «Ташкент — город хлебный».
Советую. Очень расширяет кругозор.
Там рассказывается о путешествии двенадцатилетнего крестьянского мальчика Мишки из родной деревни в Бузулукском уезде в Ташкент во время массового голода в Поволжье.
Эта написанная в 1923 году «по горячим следам» жёсткая книга некогда была, кажется, даже в школьной программе.
Можете просто почитать раздел «Сюжет» в Википедии, займёт пару минут – чтобы понять, что для лишённого ресурсов человека в наэлектризованном обществе всё очень непросто.
К слову, главный герой Мишка до южного города добрался только потому, что автор повести ближе к концу беспонтово включил приём deus ex machina
(Deus ex machina - «бог из машины», неожиданная, нарочитая развязка трудной ситуации с привлечением внешнего, ранее не действовавшего в ней фактора, например, чудесное спасение героев)
Типа попался хороший человек машинист Кондратьев, который и довёз паренька до Ташкента.
И ещё про числа и вероятности.
В «ближнем круге» главного героя Мишки в начале повести было восемь человек: отец, мать, дед и бабушка, два младших брата, он сам и его сосед-приятель Серёжка.
Через год, в финале повести в живых осталось двое: сам Мишка и его мать.
75 процентов близких людей ушли в минус.
Примерно такие же расценки могут быть и сейчас на «путешествия в поисках лучшей доли» в глухих уголках Глобального Юга.
Ещё можно почитать «Гроздья гнева» Джона Стейнбека (1939)
В центре сюжета — семья бедных фермеров Джоудов из Оклахомы, которые в силу обстоятельств остаются без работы во времена Великой депрессии. Финансовые трудности и засухи заставляют их покинуть свой дом и устремиться в Калифорнию в поисках лучшей жизни, вместе с тысячами других оки.
В американской книге тоже выживут не только лишь все.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
👍66😢33❤11🤔3
Про то, для чего нужны метафоры и как с ними бывает порой сложно, поясню на забавном примере.
В 2012 году, работая в нефтегазовом концерне Шелл, я (вместе с коллегой из американского подразделения) поехал в командировку в Китай.
Мы проводили там Social Performance peer review тамошних корпоративных социальных инвестиций.
Из Пекина мы сразу улетели куда-то в серёдку Поднебесной, в провинцию Сычуань, а потом в провинцию Шэньси.
Колесили в Сычуани на джипах по просёлочным дорогам через какие-то заросшие лесами горы, добирались до буровых установок среди рисовых полей. Проверяли, как наш брат нефтяник компенсирует отобранные у селян посевы...
Заезжали в деревни, говорили с местными парткомами (комитетами Коммунистической партии Китая): мол, чё как, чё почём, помогают ли вам нефтегазовые капиталисты?
Так вот, глава китайского филиала Шелл (им был британец) рассказал забавный пример, как метафора из международного бизнеса просто «не зашла» в Китае...
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
📸 На фото: одна из буровых среди рисовых полей, куда мы заезжали
В 2012 году, работая в нефтегазовом концерне Шелл, я (вместе с коллегой из американского подразделения) поехал в командировку в Китай.
Мы проводили там Social Performance peer review тамошних корпоративных социальных инвестиций.
Social Performance peer review - это когда глава социального департамента одного региона присутствия компании чисто по-дружески едет (точнее, его посылают) в другой регион присутствия компании, дабы своим незамыленным взглядом окинуть те дела, которые наворотили тамошние богатыри.
Нет, это всё-таки не аудит, а скорее, "первая ласточка" аудита. Задача компании - это понять надо ливызывать санитаровустраивать разнос всего и вся. Или дела идут в более-менее допустимом русле.
Из Пекина мы сразу улетели куда-то в серёдку Поднебесной, в провинцию Сычуань, а потом в провинцию Шэньси.
Провинцию Шэньси 陕西 просьба не путать с соседней провинцией Шаньси 山西, а то китайцы обижаются.
Это как если вы Саратов с Самарой спутаете - клеймо на вас будет до конца жизни 😄
Колесили в Сычуани на джипах по просёлочным дорогам через какие-то заросшие лесами горы, добирались до буровых установок среди рисовых полей. Проверяли, как наш брат нефтяник компенсирует отобранные у селян посевы...
