tgoop.com/capybaratapes/630
Last Update:
Решил впервые за сравнительно долгое время написать про альбом, про который и так все напишут, но мне тоже хочется, потому что это Ник Кейв, один из трех важнейших для меня музыкантов среди живых.
Новый альбом The Bad Seeds называется Wild God (“Дикий бог”), а главное слово для описания альбома, на которое уповают западные рецензенты (русскоязычных коллег специально не читал, чтобы не сбиваться с мысли) — радость. Для меня это, помимо всего прочего, радость от того, что Ник Кейв и его коллега Уоррен Эллис снова вспомнили про существование барабанной установки, хех.
Удивительно, но барабаны — вещь очень заземляющая: даже возвышенные госпел-вещи с ними звучат проще и прямолинейней, как будто вы и правда можете нырнуть под пальто одного из самых выдающихся артистов современности, чтобы укрыться от дождя воскресным утром по дороге из церкви к постели из слез под кваканье лягушек (Frogs).
Кажется, впервые аж с Nocturama The Bad Seeds не стали изобретать велосипед и записали альбом, состоящий из ярких идей разных периодов. Госпел-хоры отсылают аж к Abbatoir Blues (только там, действительно, был больше блюз, а тут чистый госпел, если только я что-то понимаю в этом), в некоторых песнях есть отголоски треков вроде Into My Arms, в первых двух песнях-притчах, включая заглавную, мы как будто слышим продолжение историй с Push The Sky Away или трека Rings of Saturn со Skeleton Tree — манера полупения-полурассказа такая же, есть даже отсылки на Jubilee Street.
Отдельные треки — особенно те, в которых нет или почти нет барабанов (Joy, Cinnamon Hores), продолжают то, что, описывая альбом Ghosteen, Александр Горбачев называл “песнями-реками” и “песнями-облаками”.
Чего уж там, песня Joy так вообще идеально вписалась бы в трек-лист Ghosteen: либо в конец, либо аккурат после Ghosteen Speaks, в которой к Нику обращается его покойный сын “я рядом с тобой, я рядом с тобой”. Joy начинается со слов “я проснулся сегодня утром, придавленный печалью, я чувствовал себя так, словно кто-то из моей семьи умер, я подскочил как кролик и упал на колени”.
У группы Idles Joy — «радость» — была актом сопротивления, а здесь слово Joy продолжает стоять бок о бок со словом Grief — горе. Как писала Мег Джей, клиническая психологиня, потерявшая мужа при трагических обстоятельствах и с тех пор посвятившая значительную часть своей жизни изучению горя, «утрата интегрируется, а не преодолевается».
Ник Кейв учит нас интегрировать горе вот уже восемь лет. Альбомы Skeleton Tree и Ghosteen были учебниками по проживанию утраты, которые Кейв выпустил после того, как его 15-летний сын Артур сорвался со скалы и разбился. В 2022 году стало известно о смерти еще одного, старшего сына Кейва.
Горе никуда не ушло, просто на Wild God Кейв учит иначе его проживать. Не только иначе, потому что песня Conversion, например, пропитана тем же трагизмом, что и красивейшие Spinning Song или Girl in Amber — то есть некоторые старые способы тут тоже работают. Разве что здесь у 66-летнего маэстро появляются силы — в середине песни начинается плотный бит и одна из самых энергичных частей альбома.
BY CAPYBARA TAPES
Share with your friend now:
tgoop.com/capybaratapes/630