Сущность позитивного права выражена в его относительном характере, построенном на принуждении. В истинной форме, государство есть институт европейского позитивного права, так как таковое право построено не на вере в него, но на принудительном характере права, а государство есть институт принуждения, из чего рождается модель относительного произвола, который мы, как мусульмане, вполне можем определить как фараонизм.
В отличие от позитивного права, соблюдение исламского хукма построено на вере в теологический характер хукма. Потому, из-за наличия Божественного принуждения, исламской системе не нужен настолько всеохватывающий институт относительного принуждения. Напротив, исламское правление имеет лишь представительных характер Божественного принуждение, которое в основе обеспечивается иманом, а иман сам по себе предполагает, что мусульманин склонен подчиняться Божественному произволу. И в реальности мы видим, как, из-за характера исламского хукма, мусульмане подчиняют себя ему без существования имманентного принуждения.
Потому идея Божественного произвола ислама предполагает наличие гораздо большей свободы, чем относительный произвол позитивного права; в нём характер правления есть лишь характер отдаленного смотрителя.
Однако, сам тот факт, что право обеспечивается верой, более того, оно само возможно лишь по факту веры, исключает из правового пространства вероотступника. Именно по факту такого исключения возможно, что правление сохраняет свой статус смотрителя, не превращаясь в институт позитивистского произвола. Такое исключение становится необходимым лишь в случае открытого подстрекательства, открытого выступления против самого Бога, но теоретически вероотступник может быть зындыком, подчиняясь праву, построенному на Божественном произволе, из-за его малой относительной составляющей.
Такое исключение может выражаться в двух формах: или через изгнание из правового пространства (дара), или через худуд. Но изгнанный из правового пространства неизбежно станет идейным врагом и подстрекателем, что необходимо иметь в виду, хотя оба варианта видятся допустимыми (не с точки зрения фетвы, но с точки зрения самой модели устройства). Преимущество изгнания представляется в сохранении человеческой жизни, что безусловно представляет из себя ценность. Но в иерархии ценностей (макасид) защита религии преобладает, ведь сама она делает возможным то пространство, о котором мы рассуждаем.
ЗЫ. Это лишь теоретические рассуждения, мы, проживая в РФ, живём в его правовом поле.
Сущность позитивного права выражена в его относительном характере, построенном на принуждении. В истинной форме, государство есть институт европейского позитивного права, так как таковое право построено не на вере в него, но на принудительном характере права, а государство есть институт принуждения, из чего рождается модель относительного произвола, который мы, как мусульмане, вполне можем определить как фараонизм.
В отличие от позитивного права, соблюдение исламского хукма построено на вере в теологический характер хукма. Потому, из-за наличия Божественного принуждения, исламской системе не нужен настолько всеохватывающий институт относительного принуждения. Напротив, исламское правление имеет лишь представительных характер Божественного принуждение, которое в основе обеспечивается иманом, а иман сам по себе предполагает, что мусульманин склонен подчиняться Божественному произволу. И в реальности мы видим, как, из-за характера исламского хукма, мусульмане подчиняют себя ему без существования имманентного принуждения.
Потому идея Божественного произвола ислама предполагает наличие гораздо большей свободы, чем относительный произвол позитивного права; в нём характер правления есть лишь характер отдаленного смотрителя.
Однако, сам тот факт, что право обеспечивается верой, более того, оно само возможно лишь по факту веры, исключает из правового пространства вероотступника. Именно по факту такого исключения возможно, что правление сохраняет свой статус смотрителя, не превращаясь в институт позитивистского произвола. Такое исключение становится необходимым лишь в случае открытого подстрекательства, открытого выступления против самого Бога, но теоретически вероотступник может быть зындыком, подчиняясь праву, построенному на Божественном произволе, из-за его малой относительной составляющей.
Такое исключение может выражаться в двух формах: или через изгнание из правового пространства (дара), или через худуд. Но изгнанный из правового пространства неизбежно станет идейным врагом и подстрекателем, что необходимо иметь в виду, хотя оба варианта видятся допустимыми (не с точки зрения фетвы, но с точки зрения самой модели устройства). Преимущество изгнания представляется в сохранении человеческой жизни, что безусловно представляет из себя ценность. Но в иерархии ценностей (макасид) защита религии преобладает, ведь сама она делает возможным то пространство, о котором мы рассуждаем.
ЗЫ. Это лишь теоретические рассуждения, мы, проживая в РФ, живём в его правовом поле.
Telegram message that reads: "Bear Market Screaming Therapy Group. You are only allowed to send screaming voice notes. Everything else = BAN. Text pics, videos, stickers, gif = BAN. Anything other than screaming = BAN. You think you are smart = BAN. To view your bio, click the Menu icon and select “View channel info.” Earlier, crypto enthusiasts had created a self-described “meme app” dubbed “gm” app wherein users would greet each other with “gm” or “good morning” messages. However, in September 2021, the gm app was down after a hacker reportedly gained access to the user data. Don’t publish new content at nighttime. Since not all users disable notifications for the night, you risk inadvertently disturbing them. With Bitcoin down 30% in the past week, some crypto traders have taken to Telegram to “voice” their feelings.
from us
