шенталь на мэйне

если верить инстаграму, главное событие московской художественной сцены — не московская или молодежная биеннале, не русский десант в венеции, не вип-вип-открытия гаража, не вернисажи в разбросанных по городу артистранспейсах, не вторники винзавода или крупные музейные выставки и уж, конечно, не привозные лекции. культурная жизнь столицы сконцентрирована на ярмарке coscmoscow (и, может, немного в cube.moscow). вовсе не галеристы, коллекционеры, продюсеры или специалисты по продажам, для которых в общем-то и созданы подобные ярмарки, а именно независимые кураторы и художники который год приглашают в свои тихие микрокосмы — внутри шумного ярмарочного макрокосмоскау. в действительности, единственный интерес ярмарки для художника — получить процент с продажи работы, для куратора, сделавшего какой-то полукоммерческий проект, забрать свой гонорар, равно как и для искусствоведа, написавшего проходной текст (признаюсь, я и сам там подзаработал).

однако в соцсетях все преподносится с точностью до наоборот: участники выкладывают сториз, стримят, снимают селфи на фоне своих стендов, как будто поместить свою работу в будку из фальшстен было важной вехой их творчества или признанием профессиональных заслуг. и, сверх того, все инсценируется так, будто все живут, едят, спят в этих норках, как если бы это были мастерские, офисы или съемная комната внутри садового кольца. иными словами, соцсети нарочито демонстрируют сколько сил, навыков, талантов, времени, энергии, идей, знаний каждый автор вложил в участие в этой ярмарке. возможно, это инстаграм-деформация реальности или кумулятивный эффект от обилия стендов, но все вместе производит впечатление торжества самоэксплуатации.

когда-то в незапамятные времена арт-москвы екатерина деготь сетовала, что для обывателя посещение ярмарки равнозначно походу в музей, ведь в его сознании ярмарка не идентифицируется как место, где продается искусство. там же и рекордная сумма продажи — информация, которая должна волновать исключительно профессионалов, — путается с критерием оценки произведения. международные ярмарки фриз или арт-базель тоже заказывают некоммерческие проекты, критические интервенции, образовательные программы для поднятия символического капитала. все международные ярмарки привлекают широкую публику, однако водораздел между коммерческой ярмаркой и некоммерческой биеннале там достаточно четко маркирован (хотя, понятное дело, различие это постепенно нивелируется). возможно, есть некоторая прелесть, что в россии в отсутствие полноценного художественного рынка, эта показная коммерческая структура используется вопреки ей самой как публичная институция. но все-таки в этом московском влечении к норкам — после печальных опытов арт-манежа и арт-москвы и всяких там изящных салонов — есть нечто перверсивное.

www.tgoop.com/shentimental/77

3.7K viewsNov 24, 2019 at 11:57

если верить инстаграму, главное событие московской художественной сцены — не московская или молодежная биеннале, не русский десант в венеции, не вип-вип-открытия гаража, не вернисажи в разбросанных по городу артистранспейсах, не вторники винзавода или крупные музейные выставки и уж, конечно, не привозные лекции. культурная жизнь столицы сконцентрирована на ярмарке coscmoscow (и, может, немного в cube.moscow). вовсе не галеристы, коллекционеры, продюсеры или специалисты по продажам, для которых в общем-то и созданы подобные ярмарки, а именно независимые кураторы и художники который год приглашают в свои тихие микрокосмы — внутри шумного ярмарочного макрокосмоскау. в действительности, единственный интерес ярмарки для художника — получить процент с продажи работы, для куратора, сделавшего какой-то полукоммерческий проект, забрать свой гонорар, равно как и для искусствоведа, написавшего проходной текст (признаюсь, я и сам там подзаработал).

однако в соцсетях все преподносится с точностью до наоборот: участники выкладывают сториз, стримят, снимают селфи на фоне своих стендов, как будто поместить свою работу в будку из фальшстен было важной вехой их творчества или признанием профессиональных заслуг. и, сверх того, все инсценируется так, будто все живут, едят, спят в этих норках, как если бы это были мастерские, офисы или съемная комната внутри садового кольца. иными словами, соцсети нарочито демонстрируют сколько сил, навыков, талантов, времени, энергии, идей, знаний каждый автор вложил в участие в этой ярмарке. возможно, это инстаграм-деформация реальности или кумулятивный эффект от обилия стендов, но все вместе производит впечатление торжества самоэксплуатации.

когда-то в незапамятные времена арт-москвы екатерина деготь сетовала, что для обывателя посещение ярмарки равнозначно походу в музей, ведь в его сознании ярмарка не идентифицируется как место, где продается искусство. там же и рекордная сумма продажи — информация, которая должна волновать исключительно профессионалов, — путается с критерием оценки произведения. международные ярмарки фриз или арт-базель тоже заказывают некоммерческие проекты, критические интервенции, образовательные программы для поднятия символического капитала. все международные ярмарки привлекают широкую публику, однако водораздел между коммерческой ярмаркой и некоммерческой биеннале там достаточно четко маркирован (хотя, понятное дело, различие это постепенно нивелируется). возможно, есть некоторая прелесть, что в россии в отсутствие полноценного художественного рынка, эта показная коммерческая структура используется вопреки ей самой как публичная институция. но все-таки в этом московском влечении к норкам — после печальных опытов арт-манежа и арт-москвы и всяких там изящных салонов — есть нечто перверсивное.

BY шенталь на мэйне