(выяснилось, что брат-нефтяник компенсирует как обычно: то есть не спеша и через пень-колоду, доводя щуплых хуторян до белого каления).
Заезжали в деревни, говорили с местными парткомами (комитетами Коммунистической партии Китая): мол, чё как, чё почём, помогают ли вам нефтегазовые капиталисты?
Так вот, глава китайского филиала Шелл (им был британец) рассказал забавный пример, как метафора из международного бизнеса просто «не зашла» в Китае...
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
📸 На фото: одна из буровых среди рисовых полей, куда мы заезжали
👍27❤1
... Нефтегазовый управленец рассказал нам, что проблема возникла с общераспространенной и популярной «моделью швейцарского сыра».
В промышленных компаниях большое внимание уделяют технике безопасности и управлению рисками.
И, если кто не знает, в управлении рисками практически повсеместно используется так называемая «модель швейцарского сыра».
Метафора наглядная? Более чем!
В китайском филиале нефтегазового концерна в ходе каких-то корпоративных семинаров и тренингов стали рассказывать про эту «сырную» модель...
... И столкнулись с непониманием!
Люди сказали, что так-то в Китае сыр не особо популярен.
И они вообще не могут визуализировать перед собой ни сыр как таковой, ни «швейцарскую», особо дырчатую породу оного продукта.
Начальник филиала со смехом нам рассказал, что им пришлось думать про какую-то метафору на замену.
В конечном итоге, китайские сотрудники пришли к выводу, что «замороженный тофу» может быть эквивалентом «швейцарского сыра» в этой модели.
На том и порешили.
«Модель замороженного тофу» как часть риск-менеджмента.
Если ли тут люди, кто морозил тофу? Если да, то как оно, действительно с дырками, как у швейцарского сыра?
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
В промышленных компаниях большое внимание уделяют технике безопасности и управлению рисками.
И, если кто не знает, в управлении рисками практически повсеместно используется так называемая «модель швейцарского сыра».
Модель швейцарского сыра (англ. Swiss cheese model) — модель, используемая в управлении рисками, включая авиационную безопасность, здравоохранение, инженерное дело.
Слои сыра, со случайно расположенными отверстиями разного размера в каждом ломтике, сложенные в стопку, являются метафорой слоёв защиты (см. картинку).
Между угрозой и происшествием лежит много уровней защиты (слои сыра), в каждом из них есть изъяны («глазки»), которые, в случае наложения их друг на друга, могут привести к аварии.
Три угрозы остановлены разными слоями защиты, но одна проходит в месте наложения отверстий-«уязвимостей»
-- конец цитаты --
Метафора наглядная? Более чем!
В китайском филиале нефтегазового концерна в ходе каких-то корпоративных семинаров и тренингов стали рассказывать про эту «сырную» модель...
... И столкнулись с непониманием!
Люди сказали, что так-то в Китае сыр не особо популярен.
И они вообще не могут визуализировать перед собой ни сыр как таковой, ни «швейцарскую», особо дырчатую породу оного продукта.
Начальник филиала со смехом нам рассказал, что им пришлось думать про какую-то метафору на замену.
В конечном итоге, китайские сотрудники пришли к выводу, что «замороженный тофу» может быть эквивалентом «швейцарского сыра» в этой модели.
На том и порешили.
«Модель замороженного тофу» как часть риск-менеджмента.
Если ли тут люди, кто морозил тофу? Если да, то как оно, действительно с дырками, как у швейцарского сыра?
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
😁43👍24❤5
В уголок поволок
Сирийский мужичок меланхолично скручивает хрустальную люстру во дворце Башара Асада в охваченном мародёрством столичном Дамаске.
Что меня поначалу удивляло на Глобальном Юге – это рутинизация и нормализация мародёрства. Люди занимаются лутингом неторопливо, обстоятельно, с чувством собственного достоинства.
Чаще по-другому. Обычный твой сосед (с которым вы мило раскланиваетесь по утрам десять лет подряд) взял все инструменты, собрался, пришёл. Часто уже в курсе, где что самое ценное – и неторопливо, с чувством, с толком, с расстановкой демонтирует приглянувшуюся ему вещь.
Типа всё равно же эта люстра на месте висеть не будет – кто-то её смародёрит. Лучше пусть мне достанется, чем не пойми кому.
И речь не только про госучреждения.
