Nemtsev

Но где искать ЧИСТУЮ ФОРМУ НАЦИОНАЛЬНОГО? В идентичности: в языке, в самосознании, в «правильной» религии и так далее. Тем более, что исторически лидерами националистических движений были гуманитариями; они хорошо различали диалекты и разбирались в историях правящих династий, это – их «поле». В старой Европе их называли «идеологами» – теми, кто придумывает идеи, предназначенные увлекать массы.

Как обращаться с идентичностью, принципиально понятнее, чем что делать с экономикой. Современная капиталистическая экономика легко преодолевает любые ограничения национальных, этнических, каких угодно границ. Кроме государственных, но и их взламывает глобальное разделение труда.
Чистота национальной формы как идентичности достигается сепарацией, разграничениями, иерархиями. Капиталистическая экономика этим всем тоже пользуется – но не для чистоты формы, а для максимизации ресурсов и прибыли. Это принципиально другая логика, логика смешений, гибридов, протяжённых связей.

Национальная экономика неизбежно будет глобализована, и её законы и рациональность настолько «другие» что в них просто так не влезешь. Один из эффектов этого состоит в том, что ультранационалисты прекрасно договариваются с самими «антинационально настроенными» капиталистами. Первым нужны деньги на национальное строительство, а вторым, допустим, открытая для бизнес-операций граница. Их сговор называется «коррупцией». И бывает, что где-нибудь «новые» националисты «сносят» старых с обвинениями в предательстве национальных идеалов, коррупционной продаже родины (совершенно справедливыми!) – и утвердившись во власти… делают то же самое. Но только потому что фанатизм с возрастом проходит (не у всех), но потому что деньги действительно нужны. И лучше так, – потому что «идеологи», если начнут управлять экономикой страны всерьёз, могут в принципе-то население вовсе заморить. И не возможно придумать экономические законы, чтоб они действовали только на территории благословенного национального государства.

Настоящий националист, пожалуй, уверен, что экономика всё-таки вторична по сравнению с проблемами чистоты идентичности, – потому что погружён в эти проблемы. Так что если, скажем, ради развития нации надо угробить её экономику (временно! временно!) – есть вещи поважнее, можно несколько лет поголодать. Зато потом... Как будто осталось только убедить в этом население. Население, т. е. масса «людей с улицы» правда не всегда готово голодать и умирать ради чистоты национальной формы.
Но тут у профессионалов работы с идентичностями возникает ощущение, что дело прежде всего в том, что надо лучше, активнее убеждать, вести национальную пропаганду… Ну и в том, что «зажрались».

www.tgoop.com/raznyeotvety/145

110 viewsMikhail Nemtsev, Sep 25 at 22:16

Но где искать ЧИСТУЮ ФОРМУ НАЦИОНАЛЬНОГО? В идентичности: в языке, в самосознании, в «правильной» религии и так далее. Тем более, что исторически лидерами националистических движений были гуманитариями; они хорошо различали диалекты и разбирались в историях правящих династий, это – их «поле». В старой Европе их называли «идеологами» – теми, кто придумывает идеи, предназначенные увлекать массы.

Как обращаться с идентичностью, принципиально понятнее, чем что делать с экономикой. Современная капиталистическая экономика легко преодолевает любые ограничения национальных, этнических, каких угодно границ. Кроме государственных, но и их взламывает глобальное разделение труда.
Чистота национальной формы как идентичности достигается сепарацией, разграничениями, иерархиями. Капиталистическая экономика этим всем тоже пользуется – но не для чистоты формы, а для максимизации ресурсов и прибыли. Это принципиально другая логика, логика смешений, гибридов, протяжённых связей.

Национальная экономика неизбежно будет глобализована, и её законы и рациональность настолько «другие» что в них просто так не влезешь. Один из эффектов этого состоит в том, что ультранационалисты прекрасно договариваются с самими «антинационально настроенными» капиталистами. Первым нужны деньги на национальное строительство, а вторым, допустим, открытая для бизнес-операций граница. Их сговор называется «коррупцией». И бывает, что где-нибудь «новые» националисты «сносят» старых с обвинениями в предательстве национальных идеалов, коррупционной продаже родины (совершенно справедливыми!) – и утвердившись во власти… делают то же самое. Но только потому что фанатизм с возрастом проходит (не у всех), но потому что деньги действительно нужны. И лучше так, – потому что «идеологи», если начнут управлять экономикой страны всерьёз, могут в принципе-то население вовсе заморить. И не возможно придумать экономические законы, чтоб они действовали только на территории благословенного национального государства.

Настоящий националист, пожалуй, уверен, что экономика всё-таки вторична по сравнению с проблемами чистоты идентичности, – потому что погружён в эти проблемы. Так что если, скажем, ради развития нации надо угробить её экономику (временно! временно!) – есть вещи поважнее, можно несколько лет поголодать. Зато потом... Как будто осталось только убедить в этом население. Население, т. е. масса «людей с улицы» правда не всегда готово голодать и умирать ради чистоты национальной формы.
Но тут у профессионалов работы с идентичностями возникает ощущение, что дело прежде всего в том, что надо лучше, активнее убеждать, вести национальную пропаганду… Ну и в том, что «зажрались».

BY Nemtsev