Ложь постмодерна

За пределами подгнивших конструкций о пломбире и гулаге идея СССР таит в себе много неразгаданного. Если совсем просто, Советский Союз — это Адептус Механикус, которые не смогли. Сутью советского государства было возведение в культ машинной части — утверждение великого плана, в котором эффективные системы питают безбрежное поле Коммунизма. Политический ландшафт срезается до плоскости платы, контакты и импульсы подчинены логике автомата в каждом микропроцессе. Разум производства СССР никогда не принадлежал одному лишь военному сегменту — утверждалась универсальная машинерия будущего, связывающая плотское и механическое в бесчисленном множестве конфигураций. Троп «мой дедушка поднимал промышленность на севере», возвышающий самоотверженность служения машинам. Циолковский, низводящий человеческую самость до уровня шестерни в божественном колесе. Сияющий идеал Гагарина, растворяющего слабость плоти в чёрной кислоте космоса. Человек носит в себе замысел машины, машина заботится о машинах, полярные спектры смерти и удовольствия переплетаются в связке с техникой и технологией.

Даже мистические и оккультные узлы, повсеместно использовавшиеся в советском государстве, служили ему ради подпитки разнообразных частей машинерии — особенно её идейных частей, присутствующих незримо, наподобие диамата и рабочего класса. Зиккураты с останками вождей — для их будущей печати из смертного праха, базальтовые гробницы метро — для циркуляции человеческого ресурса по городским артериям. Даже алые звёзды Кремля — не столько порталы в Марсово царство, сколько генераторы символического, питающие закрытую систему циркуляции и подключённые к ней формы. Система сигилов, обеспечивавшая непротиворечивость советского плана на уровне знаков, могла стать дополнительным энергетическим уровнем — контуром целостности системы, закрывающим разрывы вовне и изнутри.

Нам повезло, что энтропия взяла верх и после короткого пика машинное советского проекта начало откатываться назад. Людей внутри этой бесконечной стройки не ждало ничего хорошего. В лучшем случае — маска высокофункционального блуждающего автоматона, в худшем — роль плотского придатка и обслуги бесчисленных машин. Человек становится белозубой запчастью, которая делает зарядку и самообслуживается, предохраняясь от порчи оптимистической индоктринацией. Производственный роман — технологическая сводка успехов в реальном времени, завод — модульная единица Плана, космос — свалка ресурсов и информации для машинного вознесения. И венцом всему Коммунизм — глобальный Процесс, овладевающий телом планеты для превращения её в мир-кузницу.

www.tgoop.com/esxaton/1997

6.1K viewsAug 30 at 11:01

За пределами подгнивших конструкций о пломбире и гулаге идея СССР таит в себе много неразгаданного. Если совсем просто, Советский Союз — это Адептус Механикус, которые не смогли. Сутью советского государства было возведение в культ машинной части — утверждение великого плана, в котором эффективные системы питают безбрежное поле Коммунизма. Политический ландшафт срезается до плоскости платы, контакты и импульсы подчинены логике автомата в каждом микропроцессе. Разум производства СССР никогда не принадлежал одному лишь военному сегменту — утверждалась универсальная машинерия будущего, связывающая плотское и механическое в бесчисленном множестве конфигураций. Троп «мой дедушка поднимал промышленность на севере», возвышающий самоотверженность служения машинам. Циолковский, низводящий человеческую самость до уровня шестерни в божественном колесе. Сияющий идеал Гагарина, растворяющего слабость плоти в чёрной кислоте космоса. Человек носит в себе замысел машины, машина заботится о машинах, полярные спектры смерти и удовольствия переплетаются в связке с техникой и технологией.

Даже мистические и оккультные узлы, повсеместно использовавшиеся в советском государстве, служили ему ради подпитки разнообразных частей машинерии — особенно её идейных частей, присутствующих незримо, наподобие диамата и рабочего класса. Зиккураты с останками вождей — для их будущей печати из смертного праха, базальтовые гробницы метро — для циркуляции человеческого ресурса по городским артериям. Даже алые звёзды Кремля — не столько порталы в Марсово царство, сколько генераторы символического, питающие закрытую систему циркуляции и подключённые к ней формы. Система сигилов, обеспечивавшая непротиворечивость советского плана на уровне знаков, могла стать дополнительным энергетическим уровнем — контуром целостности системы, закрывающим разрывы вовне и изнутри.

Нам повезло, что энтропия взяла верх и после короткого пика машинное советского проекта начало откатываться назад. Людей внутри этой бесконечной стройки не ждало ничего хорошего. В лучшем случае — маска высокофункционального блуждающего автоматона, в худшем — роль плотского придатка и обслуги бесчисленных машин. Человек становится белозубой запчастью, которая делает зарядку и самообслуживается, предохраняясь от порчи оптимистической индоктринацией. Производственный роман — технологическая сводка успехов в реальном времени, завод — модульная единица Плана, космос — свалка ресурсов и информации для машинного вознесения. И венцом всему Коммунизм — глобальный Процесс, овладевающий телом планеты для превращения её в мир-кузницу.

BY Ложь постмодерна