Пономарева в библиотеке

Бушнелл Д. Эпидемия безбрачия среди русских крестьянок. Спасовки в XVIII-XIX веках. 2020.

Я тут прочитала очень интересное исследование. Если вам захочется его приобрести, предупреждаю, что это не нонфик, так что вы будете обречены на страницу за страницей расчетов и таблиц, в которых автор пытается поймать ускользающих крестьянок.

А я попробую пересказать почти без цифр. Итак, роясь в архиве в поиске чего-то другого, Бушнелл однажды обнаружил странный факт - в одной деревне чуть ли не четверть жительниц не выходили замуж. То есть вообще не выходили. Не рожали (по крайней мере, детей там не прибавлялось), и умирали в девках.

Он постарался разобраться со странной статистикой. Понятно, что охватить всю Россию 17 века, или даже всю, скажем, Костромскую область, он не мог. Не все архивы доступны иностранцам, не все сохранились, не на все есть время и силы, и не во всех архивах точные данные. Сведения о демографическом состоянии деревень он брал из ревизских сказок, исповедных списков и некоторых других документов, скажем, прошений от крепостных, или сообщений управляющих помещикам и так далее.

Итак, что он выяснил и рассказал в этой книге.

В целом в России была универсальная брачность. Это значит, что женились и выходили замуж все, кроме разве совсем не пригодных к браку, и для этого принуждать людей было не надо. Но тут возникали кое-какие проблемы. Крестьянин не всегда может найти невесту в своей деревне - там могут все быть дальними родственниками, сватами и кумами. А другая деревня может принадлежать другому хозяину. В общем и целом, помещики спокойно смотрели на выход крестьянок замуж в другие деревни. Потому что происходил достаточно сбалансированный обмен - женщины уезжают к женихам, но оттуда невесты едут к нам. Обычно семьи женихов платили за невесту. Известны случаи, когда помещики завышали плату за женщин, крестьяне жаловались, и плату опускали. В целом, невеста стоила, ну, примерно столько, сколько стоила крепостная, туда-сюда, в зависимости от помещика: кто-то вообще не брал денег, а кто-то начисто запрещал брак вне своих деревень.

Но вдруг в некоторых деревнях девки перестали выходить замуж. Сначала это было не очень заметно. Барин мог узнать об этом двумя путями - из жалоб мужиков (как своих, так и соседских), или из сведений, которые зачем-то решил собрать. Если барин был хозяином нерадивым, деревня была государственная, хозяева или управляющие часто менялись, местные мужики не жаловались, деревня была где-то у черта на куличках, узнать о сопротивлении браку можно было очень нескоро.

Затем нужно было время, чтобы разобраться, что происходит, и принять меры. Которые могли и не сработать.

А происходило вот что. В России был церковный раскол. Правительство пыталось выяснить, сколько в стране старообрядцев, но это было непросто. Регистрироваться раскольникам было экономически и политически невыгодно. Часть старообрядцев сознательно избегали властей, уходя все дальше в леса. Часть притворялась православными. Кто-то сам не вполне определился. Если в деревне было много раскольников, то и бурмистр, и какой-нибудь еще мелкий чин мог быть из них, и покрывать своих, а местный поп мог покрывать их за взятку.

Отношение к браку и деторождению у раскольников было разным, это зависело от конкретного согласия. Для верующих очень важны таинства - роды, похороны, браки - ничто не обходится без ритуалов. У некоторых согласий были свои альтернативы православным таинствам, некоторые пришли к выводу, что можно обращаться и к православной церкви, а некоторые верили, что они лишены таинств, мир под властью антихриста и, в общем, все плохо. Глухая нетовщина. В последней ситуации нет никакого смысла выходить замуж, скорее, это даже грех - обряд-то будет еретический, православный.

См. далее

www.tgoop.com/ponomarevainside/358

1.0K viewsFeb 21 at 14:08

Бушнелл Д. Эпидемия безбрачия среди русских крестьянок. Спасовки в XVIII-XIX веках. 2020.

Я тут прочитала очень интересное исследование. Если вам захочется его приобрести, предупреждаю, что это не нонфик, так что вы будете обречены на страницу за страницей расчетов и таблиц, в которых автор пытается поймать ускользающих крестьянок.

А я попробую пересказать почти без цифр. Итак, роясь в архиве в поиске чего-то другого, Бушнелл однажды обнаружил странный факт - в одной деревне чуть ли не четверть жительниц не выходили замуж. То есть вообще не выходили. Не рожали (по крайней мере, детей там не прибавлялось), и умирали в девках.

Он постарался разобраться со странной статистикой. Понятно, что охватить всю Россию 17 века, или даже всю, скажем, Костромскую область, он не мог. Не все архивы доступны иностранцам, не все сохранились, не на все есть время и силы, и не во всех архивах точные данные. Сведения о демографическом состоянии деревень он брал из ревизских сказок, исповедных списков и некоторых других документов, скажем, прошений от крепостных, или сообщений управляющих помещикам и так далее.

Итак, что он выяснил и рассказал в этой книге.

В целом в России была универсальная брачность. Это значит, что женились и выходили замуж все, кроме разве совсем не пригодных к браку, и для этого принуждать людей было не надо. Но тут возникали кое-какие проблемы. Крестьянин не всегда может найти невесту в своей деревне - там могут все быть дальними родственниками, сватами и кумами. А другая деревня может принадлежать другому хозяину. В общем и целом, помещики спокойно смотрели на выход крестьянок замуж в другие деревни. Потому что происходил достаточно сбалансированный обмен - женщины уезжают к женихам, но оттуда невесты едут к нам. Обычно семьи женихов платили за невесту. Известны случаи, когда помещики завышали плату за женщин, крестьяне жаловались, и плату опускали. В целом, невеста стоила, ну, примерно столько, сколько стоила крепостная, туда-сюда, в зависимости от помещика: кто-то вообще не брал денег, а кто-то начисто запрещал брак вне своих деревень.

Но вдруг в некоторых деревнях девки перестали выходить замуж. Сначала это было не очень заметно. Барин мог узнать об этом двумя путями - из жалоб мужиков (как своих, так и соседских), или из сведений, которые зачем-то решил собрать. Если барин был хозяином нерадивым, деревня была государственная, хозяева или управляющие часто менялись, местные мужики не жаловались, деревня была где-то у черта на куличках, узнать о сопротивлении браку можно было очень нескоро.

Затем нужно было время, чтобы разобраться, что происходит, и принять меры. Которые могли и не сработать.

А происходило вот что. В России был церковный раскол. Правительство пыталось выяснить, сколько в стране старообрядцев, но это было непросто. Регистрироваться раскольникам было экономически и политически невыгодно. Часть старообрядцев сознательно избегали властей, уходя все дальше в леса. Часть притворялась православными. Кто-то сам не вполне определился. Если в деревне было много раскольников, то и бурмистр, и какой-нибудь еще мелкий чин мог быть из них, и покрывать своих, а местный поп мог покрывать их за взятку.

Отношение к браку и деторождению у раскольников было разным, это зависело от конкретного согласия. Для верующих очень важны таинства - роды, похороны, браки - ничто не обходится без ритуалов. У некоторых согласий были свои альтернативы православным таинствам, некоторые пришли к выводу, что можно обращаться и к православной церкви, а некоторые верили, что они лишены таинств, мир под властью антихриста и, в общем, все плохо. Глухая нетовщина. В последней ситуации нет никакого смысла выходить замуж, скорее, это даже грех - обряд-то будет еретический, православный.

См. далее

BY Пономарева в библиотеке