нет было

​В «Аноре» Шон Бейкер пытается проскочить на скорости монтажа и своего мастерства диалогов и маленьких ситуаций мимо политических вопросов к своей хорошо проработанной социальной проблематике. Но увы, в случае с потомками выходцев из стран бывшего СНГ, русскими олигархами, их детьми, перемещениями через континент и довольно дубовыми типажами, это не очень работает. Особенно в 2024 году.

Так, Ваня (играет Эйдельштейн), типаж Ивана-дурака и романтического поверхностного фата дополняется типажом Игоря (играет Борисов), брутального и доброго, переходящего от заботы к насилию и обратно, выступающего за справедливость.

По-моему, Игорь и многое около него — это какая-то новейшая перелицовка балабановского «Брата 2», именно второй части. Я говорю и о Брайтон-Бич (даже секс-работница Анора живет невдалеке от места, где Багров повстречал Дашу и решил ее увезти), и о самолете, где Игорь становится тем самым «водочки нам принеси», предлагая в самолете выпить Аноре.

Ваня — такой устаревший русский, а Игорь сохраняет в себе флёр загадочнойрусскойдуши, о которой в «Аноре» не писал только ленивый. Только этот флёр оказывается закономерно сложен из лакомого баланса между насилием и нежностью, загадочностью и туповатостью, прямотой и немногословием, которые выточил в Багрове Балабанов. И это вызывает гадковатое ощущение того, что этот жуткий образ наконец просочился на Запад.

Если Балабанов привозил в Россию начала 2000-х русифицированную Америку, то Бейкер привозит в США американизированную Россию. Увы, оторванную от современности — что вполне вписывается в тренд уклонения от болезненных тем вроде войн, санкций и т. п. Не уверен, что это очень хорошо. Но эмблематично.

P. S.

Зато в фильме есть шедевральное звуковое решение — это несколько мгновений в красном клубе англоязычной версии «Я сошла с ума» Тату от группы, единственной запрыгнувшей в западный мейнстрим музыки двадцать лет назад.

www.tgoop.com/netbylo/735

449 viewsDec 13 at 08:42

​В «Аноре» Шон Бейкер пытается проскочить на скорости монтажа и своего мастерства диалогов и маленьких ситуаций мимо политических вопросов к своей хорошо проработанной социальной проблематике. Но увы, в случае с потомками выходцев из стран бывшего СНГ, русскими олигархами, их детьми, перемещениями через континент и довольно дубовыми типажами, это не очень работает. Особенно в 2024 году.

Так, Ваня (играет Эйдельштейн), типаж Ивана-дурака и романтического поверхностного фата дополняется типажом Игоря (играет Борисов), брутального и доброго, переходящего от заботы к насилию и обратно, выступающего за справедливость.

По-моему, Игорь и многое около него — это какая-то новейшая перелицовка балабановского «Брата 2», именно второй части. Я говорю и о Брайтон-Бич (даже секс-работница Анора живет невдалеке от места, где Багров повстречал Дашу и решил ее увезти), и о самолете, где Игорь становится тем самым «водочки нам принеси», предлагая в самолете выпить Аноре.

Ваня — такой устаревший русский, а Игорь сохраняет в себе флёр загадочнойрусскойдуши, о которой в «Аноре» не писал только ленивый. Только этот флёр оказывается закономерно сложен из лакомого баланса между насилием и нежностью, загадочностью и туповатостью, прямотой и немногословием, которые выточил в Багрове Балабанов. И это вызывает гадковатое ощущение того, что этот жуткий образ наконец просочился на Запад.

Если Балабанов привозил в Россию начала 2000-х русифицированную Америку, то Бейкер привозит в США американизированную Россию. Увы, оторванную от современности — что вполне вписывается в тренд уклонения от болезненных тем вроде войн, санкций и т. п. Не уверен, что это очень хорошо. Но эмблематично.

P. S.

Зато в фильме есть шедевральное звуковое решение — это несколько мгновений в красном клубе англоязычной версии «Я сошла с ума» Тату от группы, единственной запрыгнувшей в западный мейнстрим музыки двадцать лет назад.

BY нет было