155 лет назад, 14 декабря 1869 года в московском Большом театре состоялась российская премьера балета «Дон Кихот» Мариуса Петипа. Представление прошло с огромным успехом!

Для 51-летнего Мариуса Петипа эта постановка была вызовом. В этом году он завершил исполнительскую карьеру, жаждал самоутверждения на балетмейстерском поприще. Но... в Петербурге властвовал Артюр Сен-Леон (он был на три года моложе Мариуса, но куда более успешен как хореограф), поэтому взоры Петипа обратились к Первопрестольной. Там с 1864 уже шла его «Дочь фараона», принятая критикой благосклонно, и которую с наслаждением исполняли московские танцовщики: «В продолжении пяти с лишком часов показывают публике удивительнейшие фокусы. Целый батальон солдат, весь кордебалет и вся театральная школа согнаны на сцену», – писал московский критик. Потом он перенес в Большой театр «Царя Кандавла», и снова получил лестные отзывы и полный зал на первых тринадцати спектаклях. В день премьеры московская труппа возложила на Петипа золотой лавровый венок прямо на сцене при открытом занавесе.

В Дирекции императорских театров даже возникла мысль перевести в Москву на должность постоянного балетмейстера Мариуса Петипа. Сам Петипа тоже был не против. «Дон Кихот» был своеобразным «пробным камнем»: то был первый оригинальный спектакль, который балетмейстер сочинил для московской труппы, а не переносил петербургскую версию. Создавая «Дон Кихот» Петипа познакомился и удачно сработался с Людвигом Минкусом. Балет получился большим, в четырех актах, он идеально представил московский балет – вольный, размашистый, актерский, со множеством пантомимных эпизодов и россыпью характерных танцев. Но «Дон Кихот» не стал хитом, и в следующем сезоне покинул репертуар. Тем не менее, тень рыцарь Печального образа бродила где-то за кулисами московского Большого театра, чтобы воскреснуть уже в 1900 году в версии Александра Горского.

Из книги Е.Я. Суриц «Балет московского Большого театра во второй половине XIX века».

#Петипа; #Дон_Кихот; #Москва

15 декабря отмечается День антидепрессантов. Включим в список немедицинских антидепрессантов посещение балета, а еще лучше – «Щелкунчика». Правда, по поводу предновогодних «приключений» и погони за билетами уже складывают мемы, как, например, мем 2024 года: «Давайте уже после «Щелкунчиков», что подразумевает «Давайте уже после праздников». А я призываю встречаться «не после», а «для». «Щелкунчик» – лучший зимний антидепрессант, в виде ли спектакли, в виде ли лекции, в виде ли повода для встречи. А еще «Щелкунчик», как библейские пять хлебов, умножают и углубляют мои знания об этом, казалось бы, исследованном во всех направлениях балете. Каждый год я пишу новую лекцию о «Щелкунчике». Т.е. я совершенно не планирую написать капитально что-то новое, но каждый раз появляются новые темы. В этом году я обратилась к книжным изданиям «Щелкунчиков», и, знаете, выстроились удивительные сюжеты! То, что авторы идеи балета, Петипа и Чайковский читали разные книги, – это общеизвестно. А какие в них были картинки? И вот тут я была поражена: пластическое решение балета во многом «подсказала» книжная графика XIX века. И как раз на моих встречах «Петербург. Щелкунчик. Свет» мы будем перелистывать страницы изданий Гофмана, Дюма, русских переводов «Щелкуна» и удивляться танцевальным совпадениям! Да здравствует самый зимний антидепрессант "Щелкунчик"!

Илл.: сцены сражения с мышами в книгах 1845 (пересказ Дюма), 1816 (первое издание сказки Гофмана) и 1882 (русское издание)

#Щелкунчик

Недавно руководители фестиваля любительского балета «Aurora PRIX» Евгения и Ольга пригласили меня на лекцию «Любимые ароматы балерин». Наконец я была слушателем, а не рассказчиком. Какой необычный и красивый поворот! Автор лекции – парфюмер Елена Даргель, которая прекрасно знает историю и практику своей профессии, а также провела удивительные штудии на тему духов, которыми пользовались балерины. Причем, лекция не о том, что «Такая-то любила такие-то духи», но цикл маленьких эссе: чем балерина отличалась на сцене и в жизни, какие повороты судьбы привели ее к полюбившимся духам, и как аромат подчеркивал ее индивидуальность. Затем следовал рассказ о собственно аромате – из чего состоит, в чем особенность, какую роль играет в истории парфюмерного дома. А затем – кульминация лекции – сами ароматы! Зал наполнялся запахами, образы балерин витали в воздухе. Это были совершенно фантастические эмоции! Принесла образцы домой, рассказываю мужу, сую ему под нос полоски с ароматами. Тут же прибежала кошка Фанни Эльслер, и тоже пожелала провести дегустацию. Больше всего ей понравился аромат Матильды Кшесинской. Как, впрочем, и мне. Здесь я с Фанни Эльслер абсолютно солидарна!

