ОДИН ИЛЬИН

ОСТРОВНОЕ

Из Парижа в Нью-Йорк - восемь часов. Из России в Россию - столько же. Летишь, летишь, ешь, спишь, смотришь “Свет” Коломейца, снова ешь - а внизу все Россия. Венки рек, родинки сел, щетина лесов - и везде люди. Такие разные - а как они могут быть одинаковые, если один встал, когда другой лег. Тут деликатес - икра, а там - черешня. Там медведь - политический символ, а здесь - реальная возможность быть съеденным.

Набившая оскомину привычка - вечно сравнивать свою страну с другими. Приезжаем в Карелию - “ну, чисто Исландия”. Плывем по каналу в Питере - “ах, Венеция”. Танцуем на заводе в Москве - “вообще Берлин”. Здесь тоже хочется брякнуть что-нибудь неуместно скандинавское - тот же неспешный и уверенный быт северных людей, извилистые дороги, большие машины. Наш шофер поднимает руку почти каждой встречной - вопреки стереотипу, русские тут при встрече здороваются. И почему-то нет трехметровых заборов, рассекающих любые попытки социально объединиться в средней полосе.

Юра на Курилах с девяностого года - это сейчас он возит балованных москвичей, а раньше возглавлял пожарную охрану и торговал икрой с материком. Рассказывает, что тридцать лет назад здесь служил всего один гаишник - местные знали, когда он уходит в отпуск и знатно дрифтовали в его отсутствие. Времена были голодные, но помогали японцы и американцы - одни построили электростанцию, другие - школу. Она до сих пор стоит в городе симметричной колбасой - будто бы перенесенная в отечественную реальность прямиком из Симпсонов.

Как иронична история - если ей, конечно, вообще свойственны человеческие черты. Японцы и американцы вместе помогают русским на том же острове, с которого за полвека до того взлетали камикадзе в свой последний путь на Перл-Харбор. И где гарнизон префектуры Карафуто безуспешно пытался остановить советский десант - в океанские скалы до сих пор въелись окисленные пулеметные гильзы. Остальное методично слизнул океан, твердо уверенный, что нам не нужно помнить лишнего. Теперь по этим скалам бродят туристы, а карафуто - название ролла с угрем в местном ресторане.

Сидишь на куске лавы, застывшей в схватке с приливом примерно тысячу лет назад. И понимаешь, что все наши страхи, надежды, мечты - для кого-то будут просто “общественные настроения двадцатых годов XXI века", которые нужно выучить ко вторнику. А остров останется. И волны останутся. И будут бить в скалу, пока не растворят все гильзы до единой.

www.tgoop.com/odinilyin/162

2.0K viewsedited  Jul 24, 2024 at 12:06

ОСТРОВНОЕ

Из Парижа в Нью-Йорк - восемь часов. Из России в Россию - столько же. Летишь, летишь, ешь, спишь, смотришь “Свет” Коломейца, снова ешь - а внизу все Россия. Венки рек, родинки сел, щетина лесов - и везде люди. Такие разные - а как они могут быть одинаковые, если один встал, когда другой лег. Тут деликатес - икра, а там - черешня. Там медведь - политический символ, а здесь - реальная возможность быть съеденным.

Набившая оскомину привычка - вечно сравнивать свою страну с другими. Приезжаем в Карелию - “ну, чисто Исландия”. Плывем по каналу в Питере - “ах, Венеция”. Танцуем на заводе в Москве - “вообще Берлин”. Здесь тоже хочется брякнуть что-нибудь неуместно скандинавское - тот же неспешный и уверенный быт северных людей, извилистые дороги, большие машины. Наш шофер поднимает руку почти каждой встречной - вопреки стереотипу, русские тут при встрече здороваются. И почему-то нет трехметровых заборов, рассекающих любые попытки социально объединиться в средней полосе.

Юра на Курилах с девяностого года - это сейчас он возит балованных москвичей, а раньше возглавлял пожарную охрану и торговал икрой с материком. Рассказывает, что тридцать лет назад здесь служил всего один гаишник - местные знали, когда он уходит в отпуск и знатно дрифтовали в его отсутствие. Времена были голодные, но помогали японцы и американцы - одни построили электростанцию, другие - школу. Она до сих пор стоит в городе симметричной колбасой - будто бы перенесенная в отечественную реальность прямиком из Симпсонов.

Как иронична история - если ей, конечно, вообще свойственны человеческие черты. Японцы и американцы вместе помогают русским на том же острове, с которого за полвека до того взлетали камикадзе в свой последний путь на Перл-Харбор. И где гарнизон префектуры Карафуто безуспешно пытался остановить советский десант - в океанские скалы до сих пор въелись окисленные пулеметные гильзы. Остальное методично слизнул океан, твердо уверенный, что нам не нужно помнить лишнего. Теперь по этим скалам бродят туристы, а карафуто - название ролла с угрем в местном ресторане.

Сидишь на куске лавы, застывшей в схватке с приливом примерно тысячу лет назад. И понимаешь, что все наши страхи, надежды, мечты - для кого-то будут просто “общественные настроения двадцатых годов XXI века", которые нужно выучить ко вторнику. А остров останется. И волны останутся. И будут бить в скалу, пока не растворят все гильзы до единой.

BY ОДИН ИЛЬИН