Докуфикшн?

​​​​Нового Юрия Быкова ругать довольно бессмысленно. «Сторож» — страшно плохой, дрожащий от пафоса, уже с характерной ленцой, тоской на душе и "опущенными руками" фильм, но тем не менее, он — его самое любопытное авторское почти высказывание о наболевшем, а скорее его исповедь. Впервые за 10 лет, он перестал наконец говорить про народ и здесь говорит исключительно о себе. В любом другом случае, это могло бы быть продиктовано эгоцентризмом (хотя вон, такие как Феррара правильно считают, что снимать нужно только про себя), а в этом — все наоборот. Быков наконец признается, без лишнего кокетства, что сам дурак (извините ради бога), что играл в мессию, правдоруба, поборника чистой совести все это время. А ведь за это, все 10 лет его и ругали: сам того не понимая, что кино — это не социальная функция и уж тем более не нравственное оружие.

Смешно было наблюдать, после фестивальной премьеры, еще при живом фейсбуке и инстаграмме Быкова (удалил еще месяца два назад), как описание фильма «о злых бандитах и тоскливых охранниках» в одной рецензии его задело; а в самой картине, с его слов, не называется таких профессий, из-за чего подобные ложные описания и ярлыки «могут ввести зрителя в заблуждение». Несмотря на то, что звучало это, как обидчивый бред (я про претензию), мне теперь немного понятно, почему он мог так пристать к этому "охраннику/сторожу". Чисто семантически, охранник звучит как тот, кому поручено что-то защищать (в случае чего предотвращать), а сторож — скорее вот этот бесполезный дед с ружьем, который по своей воле даже ничего не охраняет уже (то что доверили таким, и даром не нужно никому), а скорее просто сидит и пердит, выжидая, когда день закончится (может даже для него последний). Ждун, одним словом. А ждет герой Быкова (как и сам, драма-квин, Быков) хоть какого-то проявления человечности в этом мире: «вокруг дерьмо, люди — дерьмо, да и я сам — дерьмо».

Зачем он показушно выждал эту самую человечность в конце, не совсем понятно. Видимо, чтобы убедить самого себя, что она, о боже мой, существует, надежда есть, и все же, не так уж и плохо живется на этом свете даже рубахе-парню из Новомичуринска. Ему все еще нечего сказать, особенно когда отсутствует контекст России и присущей ей ментальности. Если раньше была какая-то жалость к Юрию Быкову и к его наивным взглядам, то теперь — что-то вроде сожаления что ли, ни больше ни меньше. Сожаление еще и потому, что он, кажется, только сейчас понял, что такое кино, пусть и плохое. До «Сторожа», конечно, были сомнения, но сейчас думается, что мы его еще увидим... и Быкова и плохое кино... не факт, что даже в одной комнате.

www.tgoop.com/sexperfectionistok/94

2.9K viewsedited  Oct 24, 2019 at 20:37

​​​​Нового Юрия Быкова ругать довольно бессмысленно. «Сторож» — страшно плохой, дрожащий от пафоса, уже с характерной ленцой, тоской на душе и "опущенными руками" фильм, но тем не менее, он — его самое любопытное авторское почти высказывание о наболевшем, а скорее его исповедь. Впервые за 10 лет, он перестал наконец говорить про народ и здесь говорит исключительно о себе. В любом другом случае, это могло бы быть продиктовано эгоцентризмом (хотя вон, такие как Феррара правильно считают, что снимать нужно только про себя), а в этом — все наоборот. Быков наконец признается, без лишнего кокетства, что сам дурак (извините ради бога), что играл в мессию, правдоруба, поборника чистой совести все это время. А ведь за это, все 10 лет его и ругали: сам того не понимая, что кино — это не социальная функция и уж тем более не нравственное оружие.

Смешно было наблюдать, после фестивальной премьеры, еще при живом фейсбуке и инстаграмме Быкова (удалил еще месяца два назад), как описание фильма «о злых бандитах и тоскливых охранниках» в одной рецензии его задело; а в самой картине, с его слов, не называется таких профессий, из-за чего подобные ложные описания и ярлыки «могут ввести зрителя в заблуждение». Несмотря на то, что звучало это, как обидчивый бред (я про претензию), мне теперь немного понятно, почему он мог так пристать к этому "охраннику/сторожу". Чисто семантически, охранник звучит как тот, кому поручено что-то защищать (в случае чего предотвращать), а сторож — скорее вот этот бесполезный дед с ружьем, который по своей воле даже ничего не охраняет уже (то что доверили таким, и даром не нужно никому), а скорее просто сидит и пердит, выжидая, когда день закончится (может даже для него последний). Ждун, одним словом. А ждет герой Быкова (как и сам, драма-квин, Быков) хоть какого-то проявления человечности в этом мире: «вокруг дерьмо, люди — дерьмо, да и я сам — дерьмо».

Зачем он показушно выждал эту самую человечность в конце, не совсем понятно. Видимо, чтобы убедить самого себя, что она, о боже мой, существует, надежда есть, и все же, не так уж и плохо живется на этом свете даже рубахе-парню из Новомичуринска. Ему все еще нечего сказать, особенно когда отсутствует контекст России и присущей ей ментальности. Если раньше была какая-то жалость к Юрию Быкову и к его наивным взглядам, то теперь — что-то вроде сожаления что ли, ни больше ни меньше. Сожаление еще и потому, что он, кажется, только сейчас понял, что такое кино, пусть и плохое. До «Сторожа», конечно, были сомнения, но сейчас думается, что мы его еще увидим... и Быкова и плохое кино... не факт, что даже в одной комнате.

BY Докуфикшн?