Если ты сам по случаю беспорядков ударил по тапкам, то твой сосед «обнесёт» твой дом, освободив его от всего ценного.
А скорее всего ещё и попытается объявить твоё здание своим.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
Сирийский мужичок меланхолично скручивает хрустальную люстру во дворце Башара Асада в охваченном мародёрством столичном Дамаске.
Местные уносят всё, что не приколочено, из дворцов свергнутой династии, учреждений и частных домов. А ещё грабят склады, взламывают машины и сносят памятники отцу президента.
Что меня поначалу удивляло на Глобальном Юге – это рутинизация и нормализация мародёрства. Люди занимаются лутингом неторопливо, обстоятельно, с чувством собственного достоинства.
Схватить первое, что попалось на глаза, вырвав «с мясом» провода из стены, и убежать, прикрывая лицо – это для любителей и новичков.
Чаще по-другому. Обычный твой сосед (с которым вы мило раскланиваетесь по утрам десять лет подряд) взял все инструменты, собрался, пришёл. Часто уже в курсе, где что самое ценное – и неторопливо, с чувством, с толком, с расстановкой демонтирует приглянувшуюся ему вещь.
Типа всё равно же эта люстра на месте висеть не будет – кто-то её смародёрит. Лучше пусть мне достанется, чем не пойми кому.
И речь не только про госучреждения.
Если ты сам по случаю беспорядков ударил по тапкам, то твой сосед «обнесёт» твой дом, освободив его от всего ценного.
А скорее всего ещё и попытается объявить твоё здание своим.
Писал уже про этот феномен улыбающихся тебе оппортунистов, ожидающих удобного случая.
И рассказывал (тут и тут), что в моментальном исчезновении всего оставленного без присмотра причастные к мародёрству видят даже свою внутреннюю логику.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
👍62😢16🤔12😁2❤1
Что за кадром
Разлетающиеся по соцсетям видосы из Сирии показывают, как толпы людей валят памятники, грабят склады и распатронивают содержимое опустевших госучреждений.
Традиционная, в общем-то, картинка для резких политических встрясок – и каких-то особых эмоций она не вызывает.
Но что обычно остаётся за кадром – но тем не менее происходит?
Пользуясь моментом, толпы боевиков, местных мародёров и вчерашних мирных соседей вламываются в кварталы и дома тех, у кого другая вера или другая этническая принадлежность.
Сводят старые счёты, убивают, насилуют, грабят, «отжимают» имущество, дома и машины.
Скриншот из видео, на котором кого-то расстреливают в Алеппо
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
Разлетающиеся по соцсетям видосы из Сирии показывают, как толпы людей валят памятники, грабят склады и распатронивают содержимое опустевших госучреждений.
Традиционная, в общем-то, картинка для резких политических встрясок – и каких-то особых эмоций она не вызывает.
Но что обычно остаётся за кадром – но тем не менее происходит?
Пользуясь моментом, толпы боевиков, местных мародёров и вчерашних мирных соседей вламываются в кварталы и дома тех, у кого другая вера или другая этническая принадлежность.
Сводят старые счёты, убивают, насилуют, грабят, «отжимают» имущество, дома и машины.
Скриншот из видео, на котором кого-то расстреливают в Алеппо
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
😢84👍7❤2
Forwarded from Князь Черкасский
Вот поэтому я, отказался от мысли сделать растяжку - полягут соседи, а потом приедешь придётся нанимать охрану. Вторым доводом было -что это росзарубежнедвижимость и на меня же потом все -это и повесят.)
В результате офис закономерно вынесен и квартиры тоже)).
https://www.tgoop.com/Oleg_Bazaleev/3295
В результате офис закономерно вынесен и квартиры тоже)).
https://www.tgoop.com/Oleg_Bazaleev/3295
Telegram
Oleg Bazaleev
🤔13👍12❤3
На радарах - местное сообщество
Тг-каналы упражняются в хлёстких формулировках про произошедшее в Сирии:
Большинству наблюдателей молниеносная победа бармалеев из Идлиба при полном отсутствии сопротивления показалась громом среди ясного неба.
Разве что @knyaz_cherkasky и @semenovkirill ещё год-полтора назад дальновидно предупреждали, что всё идёт совсем не туда.
