Можно быть каким угодно классным теоретиком, как угодно красиво раскладывать все по полочкам у себя в голове… Но весь этот дизайнерский ремонт черепной коробки не так много стоит, пока не прошел испытание на прочность прямым столкновением с реальностью.
И это не то, чтобы запись совсем про актуалочку, но последние пару месяцев я пытаюсь выстроить отношения с человеком, к которому я испытываю чувства. Не какие-то фантазии, не намерение натянуть на него свои представления о прекрасном, а именно чувства.
И вот тут у меня в голове просыпается весь хреновый личный опыт, который пришлось пережить за все эти годы. В итоге даже совершенно адекватные действия моего партнера могут породить ассоциации с чем-то болезненным, неприятным, неприемлемым, а то и страшным.
Какой бы пример привести? Ну, вот, как вариант. Мы сейчас в разных городах. Человек звонит мне после насыщенного рабочего дня, он устал, но нашел силы уделить мне внимание, потому что соскучился. Но мы говорим не особо долго и расходимся отдыхать или доделывать оставшуюся работу. Все хорошо, все в порядке. Но тут голову поднимает пограничное ощущение вечной отверженности и начинает иметь мозг на тему: «Ты просто вынуждаешь с тобой общаться. Тебя слишком много. Ты скоро заколебешь. Тебе снова точно кинут». Вот только никто никого никуда и никак кидать не собирается. Планы вообще противоположные.
И это только один пример из очень большой кучи.
Я это пишу не для того, чтобы кто-то за меня искренне порадовался (хотя это невероятно приятный бонус) или поржал, показывая на меня пальцем (эти знают адрес, по которому нужно проследовать прямо сейчас). Это для того, чтобы зафиксировать: пограничное расстройство и его проявления могут уснуть крепеньким сном, но только до того момента, как не начнется некая нестандартная, непривычная ситуация, в которой механизмы адаптации после терапии не могут сработать за секунду. Если подобные ситуации в прошлом были сопряжены с опасностью, это только добавит веселья и фейерверков.
И вот тут, как показывает практика, важно не паниковать, а запускать весь арсенал навыков, которые успеваешь приобрести за время терапии. В первую очередь, это помогает вспомнить, что подобные реакции — это зачастую не ты, а расстройство в обнимку с хреновым опытом. Да, они — часть тебя, но именно часть. Ты ими управляешь, а не они тобой. Во-вторых, в момент, когда накрывает, я откладываю все и анализирую, откуда что лезет и за какие моменты в поведении другого цепляется. Когда я это понимаю, проще осознать, где действительно есть недопонимание или возможная проблема, чья она по факту (часто — моя), а где мне просто показалось. Да, такое тоже запросто может быть. Голову приходится откалибровывать постоянно, потому что пресловутое «я ненавижу тебя — только не бросай меня» пытается подняться и превратить меня в малоприятного партнера, в человека-проблему. Это не входит в мои планы. Вообще.
Пограничное расстройство — такой своеобразный внутренний черт, который всегда готов проснуться и попробовать опять взять над тобой верх, доказать, что ты — это он, и он должен рулить твоей жизнью, как это когда-то уже было. Но что мы говорим этому Божку Поехавшей Крыши? Не сегодня!
З.Ы. Ну, и да. Мое везение в том, что человек на свою голову тоже потратил очень много времени, хоть и иначе, чем я. Но с ним можно и нужно говорить, и ему важно, что я скажу. Это не просто сотрясение воздуха или пространства личной переписки. И вот это очень сильно помогает. Пусть ваши партнеры будут такими. Это очень важно.
Можно быть каким угодно классным теоретиком, как угодно красиво раскладывать все по полочкам у себя в голове… Но весь этот дизайнерский ремонт черепной коробки не так много стоит, пока не прошел испытание на прочность прямым столкновением с реальностью.
И это не то, чтобы запись совсем про актуалочку, но последние пару месяцев я пытаюсь выстроить отношения с человеком, к которому я испытываю чувства. Не какие-то фантазии, не намерение натянуть на него свои представления о прекрасном, а именно чувства.
