Читай, смотри, думай

Екатерина Правилова «Империя в поисках общего блага. Собственность в дореволюционной России».

Очень интересный историко-правовой труд, разрушающий миф о Российской империи как о патриомониальной автократии (концепция Ричарда Пайпса согласно которой только царь владел всем в империи, т.е. был «Хозяином земли русской», как о себе писал Николай II), так и о либералах, стоящих за частную собственность.

Русский либерализм никогда не был догматичен. Он всегда менялся в зависимости от внешних обстоятельств и мод. Так новый либерализм конца XIX века предлагал такое представление о собственности, которое было совместимо с идеей общего блага.

А самодержавие напротив было самым главным охранником частной собственности. Логика царя была простой: как я могу опираться на аристократию, если буду отбирать то, что должен гарантировать- а именно неприкосновенность частной собственности. Поэтому с позиции самодержавия отмена крепостного права воспринималась как крупнейшая экспроприация имущества.

Либералы же вместо двухмерной модели (индивид/государство) развили концепцию трехмерной формы управления (индивид/общество/государство) и обличали беспредельный индивидуализм как отклонение от подлинного (локковского) либерализма, равно как критиковали чрезмерное государственное вмешательство. Они требовали не отступления государства, а создания нового государства – сильного и умелого, но в то же время не всеподавляющего.

Это государство должно было существенно ограничить право собственности ради общего блага, а также ввести понятие общественной собственности, которой бы управляло государство. В основе этой логики была идея национального (бюрократического) государства, способного мобилизовать частные ресурсы на общее благо.

Так в книге рассказывается как под нажимом либералов государство ограничивало частные права на леса чтобы сохранить экологию и природу, т.е. создавая «национальные парки». На вводные объекты, нужные в т ч для развития энергетики.

Как они вводили институты культурного наследия, заставляя церковь ухаживать за старыми храмами и изымая старые иконы, как предметы искусства, т.е. превращая их из сакрального в эстетическое. Это же касалось частных особняков и даже царских картин из Эрмитажа.

Государство по мысли либералов должно было стать эффективным управленцем от лица народа. «Нам говорят ‹…› что может быть опаснее чиновников? Не думаю, чтобы чиновник был опаснее всякого земельного хищника», – заявлял М. Я. Герценштейн, оратор от кадетов по аграрным вопросам.

Кадеты верили в «социализацию права». что подразумевало разрыв между либеральной идеологией и идеями индивидуализма. В русской и европейской юридической мысли рубежа веков индивидуалистические идеи гражданских прав и свободы отошли на задний план, вытесненные ценностями социальной справедливости; место état de droit заняла solidarité , а частные интересы отступили перед общественными благами.

В целом самодержавие с неохотой шло на такие перемены, усиливая бюрократию. Так царское правительство взвалило на себя массу полномочий и в итоге не справилось с этой задачей, т.к. оно не было профессиональным. Правалом недальновидной царской политики стала Первая Мировая война, когда нужно было эффективно национализировать/мобилизовать частную собственность ради общего блага.

Не смогло это и Временное либеральное правительство, неспособное управлять в военном режиме. Зато Ленин смог. И тут главный парадокс, что представления Ленина о революции напоминали претензии либералов, которые накануне февраля 1917 года единодушно критиковали неспособность слабеющего императорского правительства справиться с кризисом.

Так Ленин полностью, хотя и радикально воплотил мечты либералов о сильном государстве, работающем на общественное благо. Правда уже без компромиссов, ведь частную собственность он отменил.

И именно на те же грабли либералы наступили в конце ХХ века, став при этом козлами отпущения. Хотя именно они и боролись за общественное благо, культуру и государство.

www.tgoop.com/readwaththink/25

1.4K viewsOct 26, 2024 at 08:37

Екатерина Правилова «Империя в поисках общего блага. Собственность в дореволюционной России».

Очень интересный историко-правовой труд, разрушающий миф о Российской империи как о патриомониальной автократии (концепция Ричарда Пайпса согласно которой только царь владел всем в империи, т.е. был «Хозяином земли русской», как о себе писал Николай II), так и о либералах, стоящих за частную собственность.

Русский либерализм никогда не был догматичен. Он всегда менялся в зависимости от внешних обстоятельств и мод. Так новый либерализм конца XIX века предлагал такое представление о собственности, которое было совместимо с идеей общего блага.

А самодержавие напротив было самым главным охранником частной собственности. Логика царя была простой: как я могу опираться на аристократию, если буду отбирать то, что должен гарантировать- а именно неприкосновенность частной собственности. Поэтому с позиции самодержавия отмена крепостного права воспринималась как крупнейшая экспроприация имущества.

Либералы же вместо двухмерной модели (индивид/государство) развили концепцию трехмерной формы управления (индивид/общество/государство) и обличали беспредельный индивидуализм как отклонение от подлинного (локковского) либерализма, равно как критиковали чрезмерное государственное вмешательство. Они требовали не отступления государства, а создания нового государства – сильного и умелого, но в то же время не всеподавляющего.

Это государство должно было существенно ограничить право собственности ради общего блага, а также ввести понятие общественной собственности, которой бы управляло государство. В основе этой логики была идея национального (бюрократического) государства, способного мобилизовать частные ресурсы на общее благо.

Так в книге рассказывается как под нажимом либералов государство ограничивало частные права на леса чтобы сохранить экологию и природу, т.е. создавая «национальные парки». На вводные объекты, нужные в т ч для развития энергетики.

Как они вводили институты культурного наследия, заставляя церковь ухаживать за старыми храмами и изымая старые иконы, как предметы искусства, т.е. превращая их из сакрального в эстетическое. Это же касалось частных особняков и даже царских картин из Эрмитажа.

Государство по мысли либералов должно было стать эффективным управленцем от лица народа. «Нам говорят ‹…› что может быть опаснее чиновников? Не думаю, чтобы чиновник был опаснее всякого земельного хищника», – заявлял М. Я. Герценштейн, оратор от кадетов по аграрным вопросам.

Кадеты верили в «социализацию права». что подразумевало разрыв между либеральной идеологией и идеями индивидуализма. В русской и европейской юридической мысли рубежа веков индивидуалистические идеи гражданских прав и свободы отошли на задний план, вытесненные ценностями социальной справедливости; место état de droit заняла solidarité , а частные интересы отступили перед общественными благами.

В целом самодержавие с неохотой шло на такие перемены, усиливая бюрократию. Так царское правительство взвалило на себя массу полномочий и в итоге не справилось с этой задачей, т.к. оно не было профессиональным. Правалом недальновидной царской политики стала Первая Мировая война, когда нужно было эффективно национализировать/мобилизовать частную собственность ради общего блага.

Не смогло это и Временное либеральное правительство, неспособное управлять в военном режиме. Зато Ленин смог. И тут главный парадокс, что представления Ленина о революции напоминали претензии либералов, которые накануне февраля 1917 года единодушно критиковали неспособность слабеющего императорского правительства справиться с кризисом.

Так Ленин полностью, хотя и радикально воплотил мечты либералов о сильном государстве, работающем на общественное благо. Правда уже без компромиссов, ведь частную собственность он отменил.

И именно на те же грабли либералы наступили в конце ХХ века, став при этом козлами отпущения. Хотя именно они и боролись за общественное благо, культуру и государство.

BY Читай, смотри, думай