шенталь на мэйне

когда в магистратуре я изучал историю современного искусства, одна из моих однокурсниц сделала презентацию о том, что коммерческая галерея должна быть как живот беременной женщины, где взращивается, вскармливается художник. мы тогда все переглянулись и похихикали между собой. как я сейчас понял, этот образ галереи-как-живота уже давно был создан участниками группы инспекции «медицинская герменевтика» в их работе «бархатная комната». она представляет собой примерно такой же стенд как в космоскоу — только вся мебель там однородного красного цвета (намек на внутренние ткани). в иконографии инспекторов, эта тотальная инсталляция воплощала образ «норки», т.е. уюта, материнской утробы, доличностого пространства субъекта (в духе «хоры» юлии кристевой). в такой вот норке можно спрятаться от угроз внешней реальности, ведь здесь тепло, безопасно и уютно. только вот одно но — все предметы интерьера обиты красной ворсистой тканью, и такая излишняя заботливость и безопасность, где твердые поверхности смягчены, а углы срезаны, оборачивается чем-то жутким, санаторным, пенитенциарным. на одной фотографии сотрудников ярмарки я увидел, как рабочие-гастарбайтеры в преддверии открытия спят посреди гостиного двора, видимо, не успев осуществить все художественные и кураторские задумки заказчиков. я не сообразил заскринить, но поверьте, они лежали живописно, как участники работы сантьяги сьерры — прямо под горящими галерейным освещением среди всех этих стендов. с одним лишь отличием, что это была не художественная работа сантьяги сьерры. но это вряд ли кого-то волнует.

если для художников конца девяностых появление арт-москвы было сопряжено с большими надеждами на невидимую руку художественного рынка, то для москвы конца десятых такая завороженность ярмарочными стендами, флиртующими с некоммерческими форматами, выглядит как депривационное погружение в такие вот норки из красного бархата. как будто на время они спасаются от реалий прекарной жизни, коммерциализации искусства и монополизации художественного поля крупными игроками. финансовые издержки для «интервенций» или некоммерческих проектов внутри ярмарки, сделанные ради престижа и увеличения продаж, компенсируют отсутствие адекватной грантовой поддержки в мире снаружи. а перформативное представление своих талантов и экспертиз в витрине супермаркетов, которые рассчитаны развлечь коллекционеров и приобщить блоггеров к изящным искусствам, как бы спасаются и ретранслируются в личные инстаграмы, где уже их по достоинству оценит художественное сообщество подписчиков. недавно я обнаружил, что на штанах из секонда, которые я ношу уже больше года (потому что они мягкие и удобные), бирку «арт-москва». интересно, лет через десять, увижу ли я на очередной паре брюк ярлычок «космоскоу»?

www.tgoop.com/shentimental/78

2.2K viewsNov 24, 2019 at 11:57

когда в магистратуре я изучал историю современного искусства, одна из моих однокурсниц сделала презентацию о том, что коммерческая галерея должна быть как живот беременной женщины, где взращивается, вскармливается художник. мы тогда все переглянулись и похихикали между собой. как я сейчас понял, этот образ галереи-как-живота уже давно был создан участниками группы инспекции «медицинская герменевтика» в их работе «бархатная комната». она представляет собой примерно такой же стенд как в космоскоу — только вся мебель там однородного красного цвета (намек на внутренние ткани). в иконографии инспекторов, эта тотальная инсталляция воплощала образ «норки», т.е. уюта, материнской утробы, доличностого пространства субъекта (в духе «хоры» юлии кристевой). в такой вот норке можно спрятаться от угроз внешней реальности, ведь здесь тепло, безопасно и уютно. только вот одно но — все предметы интерьера обиты красной ворсистой тканью, и такая излишняя заботливость и безопасность, где твердые поверхности смягчены, а углы срезаны, оборачивается чем-то жутким, санаторным, пенитенциарным. на одной фотографии сотрудников ярмарки я увидел, как рабочие-гастарбайтеры в преддверии открытия спят посреди гостиного двора, видимо, не успев осуществить все художественные и кураторские задумки заказчиков. я не сообразил заскринить, но поверьте, они лежали живописно, как участники работы сантьяги сьерры — прямо под горящими галерейным освещением среди всех этих стендов. с одним лишь отличием, что это была не художественная работа сантьяги сьерры. но это вряд ли кого-то волнует.

если для художников конца девяностых появление арт-москвы было сопряжено с большими надеждами на невидимую руку художественного рынка, то для москвы конца десятых такая завороженность ярмарочными стендами, флиртующими с некоммерческими форматами, выглядит как депривационное погружение в такие вот норки из красного бархата. как будто на время они спасаются от реалий прекарной жизни, коммерциализации искусства и монополизации художественного поля крупными игроками. финансовые издержки для «интервенций» или некоммерческих проектов внутри ярмарки, сделанные ради престижа и увеличения продаж, компенсируют отсутствие адекватной грантовой поддержки в мире снаружи. а перформативное представление своих талантов и экспертиз в витрине супермаркетов, которые рассчитаны развлечь коллекционеров и приобщить блоггеров к изящным искусствам, как бы спасаются и ретранслируются в личные инстаграмы, где уже их по достоинству оценит художественное сообщество подписчиков. недавно я обнаружил, что на штанах из секонда, которые я ношу уже больше года (потому что они мягкие и удобные), бирку «арт-москва». интересно, лет через десять, увижу ли я на очередной паре брюк ярлычок «космоскоу»?

BY шенталь на мэйне