шенталь на мэйне

Во время записи интервью для фильма «Красная любовь» (1982), снятого по мотивам рассказа Александры Коллонтай, художница-феминистка и проповедница свободной любви Хельге Гетце предложила его автору, режиссеру Розе фон Праунхайму, заняться сексом. Получив отказ, Гетце обвинила его в интеллектуальной эксплуатации причем именно за его ретировку. Гетце была оскорблена тем, что Праунхайм восхищается ее интеллектом и радикальными политическими взглядами, но при этом не хочет отплатить предоставленные когнитивные услуги физической близостью. В свою очередь Праунхайм — на тот момент он был не просто открытым геем, но главным открытым геем Германии — обвинил ее в гомофобии и фаллоцентризме.

Я так люблю эту историю со всей неоднозначностью и глубиной их конфликта, что даже включил ее — причем совершенно ни к месту — в свое интервью Инго Нирманом, где мы говорили о свободной любви как неолиберальной идее. Интеллектуальная валюта, принадлежащая публичной сфере, сталкивается в этой коллизии с сексуальной валютой, относящейся к сфере частного, сфере женского, которая, следовательно, ценится ниже, чем «мужское», т.е. интеллект. В сфере чистой сублимации такой, как философия или искусство, предлагать данный способ оплаты неудобно не только потому что любая женщина, а может и мужчина (а в этой сфере все по определению должны быть эмансипированными), даст в глаз.

Навязчивое предложение автору написать умный текст или приглашение выступить на конференции есть так же своего рода интеллектуальный харассмент. Заказчик объективирует своего автора, воспринимая его/ее исключительно как инструмент для собственного интеллектуального удовлетворения. В эпоху нейрототалитаризма, где не остается места ни эротизму, ни аффекту (привет Бифо!), автор таким образом, редуцируется до физиологии своего мозга и интенсивности синапсов. Все человеческое в нем или ней — то есть его/ее способность к телесному, сексуальному контакту и, наконец, само его или ее желание — не принимается объективатором в рассчет.

В жаргоне гей-приложений, чтобы скрыть односторонний характер желания и позициональности или придать домогательству непринужденный характер обоюдности, вместо слово «выебать» иногда используется эвфемизм «сексануть» (например «сексануть охота!»). Если в этом слове поменять пару букв, то его вполне можно ввести в оборот в интеллектуальных кругах, чтобы слегка оттенить когнитивный харассмент. Обращаться друг другу следует так: «Привет, текстануть не хочешь?».

www.tgoop.com/shentimental/12

889 viewsNov 24, 2019 at 10:57

Во время записи интервью для фильма «Красная любовь» (1982), снятого по мотивам рассказа Александры Коллонтай, художница-феминистка и проповедница свободной любви Хельге Гетце предложила его автору, режиссеру Розе фон Праунхайму, заняться сексом. Получив отказ, Гетце обвинила его в интеллектуальной эксплуатации причем именно за его ретировку. Гетце была оскорблена тем, что Праунхайм восхищается ее интеллектом и радикальными политическими взглядами, но при этом не хочет отплатить предоставленные когнитивные услуги физической близостью. В свою очередь Праунхайм — на тот момент он был не просто открытым геем, но главным открытым геем Германии — обвинил ее в гомофобии и фаллоцентризме.

Я так люблю эту историю со всей неоднозначностью и глубиной их конфликта, что даже включил ее — причем совершенно ни к месту — в свое интервью Инго Нирманом, где мы говорили о свободной любви как неолиберальной идее. Интеллектуальная валюта, принадлежащая публичной сфере, сталкивается в этой коллизии с сексуальной валютой, относящейся к сфере частного, сфере женского, которая, следовательно, ценится ниже, чем «мужское», т.е. интеллект. В сфере чистой сублимации такой, как философия или искусство, предлагать данный способ оплаты неудобно не только потому что любая женщина, а может и мужчина (а в этой сфере все по определению должны быть эмансипированными), даст в глаз.

Навязчивое предложение автору написать умный текст или приглашение выступить на конференции есть так же своего рода интеллектуальный харассмент. Заказчик объективирует своего автора, воспринимая его/ее исключительно как инструмент для собственного интеллектуального удовлетворения. В эпоху нейрототалитаризма, где не остается места ни эротизму, ни аффекту (привет Бифо!), автор таким образом, редуцируется до физиологии своего мозга и интенсивности синапсов. Все человеческое в нем или ней — то есть его/ее способность к телесному, сексуальному контакту и, наконец, само его или ее желание — не принимается объективатором в рассчет.

В жаргоне гей-приложений, чтобы скрыть односторонний характер желания и позициональности или придать домогательству непринужденный характер обоюдности, вместо слово «выебать» иногда используется эвфемизм «сексануть» (например «сексануть охота!»). Если в этом слове поменять пару букв, то его вполне можно ввести в оборот в интеллектуальных кругах, чтобы слегка оттенить когнитивный харассмент. Обращаться друг другу следует так: «Привет, текстануть не хочешь?».

BY шенталь на мэйне