18 декабря 1942 года, в день 100- летия российской премьеры балета «Жизель» в блокадном Ленинграде состоялась премьера балета «Эсмеральда». Спектакль был дан силами немногочисленных артистов балета, оставшихся в городе и не уехавших в эвакуацию. Руководила постановкой Ольга Иордан. Блокадная «Эсмеральда» по художественному значению стоит в том же ряду, что и премьера «Ленинградской симфонии» Дмитрия Шостаковича. Исполнители спектакля – все безусловные герои, не забывайте эти имена: Эсмеральда — О. Иордан, Гренгуар — Р. Гербек, Флёр-де-Лис — Н. Красношеева, её подруги — Н. Сахновская и Л. Пешкина, цыганки — В. Мацкевич, Н. Владимирова, Т. Ганус, Л. Стрельникова. Мать Флёр-де-Лис — Т. Шмырова, Феб — Г. Васильев, Квазимодо — А. Орлов, Клод Фролло — С. Карпов.

Из воспоминаний О.Г. Иордан: «Дав [летом 1942 года] несколько вечеров балета, мы решили попробовать поставить целый балетный спектакль и выбрали для этого «Эсмеральду». Число исполнителей было гораздо меньше, чем в спектакле Кировского театра. Поэтому пришлось кое-что сократить, а последний акт — две картины — даже выкинуть целиком. «Эсмеральду» начали репетировать летом, когда было тепло, но выпускали её уже в декабре. Репетиционный зал не отапливался, температура в зале почти не отличалась от температуры на улице, переодеваться было невозможно. Кордебалет и нетанцующие персонажи на репетиции не снимали верхнего платья, танцевали, или вернее, намечали движения, в шубах, платках, валенках и перчатках. Так и вставали в арабески. Но танцы мы успели разучить ещё летом, и теперь я, главным образом, добивалась ровной линии, чистоты и согласованности движений, а всё это можно было делать и не снимая пальто. Я требовала от исполнительниц, чтобы они верно поднимали руки, выдерживали ритм и хорошо знали порядок. Со стороны, вероятно, это выглядело смешно, особенно когда репетировали танец с корзиночками и танцевали с ними, обутые в боты и валенки.

Особенно сложно обстоял вопрос с мужчинами. Их приходилось форменным образом отвоёвывать из воинских частей, из ансамблей, где они работали. С мужчинами у нас обстояло дело настолько катастрофично, что приходилось переставлять танцы с таким расчётом, чтобы обойтись без них. Однажды внезапно заболел исполнитель роли Клопена Трульфу, короля нищих, заменить его было некем, и я передала роль Зине Дмитриевой. Она сделала себе невероятно уродливый грим, выпустила на лицо клок волос и сыграла очень хорошо. В публике даже не заметили, что играет женщина.

Ещё одна сложная проблема встала перед нами: туфли. Для первого спектакля «Эсмеральды» мы собрали всё, что оставалось в театре. Но туфли изнашивались слишком быстро, а другой обуви в городе не было. Актрисам пришлось самим заняться их починкой. Туфли штопали, латали, обшивали обрывками найденных дома шёлковых ленточек . И всё-таки ни один спектакль не проходил на полупальцах, все танцевали на пальцах. Мучились, но танцевали.

Первый же спектакль вознаградил нас за все наши усилия. На просмотр собрался весь культурный Ленинград, были представители военного командования, и встретили они нас подлинной овацией, приходили к нам за кулисы, жали руки, благодарили и поздравляли. Мы были на седьмом небе от счастья, обнимали друг друга и радовались, что балет в Ленинграде снова возрождён. Спектакли пользовались успехом, билеты на них раскупались почти молниеносно, «Эсмеральду» мы сыграли до конца войны 31 раз.

#Ленинград; #блокада; #Иордан; #Эсмеральда