DADAKINDER

​​Кажется, было лето. Солнце не торопилось уходить, и одаривало теплом черепа и конечности. Сидя на берегу водоёма, тела смотрели на его искрящуюся гладь, впитывали тепло, и каждому казалось, что солнце светит именно для него.

Продолжительность летнего дня создаёт впечатление бесконечности, а в особенно жаркие дни и бессмертия. Разжиженные этими иллюзиями, тела теряют бдительность, и становятся уязвимыми для таких поворотов событий, как закат. Его неизбежность даёт повод подумать о времени и памяти.

Если с разбегу врезаться в дерево, пиком чувства будет момент удара. Ну или мгновение после. Со временем, однако, боль притупится. Это жестоко, потому что угасание чувства лишает мир блеска. Время оказывается конокрадом. И, в то же время, оно милосердно, поскольку похищение лошади спасает тела от бесконечности боли.

Побочным эффектом удара является шишка, чьи кафедры учат тела осторожности. Ещё шишка учит вгрызаться в моменты, и ничего не откладывать, ведь воздух тикает, и облака летят.

Итак, время — заботливый вор. Кем же является память? Память — это подельница времени: заботливая лгунья. Проглатывая реальность, она возвращает её в форме облизанной конфеты: сладкое подслащено, а горечь вытесняется. Или наоборот.

Бывает, боль не просто угасает, но и забывается, теряя свою учебную пользу. От события удара остаётся свет, ласкающий листву, и сверкающие на стволе корпусы муравьёв.

Шишка на лбу становится еловой. Но это позже. Что же творится на закате?

Прежде, чем застыть в янтарных осколках, раскалённые капли солнца оставляют на теле траншеи. Сердце отплясывает. Желает выплюнуть само себя. А солнце катится, уходит на изнанку, прочь.

Что ценно в янтаре? Залитый жук, переживающий наплыв смолы, и что-то там жужжащий из её объятий:

Кажется, было лето
Кажется, было тепло
Кажется, песенка спета
Кажется, всем всё равно

Не знаю, как всё это связано со смертью, но подозреваю, что каким-то непосредственным образом.

Так или иначе, время невыносимо, память обманчива, и только в боли удара есть правда чувства, и реальность, о которой можно уверенно сказать: есть, была.

@dadakinder – поддержать автора

www.tgoop.com/dadakinder/2116

6.6K viewsedited  Sep 18, 2024 at 07:57

​​Кажется, было лето. Солнце не торопилось уходить, и одаривало теплом черепа и конечности. Сидя на берегу водоёма, тела смотрели на его искрящуюся гладь, впитывали тепло, и каждому казалось, что солнце светит именно для него.

Продолжительность летнего дня создаёт впечатление бесконечности, а в особенно жаркие дни и бессмертия. Разжиженные этими иллюзиями, тела теряют бдительность, и становятся уязвимыми для таких поворотов событий, как закат. Его неизбежность даёт повод подумать о времени и памяти.

Если с разбегу врезаться в дерево, пиком чувства будет момент удара. Ну или мгновение после. Со временем, однако, боль притупится. Это жестоко, потому что угасание чувства лишает мир блеска. Время оказывается конокрадом. И, в то же время, оно милосердно, поскольку похищение лошади спасает тела от бесконечности боли.

Побочным эффектом удара является шишка, чьи кафедры учат тела осторожности. Ещё шишка учит вгрызаться в моменты, и ничего не откладывать, ведь воздух тикает, и облака летят.

Итак, время — заботливый вор. Кем же является память? Память — это подельница времени: заботливая лгунья. Проглатывая реальность, она возвращает её в форме облизанной конфеты: сладкое подслащено, а горечь вытесняется. Или наоборот.

Бывает, боль не просто угасает, но и забывается, теряя свою учебную пользу. От события удара остаётся свет, ласкающий листву, и сверкающие на стволе корпусы муравьёв.

Шишка на лбу становится еловой. Но это позже. Что же творится на закате?

Прежде, чем застыть в янтарных осколках, раскалённые капли солнца оставляют на теле траншеи. Сердце отплясывает. Желает выплюнуть само себя. А солнце катится, уходит на изнанку, прочь.

Что ценно в янтаре? Залитый жук, переживающий наплыв смолы, и что-то там жужжащий из её объятий:

Кажется, было лето
Кажется, было тепло
Кажется, песенка спета
Кажется, всем всё равно

Не знаю, как всё это связано со смертью, но подозреваю, что каким-то непосредственным образом.

Так или иначе, время невыносимо, память обманчива, и только в боли удара есть правда чувства, и реальность, о которой можно уверенно сказать: есть, была.

@dadakinder – поддержать автора

BY DADAKINDER