И вот тут у меня в голове просыпается весь хреновый личный опыт, который пришлось пережить за все эти годы. В итоге даже совершенно адекватные действия моего партнера могут породить ассоциации с чем-то болезненным, неприятным, неприемлемым, а то и страшным.
Какой бы пример привести? Ну, вот, как вариант. Мы сейчас в разных городах. Человек звонит мне после насыщенного рабочего дня, он устал, но нашел силы уделить мне внимание, потому что соскучился. Но мы говорим не особо долго и расходимся отдыхать или доделывать оставшуюся работу. Все хорошо, все в порядке. Но тут голову поднимает пограничное ощущение вечной отверженности и начинает иметь мозг на тему: «Ты просто вынуждаешь с тобой общаться. Тебя слишком много. Ты скоро заколебешь. Тебе снова точно кинут». Вот только никто никого никуда и никак кидать не собирается. Планы вообще противоположные.
И это только один пример из очень большой кучи.
Я это пишу не для того, чтобы кто-то за меня искренне порадовался (хотя это невероятно приятный бонус) или поржал, показывая на меня пальцем (эти знают адрес, по которому нужно проследовать прямо сейчас). Это для того, чтобы зафиксировать: пограничное расстройство и его проявления могут уснуть крепеньким сном, но только до того момента, как не начнется некая нестандартная, непривычная ситуация, в которой механизмы адаптации после терапии не могут сработать за секунду. Если подобные ситуации в прошлом были сопряжены с опасностью, это только добавит веселья и фейерверков.
И вот тут, как показывает практика, важно не паниковать, а запускать весь арсенал навыков, которые успеваешь приобрести за время терапии. В первую очередь, это помогает вспомнить, что подобные реакции — это зачастую не ты, а расстройство в обнимку с хреновым опытом. Да, они — часть тебя, но именно часть. Ты ими управляешь, а не они тобой. Во-вторых, в момент, когда накрывает, я откладываю все и анализирую, откуда что лезет и за какие моменты в поведении другого цепляется. Когда я это понимаю, проще осознать, где действительно есть недопонимание или возможная проблема, чья она по факту (часто — моя), а где мне просто показалось. Да, такое тоже запросто может быть. Голову приходится откалибровывать постоянно, потому что пресловутое «я ненавижу тебя — только не бросай меня» пытается подняться и превратить меня в малоприятного партнера, в человека-проблему. Это не входит в мои планы. Вообще.
Пограничное расстройство — такой своеобразный внутренний черт, который всегда готов проснуться и попробовать опять взять над тобой верх, доказать, что ты — это он, и он должен рулить твоей жизнью, как это когда-то уже было. Но что мы говорим этому Божку Поехавшей Крыши? Не сегодня!
З.Ы. Ну, и да. Мое везение в том, что человек на свою голову тоже потратил очень много времени, хоть и иначе, чем я. Но с ним можно и нужно говорить, и ему важно, что я скажу. Это не просто сотрясение воздуха или пространства личной переписки. И вот это очень сильно помогает. Пусть ваши партнеры будут такими. Это очень важно.
When choosing the right name for your Telegram channel, use the language of your target audience. The name must sum up the essence of your channel in 1-3 words. If you’re planning to expand your Telegram audience, it makes sense to incorporate keywords into your name. Telegram offers a powerful toolset that allows businesses to create and manage channels, groups, and bots to broadcast messages, engage in conversations, and offer reliable customer support via bots. According to media reports, the privacy watchdog was considering “blacklisting” some online platforms that have repeatedly posted doxxing information, with sources saying most messages were shared on Telegram. Over 33,000 people sent out over 1,000 doxxing messages in the group. Although the administrators tried to delete all of the messages, the posting speed was far too much for them to keep up. In 2018, Telegram’s audience reached 200 million people, with 500,000 new users joining the messenger every day. It was launched for iOS on 14 August 2013 and Android on 20 October 2013.
from us