Да и этим экспертам приходилось максимально аккуратно подбирать слова - чтобы не назвали их «всепропальщиками» или чтобы не влепили бан на въезд в ближневосточную страну.
Серьёзный провал в оценке и анализе общественных настроений, судя по всему, стал одной из главных причин произошедшего.
Были и танки, и снаряды – но кадровые сирийские военные, часто не сделав ни единого выстрела, бросали бронированные машины прямо на шоссе. И, переодевшись в партикулярное платье, нестройными толпами брели куда-то в сторону перехода аль-Каим на границе с Ираком.
… В начале нулевых США вторглись в Афганистан и Ирак, и за пару лет наколотили себе немало «шишек» из-за непонимания местной культуры и социальных реалий.
В результате в 2005 году американцы разработали и в 2007 году запустили программу Human Terrain System (HTS), чтобы лучше понимать «человеческое население в оперативной среде» (the human population in the operational environment).
Про ‘Human Terrain System’ написаны десятки статей и даже полдюжины книг, в том числе непосредственными участниками. Примечательно, что в самой этой программе не было чего-то экстраординарного или выдающегося.
Просто методы социальной антропологии, но применяемые в зоне конфликта и пост-конфликта.
Но наличие выделенной программы, строчек в бюджете и штатном расписании было своего рода гарантией, что тема «знай местное сообщество» не «пропадёт с радаров» у армейских начальников.
Программа HTS институциализировала антропологическое знание в большом военном механизме. Вытоптала для него поляну.
🖼 Иллюстрация: скриншот из фильма про Human Terrain System
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
Тг-каналы упражняются в хлёстких формулировках про произошедшее в Сирии:
«Головорезы в шлёпанцах, оседлав свои «Тойота Хайлюкс», буквально за 11 дней размотали «закалённую в боях» армию Сирийской арабской республики, с наскоку взяли города Хомс, Хаму, Алеппо, Дамаск, а сирийские военные вместе со своими генералами растворились в вечерних сумерках как сигаретный дым. На войну попросту никто не явился. Армия потерялась и в прямом и в переносном смысле».
Большинству наблюдателей молниеносная победа бармалеев из Идлиба при полном отсутствии сопротивления показалась громом среди ясного неба.
Разве что @knyaz_cherkasky и @semenovkirill ещё год-полтора назад дальновидно предупреждали, что всё идёт совсем не туда.
Еще пару лет назад куда-то пропали с сирийских улиц российские флаги.
И складывалось ощущение, что Сирия выиграла войну, но проигрывает мир.
Да и этим экспертам приходилось максимально аккуратно подбирать слова - чтобы не назвали их «всепропальщиками» или чтобы не влепили бан на въезд в ближневосточную страну.
Серьёзный провал в оценке и анализе общественных настроений, судя по всему, стал одной из главных причин произошедшего.
Были и танки, и снаряды – но кадровые сирийские военные, часто не сделав ни единого выстрела, бросали бронированные машины прямо на шоссе. И, переодевшись в партикулярное платье, нестройными толпами брели куда-то в сторону перехода аль-Каим на границе с Ираком.
… В начале нулевых США вторглись в Афганистан и Ирак, и за пару лет наколотили себе немало «шишек» из-за непонимания местной культуры и социальных реалий.
В результате в 2005 году американцы разработали и в 2007 году запустили программу Human Terrain System (HTS), чтобы лучше понимать «человеческое население в оперативной среде» (the human population in the operational environment).
Наняли команды социальных антропологов и других гуманитарных специалистов по региону. На пике таких колесило 100-150 человек по Афганистану и Ираку.
Так что в ходе интервенций американцы имели собственное знание по части общественных умонастроений (пока программу HTS не закрыли в 2014 году).
Про ‘Human Terrain System’ написаны десятки статей и даже полдюжины книг, в том числе непосредственными участниками. Примечательно, что в самой этой программе не было чего-то экстраординарного или выдающегося.
Просто методы социальной антропологии, но применяемые в зоне конфликта и пост-конфликта.
Но наличие выделенной программы, строчек в бюджете и штатном расписании было своего рода гарантией, что тема «знай местное сообщество» не «пропадёт с радаров» у армейских начальников.
Программа HTS институциализировала антропологическое знание в большом военном механизме. Вытоптала для него поляну.
🖼 Иллюстрация: скриншот из фильма про Human Terrain System
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
👍73🤔13❤11