Структура наносит ответный удар

Эпистемические фронты Холодной войны

Пытаюсь потихоньку разбираться в исторической литературе по альтернативным глобализациям, т. е. процессам экономической и технологической интеграции, происходившей в эпоху Холодной войны не под флагами Запада, а инициированной правительствами Второго и Третьего мира. Мне, понятное дело, более интересен академический и экспертный обмен СССР со своими союзниками, но про это отдельно написано не так уж и много. Так что приходится собирать сведения по крупицам. Мне наивно казалось, что я имею общие представления о международных отношениях того времени: Советско-китайском расколе, Движении неприсоединения, панарбизме и панафриканизме… Оказалось, что I know nothing.

Например, я почему-то считал, что Куба была неформально встроена в Варшавский договор, а оказалось, что Кастро был очень активен в Движении неприсоединения еще до Карибского кризиса. Объяснение позиции Фиделя логичное: он понимал, что Хрущев может кинуть его в любой момент, разменяв вывод ядерного оружие с Кубы на какие-то уступки со стороны США, так что необходимо искать союзников в других местах.

В том же 1961 году, когда Кастро поехал на переговоры в Белград, а мой дед – в свою первую экспедицию в Амурскую область, в Москве был создан Институт Латинской Америки. Важно, что экспертиза по бывшим испанским колониям была нужна ЦК для создания противовеса не только американцам, но и товарищам Кастро и Че, которые пытались раскачать партизан от Боливии до Конго. Советскому руководству в модных команданте неспроста виделось опасное влияние маоизма и потенциал ухода из-под их крыши социалистических движений не только в Латинской Америке, но и по всему постколониальному миру.

Для непосредственного же изучения и критики маоистской литературы по философии, истории и экономике уже существовал Институт китаеведения, который открыли, потом закрыли из-за протестной ноты китайского руководства (sic!), но потом снова открыли уже под другим названием. Вообще академическая литература из Китая для советской интеллигенции тогда была чуть ли не более запрещенной, а оттого и более желанной, чем литература с Запада. Читаю с улыбкой мемуары олдовых китаеведов, которые вспоминают, что на французских философов им было наплевать, но вот бы получить разрешение на какого-нибудь китайского мудреца в спецхране!

👍47✍2👏2💅2

www.tgoop.com/structurestrikesback/683

3.54K viewsMay 30, 2024 at 12:36

Эпистемические фронты Холодной войны

Пытаюсь потихоньку разбираться в исторической литературе по альтернативным глобализациям, т. е. процессам экономической и технологической интеграции, происходившей в эпоху Холодной войны не под флагами Запада, а инициированной правительствами Второго и Третьего мира. Мне, понятное дело, более интересен академический и экспертный обмен СССР со своими союзниками, но про это отдельно написано не так уж и много. Так что приходится собирать сведения по крупицам. Мне наивно казалось, что я имею общие представления о международных отношениях того времени: Советско-китайском расколе, Движении неприсоединения, панарбизме и панафриканизме… Оказалось, что I know nothing.

Например, я почему-то считал, что Куба была неформально встроена в Варшавский договор, а оказалось, что Кастро был очень активен в Движении неприсоединения еще до Карибского кризиса. Объяснение позиции Фиделя логичное: он понимал, что Хрущев может кинуть его в любой момент, разменяв вывод ядерного оружие с Кубы на какие-то уступки со стороны США, так что необходимо искать союзников в других местах.

В том же 1961 году, когда Кастро поехал на переговоры в Белград, а мой дед – в свою первую экспедицию в Амурскую область, в Москве был создан Институт Латинской Америки. Важно, что экспертиза по бывшим испанским колониям была нужна ЦК для создания противовеса не только американцам, но и товарищам Кастро и Че, которые пытались раскачать партизан от Боливии до Конго. Советскому руководству в модных команданте неспроста виделось опасное влияние маоизма и потенциал ухода из-под их крыши социалистических движений не только в Латинской Америке, но и по всему постколониальному миру.

Для непосредственного же изучения и критики маоистской литературы по философии, истории и экономике уже существовал Институт китаеведения, который открыли, потом закрыли из-за протестной ноты китайского руководства (sic!), но потом снова открыли уже под другим названием. Вообще академическая литература из Китая для советской интеллигенции тогда была чуть ли не более запрещенной, а оттого и более желанной, чем литература с Запада. Читаю с улыбкой мемуары олдовых китаеведов, которые вспоминают, что на французских философов им было наплевать, но вот бы получить разрешение на какого-нибудь китайского мудреца в спецхране!

BY Структура наносит ответный удар