epistola parva

Последние сутки мне не дает покоя одна странная мысль, которую хочется высказать, разумеется, сугубо в рамках гипотезы.

Начиная с XII в. свободы университетской корпорации были определены императорской конституцией Authentica habita (1155) Фридриха Барбароссы, и касалась она в первую очередь Болонского университета. Однако следует обратить внимание на полную картину. 1155 год — время, когда в самом разгаре идет Ронкальский сейм, на который император созвал представителей свободолюбивых североитальянских городов, чтобы внести некоторый порядок в их сложные взаимоотношения. В результате Ронкальского сейма, например, в каждом свободолюбивом городе северной Италии появилось по императорскому представителю, — подеста. Произошло это в том числе благодаря ученым юристам из Болоньи: Гуго, Мартину, Булгару и Якобу, которые были приглашены императором в Ронкалью, возможно, именно для того, чтобы познакомить собравшихся с некоторыми положениями из недавно переоткрытых Дигест, например, о том, что то, что угодно императору, имеет силу закона.

Не хочется звучать банально, но между рассветом университетских свобод и закатом республиканских свобод, возможно, существует связь. То есть, отношения императора и четырех почтенных докторов выглядят взаимовыгодными: он им — автономию от городских властей, они ему — свою полную экспертную поддержку.

В итоге, правда, это не помогло императору: итальянцы коварны, сегодня соглашаются на все, а завтра уже основывают Ломбардскую лигу. Впрочем, республиканская свобода все равно почила. Единственные, кто остался в выигрыше — профессора и студенты, и не только Болоньи, но и всей Европы. Морали не будет, будет только хитрая академическая ухмылка.

www.tgoop.com/epistolaparva/83

514 viewsMaria Ponomareva, Dec 18, 2022 at 09:06

Последние сутки мне не дает покоя одна странная мысль, которую хочется высказать, разумеется, сугубо в рамках гипотезы.

Начиная с XII в. свободы университетской корпорации были определены императорской конституцией Authentica habita (1155) Фридриха Барбароссы, и касалась она в первую очередь Болонского университета. Однако следует обратить внимание на полную картину. 1155 год — время, когда в самом разгаре идет Ронкальский сейм, на который император созвал представителей свободолюбивых североитальянских городов, чтобы внести некоторый порядок в их сложные взаимоотношения. В результате Ронкальского сейма, например, в каждом свободолюбивом городе северной Италии появилось по императорскому представителю, — подеста. Произошло это в том числе благодаря ученым юристам из Болоньи: Гуго, Мартину, Булгару и Якобу, которые были приглашены императором в Ронкалью, возможно, именно для того, чтобы познакомить собравшихся с некоторыми положениями из недавно переоткрытых Дигест, например, о том, что то, что угодно императору, имеет силу закона.

Не хочется звучать банально, но между рассветом университетских свобод и закатом республиканских свобод, возможно, существует связь. То есть, отношения императора и четырех почтенных докторов выглядят взаимовыгодными: он им — автономию от городских властей, они ему — свою полную экспертную поддержку.

В итоге, правда, это не помогло императору: итальянцы коварны, сегодня соглашаются на все, а завтра уже основывают Ломбардскую лигу. Впрочем, республиканская свобода все равно почила. Единственные, кто остался в выигрыше — профессора и студенты, и не только Болоньи, но и всей Европы. Морали не будет, будет только хитрая академическая ухмылка.

BY epistola parva