Общество.Будущее

Тру-крайм в Российской империи. Часть 2

А. Ф. Кошко, легенда московского сыска

Ранее мы писали о Владимире Филиппове, прославившемся своими инновационными методами, внедрёнными в сыскную практику в его бытность начальником Петербургской сыскной полиции. Однако он не является единственным русским сыщиком, достойным внимания. Не менее изворотлив и изобретателен был А. Ф. Кошко, в одно время бывший заместителем Филиппова, а позже ставший известным уже в качестве начальника Московской сыскной полиции.

Аркадий Францевич был дворянином лишь во втором поколении и весьма бедным, как и многие другие представители этого сословия, вопреки расхожему мнению. Его отец дослужился до чина коллежского асессора и получил потомственное дворянство в 1850-х годах. Сам Аркадий 4 года отслужил в армии, получил чин подпоручика и уволился в запас. Его жизнь была мирной и размеренной, однако бедной на события, что не соответствовало его темпераменту. Тогда, вдохновившись детективными романами, Аркадий Францевич пошёл работать в полицию, где и раскрылись его подлинные таланты.

В 1905 г., в разгар революционного террора, Кошко попал в поле зрения подпольщиков, раскрыв дело об изготовлении бомб, и чуть не стал ещё одним именем в «Книге русской скорби»: они ворвались к нему в квартиру, но потенциальную жертву там не застали. Несколько позже он возглавил пост начальника сыскной полиции и именно в этом качестве проявил себя как профессиональный детектив.

Делам, раскрытым Аркадием Францевичем, нет числа, однако здесь важно не только количество, но и качество. Изобретательности преступников Кошко противопоставлял собственную изобретательность. Если Владимир Филлипов применял антропометрическую методику Бертильона, то Кошко внедрял ещё более передовые по тем временам методы — дактилоскопию (сбор отпечатков пальцев). На момент первого использования этого метода в России подобная практика всё ещё не была общепринятой и использовалась только в самых передовых державах. Благодаря Кошко Россия оказалась среди них.

Как и В. Филлипов, А. Кошко не имел шансов полюбиться большевикам, хотя он и не выступал против них прямо. После разорения своего имения Аркадий Францевич уехал «искать службы» в Москву, но, узнав о предстоящем аресте, сбежал с семьёй в Киев (позднее — в Крым) и в конце концов оказался в эмиграции.

На чужбине, тоскуя по родине, Кошко ещё надеялся, что Россия образумится, а он ещё сможет ей послужить. Именно поэтому он отказывался занимать пост в британском Скотланд-Ярде, так как это потребовало бы перехода в британское подданство и душевного разрыва с Россией. Тогда же были изданы его объёмные мемуары, содержащие наиболее занятные, но не приукрашенные «пинкертоновщиной» (по выражению автора) случаи из его долгой карьеры.

Сам Аркадий Францевич пишет во вступлении к своим рассказам, что может гордиться тем, что сделал, несмотря на случившееся со страной: «Перебирая по этапам пройденный жизненный путь, я говорю себе, что жизнь прожита недаром. Если сверстники мои работали на славном поприще созидания России, то большевистский шторм, уничтоживший мою родину, уничтожил с нею и те результаты, что были достигнуты ими долгим, упорным и самоотверженным трудом. ... Плоды моей деятельности созревали на пользу не будущей России, но непосредственно потреблялись человечеством».

www.tgoop.com/ob_community/2777

2.6K viewsJul 29 at 18:29

Тру-крайм в Российской империи. Часть 2

А. Ф. Кошко, легенда московского сыска

Ранее мы писали о Владимире Филиппове, прославившемся своими инновационными методами, внедрёнными в сыскную практику в его бытность начальником Петербургской сыскной полиции. Однако он не является единственным русским сыщиком, достойным внимания. Не менее изворотлив и изобретателен был А. Ф. Кошко, в одно время бывший заместителем Филиппова, а позже ставший известным уже в качестве начальника Московской сыскной полиции.

Аркадий Францевич был дворянином лишь во втором поколении и весьма бедным, как и многие другие представители этого сословия, вопреки расхожему мнению. Его отец дослужился до чина коллежского асессора и получил потомственное дворянство в 1850-х годах. Сам Аркадий 4 года отслужил в армии, получил чин подпоручика и уволился в запас. Его жизнь была мирной и размеренной, однако бедной на события, что не соответствовало его темпераменту. Тогда, вдохновившись детективными романами, Аркадий Францевич пошёл работать в полицию, где и раскрылись его подлинные таланты.

В 1905 г., в разгар революционного террора, Кошко попал в поле зрения подпольщиков, раскрыв дело об изготовлении бомб, и чуть не стал ещё одним именем в «Книге русской скорби»: они ворвались к нему в квартиру, но потенциальную жертву там не застали. Несколько позже он возглавил пост начальника сыскной полиции и именно в этом качестве проявил себя как профессиональный детектив.

Делам, раскрытым Аркадием Францевичем, нет числа, однако здесь важно не только количество, но и качество. Изобретательности преступников Кошко противопоставлял собственную изобретательность. Если Владимир Филлипов применял антропометрическую методику Бертильона, то Кошко внедрял ещё более передовые по тем временам методы — дактилоскопию (сбор отпечатков пальцев). На момент первого использования этого метода в России подобная практика всё ещё не была общепринятой и использовалась только в самых передовых державах. Благодаря Кошко Россия оказалась среди них.

Как и В. Филлипов, А. Кошко не имел шансов полюбиться большевикам, хотя он и не выступал против них прямо. После разорения своего имения Аркадий Францевич уехал «искать службы» в Москву, но, узнав о предстоящем аресте, сбежал с семьёй в Киев (позднее — в Крым) и в конце концов оказался в эмиграции.

На чужбине, тоскуя по родине, Кошко ещё надеялся, что Россия образумится, а он ещё сможет ей послужить. Именно поэтому он отказывался занимать пост в британском Скотланд-Ярде, так как это потребовало бы перехода в британское подданство и душевного разрыва с Россией. Тогда же были изданы его объёмные мемуары, содержащие наиболее занятные, но не приукрашенные «пинкертоновщиной» (по выражению автора) случаи из его долгой карьеры.

Сам Аркадий Францевич пишет во вступлении к своим рассказам, что может гордиться тем, что сделал, несмотря на случившееся со страной: «Перебирая по этапам пройденный жизненный путь, я говорю себе, что жизнь прожита недаром. Если сверстники мои работали на славном поприще созидания России, то большевистский шторм, уничтоживший мою родину, уничтожил с нею и те результаты, что были достигнуты ими долгим, упорным и самоотверженным трудом. ... Плоды моей деятельности созревали на пользу не будущей России, но непосредственно потреблялись человечеством».

BY Общество.Будущее