Представляю, как, должно быть, раздражает Путина низовая инициатива подчиненных, как его бесят их попытки показать себя большими лоялистами, чем сам король. Золотов, вызывающий Навального на дуэль, Захарова, предлагающая ему же «прямой разговор», прочие многочисленные и шумные телодвижения окормляемых функционеров.
«Владимвладимыч, мы тут, это — придумали, закачаетесь. Ого-го! Уже готово почти. Мозаика в храме Минобороны. Вас — увековечить. Там и Сталин рядом...»
Владимвладимыч только вздыхает, качает головой. Заставь дурака Богу молиться — что с них взять. Хотя и мыслят в правильном направлении. Но, песьи головы, не понимают простой истины. Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку. Защищать или хвалить начальника и его режим — это не право, а привилегия, и реализуется она квалифицированными профессионалами, которым на сие действо выдано высочайшее разрешение.
Между тем, Захарову можно понять и даже по-своему посочувствовать. В ее ночном взбрыке ощущалось не столько, может быть, стремление проявить охранительскую удаль и доказать, что она «тоже умеет», сколько тоскливое желание зайти на огонек к свободным людям. А то каждый день несешь околесицу согласно партийной линии, все над тобой смеются, обзывают алкоголичкой, никто не воспринимает всерьез (и стоит ли оно тех денег или номенклатурного капитала — вот вопрос!) — а тут Навальный, и у него — живое слово. Плохо ли с удушья зайти глотнуть свежего воздуха, поучаствовать в настоящей дискуссии? Пусть охранительски, а все же — какой-никакой разговорец.
Однако стиль Путина в меньшей степени — громкоговоритель с промывкой мозгой, и в гораздо большей — каток, и на катке том надпись — «Тихо будь». Ему не надо, чтобы Навального где-нибудь разбивали блестящими аргументами в публичном поле (даже если бы такое было возможно). Его задача — чтобы само это поле было укатано в асфальт. А где не получается закатать, где вопреки живет реальная повестка и звучат голоса — там с катка пересаживаются в кабину бомбардировщика.
Именно поэтому мои любимые ток-шоу — такие, как «Вечер с Владимиром Соловьевым», «Время покажет», «Большая игра», «60 минут» — это не бесхитростная прямолинейная пропаганда, рассказывающая как и почему следует любить президента, — но сессии изощренного психического террора, где ором, шумом, визгом, злобной истерикой и долбежкой исступленных криков не «формируют повестку», но ковровыми бомбардировками равняют с землей саму возможность хоть какого-то диалога и хоть какой-то повестки. Перемалывают сам принцип, саму идею любой, даже самой захудалой дискуссии. Летит не «Фокке-Вульф», разбрасывающий листовки темника с тезисами, но пикирует «Юнкерс Ю-87» с парализующей волю сиреной. Ток-шоу федеральных каналов не пытаются никого ни в чем убедить, принять точку зрения, правильно проголосовать. Это пятиминутки ненависти с сектантским НЛП-заговариванием и вербальным флудом, превращающими мозг зрителя в кисель.
А умные люди, Мария, со своими умностями без спроса лезущие на амбразуру, не нужны. Умных своих хватает — на Старой площади.
Представляю, как, должно быть, раздражает Путина низовая инициатива подчиненных, как его бесят их попытки показать себя большими лоялистами, чем сам король. Золотов, вызывающий Навального на дуэль, Захарова, предлагающая ему же «прямой разговор», прочие многочисленные и шумные телодвижения окормляемых функционеров.
«Владимвладимыч, мы тут, это — придумали, закачаетесь. Ого-го! Уже готово почти. Мозаика в храме Минобороны. Вас — увековечить. Там и Сталин рядом...»
Владимвладимыч только вздыхает, качает головой. Заставь дурака Богу молиться — что с них взять. Хотя и мыслят в правильном направлении. Но, песьи головы, не понимают простой истины. Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку. Защищать или хвалить начальника и его режим — это не право, а привилегия, и реализуется она квалифицированными профессионалами, которым на сие действо выдано высочайшее разрешение.
Между тем, Захарову можно понять и даже по-своему посочувствовать. В ее ночном взбрыке ощущалось не столько, может быть, стремление проявить охранительскую удаль и доказать, что она «тоже умеет», сколько тоскливое желание зайти на огонек к свободным людям. А то каждый день несешь околесицу согласно партийной линии, все над тобой смеются, обзывают алкоголичкой, никто не воспринимает всерьез (и стоит ли оно тех денег или номенклатурного капитала — вот вопрос!) — а тут Навальный, и у него — живое слово. Плохо ли с удушья зайти глотнуть свежего воздуха, поучаствовать в настоящей дискуссии? Пусть охранительски, а все же — какой-никакой разговорец.
Однако стиль Путина в меньшей степени — громкоговоритель с промывкой мозгой, и в гораздо большей — каток, и на катке том надпись — «Тихо будь». Ему не надо, чтобы Навального где-нибудь разбивали блестящими аргументами в публичном поле (даже если бы такое было возможно). Его задача — чтобы само это поле было укатано в асфальт. А где не получается закатать, где вопреки живет реальная повестка и звучат голоса — там с катка пересаживаются в кабину бомбардировщика.
Именно поэтому мои любимые ток-шоу — такие, как «Вечер с Владимиром Соловьевым», «Время покажет», «Большая игра», «60 минут» — это не бесхитростная прямолинейная пропаганда, рассказывающая как и почему следует любить президента, — но сессии изощренного психического террора, где ором, шумом, визгом, злобной истерикой и долбежкой исступленных криков не «формируют повестку», но ковровыми бомбардировками равняют с землей саму возможность хоть какого-то диалога и хоть какой-то повестки. Перемалывают сам принцип, саму идею любой, даже самой захудалой дискуссии. Летит не «Фокке-Вульф», разбрасывающий листовки темника с тезисами, но пикирует «Юнкерс Ю-87» с парализующей волю сиреной. Ток-шоу федеральных каналов не пытаются никого ни в чем убедить, принять точку зрения, правильно проголосовать. Это пятиминутки ненависти с сектантским НЛП-заговариванием и вербальным флудом, превращающими мозг зрителя в кисель.
А умные люди, Мария, со своими умностями без спроса лезущие на амбразуру, не нужны. Умных своих хватает — на Старой площади.
Among the requests, the Brazilian electoral Court wanted to know if they could obtain data on the origins of malicious content posted on the platform. According to the TSE, this would enable the authorities to track false content and identify the user responsible for publishing it in the first place. A new window will come up. Enter your channel name and bio. (See the character limits above.) Click “Create.” To delete a channel with over 1,000 subscribers, you need to contact user support The Channel name and bio must be no more than 255 characters long Telegram iOS app: In the “Chats” tab, click the new message icon in the right upper corner. Select “New Channel.”
from us
