tgoop.com/grenzsit/172
Last Update:
О философском диагнозе
"Сенека говорит ему: хорошо, я скажу, чем ты болен, я в точности скажу, каков твой случай.» Мишель Фуко.
Уже несколько лет я периодически возвращаюсь к концепту «философского диагноза». Даже пытался диссертацию писать на эту тему. Но идея неоднозначная - тяжело разворачивается не только в академической среде, но даже и внутри меня - постоянные сомнения бродят. Вот где философия, а где - диагноз? Философское уморасположение ведь, наоборот, предполагает вопрошание, удивление, сомнение, остранение нежели узнавание, подтверждение, типизацию и т.д.
Но в контексте философского консультирования идея философской диагностики все же как будто оправдана. Ведь здесь мы пытаемся на «земные» вопросы-боли клиентов пытаемся дать философский ответ. «Как мне быть, если я больше не люблю (работу, мужа и т.д.)?» или «Что мне делать, чтобы быстрее стать генеральным директором?» или «Как мне понять моего ребенка-подростка?», ну и т.д. Здесь напрашивается вопрос, а причем тут эти вопросы и философия? Какой здесь вообще может быть философский ответ? И вообще - можно ли дать философский ответ на не-философский вопрос?
Как будто связи нет. И вот тут на помощь и приходит «философский диагноз». Мой нидерландский коллега Peter Harteloh определяет его как «обнаружение философского содержания в речи, поведении, действиях или жизненных событиях клиента и перевод слов клиента на философский язык».
Например, можно было бы так «перевести» слова клиента, который задает вопрос: «Почему мне так сложно общаться с другими?». Во-первых, выделяем самое главное слово. Если мы берем «другие», то философская тема могла бы быть: более общая - «Бытие», более частная – «Виды отношений» - и еще более частная – конкретная теория – идея Бубера об отношениях вида «Я-ты» и «Я-оно». Peter подчеркивает, что в отличии от медицинского диагноза, в постановке философского диагноза активную роль играет сам клиент. В частности, он может пытаться определить то самое главное слово в своем вопросе. Также постановка философского диагноза необязательно приходится на начало процесса, но может произойти и в середине и даже по итогам нескольких встреч философа с клиентом. И, как также можно увидеть в примере выше, диагноз носит выраженный вероятностный характер, это, скорее гипотеза, которую проверяют совместно философ и клиент в ходе философского консультирования. Гипотеза о чем? Гипотеза о философском значении слов обыденного языка.
Сейчас я экспериментирую с внедрением в индивидуальное консультирование философских текстов. Отталкиваюсь от идеи Рана Лахава о том, что философские тексты могут «вытаскивать» человека из тупиков повседневных проблем, трансформировать мировоззрение, помогать вмещать в себя проблемы (а не решать их). Но как понять, какой текст будет помогать клиенту в таком обрамлении его/ее вопроса?
Один ответ (и он обоснован моим опытом и практикой) - неважно, какой текст, важно, насколько большой философской подъёмной силой он обладает. Неважно о чем текст, важно, насколько он вдохновляет или позволяет войти в созерцательную установку. Например, это тексты философов жизни и экзистенциальных философов: Ницше, Марсель, Ортега-и-Гассет, Мамардашвили, Бергсон, Левинас, Эмерсон и другие.
А второй ответ - подбирать текст (=философский ответ) через философский диагноз. Речь не о некоем линейно-гнездовом классификаторе, а определенной концептуальной карте, служащей подспорьем для более точной философской работы. И вот тут я с досадой на себя и бесцельно прожитые потерянные несколько лет могу воскликнуть, что внятной теории философского диагноза у меня по-прежнему нет. Хотя его эвристический потенциал и его реальная, практическая востребованность не вызывают сомнений.
А вы что думаете?
BY Танцуя с мировоззренческими ракушками.
Share with your friend now:
tgoop.com/grenzsit/172