Субботин

ЭКСПЕРИМЕНТ

В белом помещении без окон доктор Руднев ждал уже больше часа. Он обмерил комнату шагами сперва по периметру, затем вдоль, поперёк, после чего снова присел на белую скамью, нетерпеливо притопывая ногами. Наконец, в двери появился мужчина с тяжёлой челюстью и в дорогом американском костюме.

– Простите, доктор, что заставил вас ждать, – веско и убедительно сказал он. – Последние штрихи перед экспериментом. Меня зовут Прайс. Я владелец этой лаборатории. Следуйте за мной.

Они долго шли по белым коридорам, освещённым безжизненным светом диодных ламп.

– Вы заявляли, что ваш институт разработал вакцину, обладающую способностью уничтожать вирусы класса RC, верно? – безразлично продолжал Прайс.
– Совершенно точно, – подтвердил Руднев.
– Тем самым, вы ставите под сомнение наши многомиллиардные затраты на разработку вирусов подобного класса.
– К сожалению, мистер Прайс…
– Я не договорил, – резко оборвал Прайс, в голосе которого появилась первая эмоция. – Мировой авторитет нашей лаборатории, сотрудничающей с министерством обороны, является предметом нашей гордости. И я обещаю: если после эксперимента ваша вакцина покажет результаты, о которых вы так самонадеянно заявляете, ваш небольшой и скромный институт получит от нашей организации весьма существенный грант. Прошу!

Бесконечный коридор закончился, и Прайс распахнул перед Рудневым двустворчатую дверь. Они вошли в палату, в которой, на больничной койке лежал мигающий выпученными глазами человек, опутанный проводами и датчиками, передающими на бесшумно мерцающие мониторы показатели состояния здоровья пациента.

– Позвольте представить, – с холодной ноткой в голосе произнёс Прайс. – Это пациент Овод. Находится на последней стадии заражения. Его тело – идеальное поле для эксперимента. Если ваша вакцина в самом деле так чудесна, то он поправится. Если же вы проявили излишнюю самонадеянность в желании поиграть на публику за наш счёт, то через час у него начнётся внутреннее кровотечение и судороги, которые приведут к параличу и смерти.
– Вы с ума сошли! – воскликнул Руднев, хватаясь за свой портфель и начиная в нём рыться. – Что за фашистские методы?! Использовать живого человека ради опытов…
– Послушайте, – усмехнулся Прайс, – давно прошли те времена, когда учёные сперва проверяли свои изобретения на себе.
– А вы, что же вы? – вдруг набросился Руднев на Овода. – Как вы позволили себя обмануть?

Доктор Руднев достал из портфеля ампулу и, начав стучать по её кончику, вдруг услышал.

– А я сам согласился, – довольно улыбнулся пациент.

Овод говорил по-русски с лёгким акцентом, но, хотя по видимости он был славянином, чувствовалось, что этот язык для него не родной. Руднев замер.

– Как сами согласились? За деньги? Вы очень бедны?
– Не то, чтобы… Но не за деньги, – спокойно ответил Овод.
– Вы разве не понимаете, что можете умереть в муках?
– Понимаю. Но послушайте, ведь я рано или поздно и так умру, верно? Так зачем же я буду умирать за себя? Я, ничтожный червь, приехал в эту прекрасную страну, к этим высокоразвитым в умственном и экономическом отношении господам. Так не лучше ли умереть за них, за этих цивилизованных людей, чем за себя жалкого? Вы из России? Я советую вам поступить так же. Признайте, что Запад намного опередил все народы. И я горжусь, что стал его частью. А вы? Разве вам не стыдно за своё существование?

Доктор Руднев перевёл взгляд на Прайса.

– Вы чудовище, – пробормотал он, непонятно к кому обращаясь.

Прайс пожал плечами.

– Чудовище или нет, – продолжал Овод, – а пора признать, что все мы здесь находимся по милости этого господина. И вы, доктор, сейчас вылечите меня, потому что поставлены в такие условия, что иначе поступить не можете. Покайтесь и вколите уже мне свою вакцину.
– Нет, – вдруг сказал Руднев, после короткой задумчивости.
– Как нет? Вы же добрый доктор, – ласково возразил Овод.
– Во-первых, я не доктор медицины, – ответил Руднев, – а, во-вторых, доброта — это ещё и строгость.

И он выпустил ампулу из руки, которая с коротким хлопком разбилась о кафельный пол.
Под грязную ругань Овода и растерянность Прайса доктор Руднев вышел из палаты.

www.tgoop.com/subbotin_ru/2756

2.0K viewsedited  Dec 20 at 16:50

ЭКСПЕРИМЕНТ

В белом помещении без окон доктор Руднев ждал уже больше часа. Он обмерил комнату шагами сперва по периметру, затем вдоль, поперёк, после чего снова присел на белую скамью, нетерпеливо притопывая ногами. Наконец, в двери появился мужчина с тяжёлой челюстью и в дорогом американском костюме.

– Простите, доктор, что заставил вас ждать, – веско и убедительно сказал он. – Последние штрихи перед экспериментом. Меня зовут Прайс. Я владелец этой лаборатории. Следуйте за мной.

Они долго шли по белым коридорам, освещённым безжизненным светом диодных ламп.

– Вы заявляли, что ваш институт разработал вакцину, обладающую способностью уничтожать вирусы класса RC, верно? – безразлично продолжал Прайс.
– Совершенно точно, – подтвердил Руднев.
– Тем самым, вы ставите под сомнение наши многомиллиардные затраты на разработку вирусов подобного класса.
– К сожалению, мистер Прайс…
– Я не договорил, – резко оборвал Прайс, в голосе которого появилась первая эмоция. – Мировой авторитет нашей лаборатории, сотрудничающей с министерством обороны, является предметом нашей гордости. И я обещаю: если после эксперимента ваша вакцина покажет результаты, о которых вы так самонадеянно заявляете, ваш небольшой и скромный институт получит от нашей организации весьма существенный грант. Прошу!

Бесконечный коридор закончился, и Прайс распахнул перед Рудневым двустворчатую дверь. Они вошли в палату, в которой, на больничной койке лежал мигающий выпученными глазами человек, опутанный проводами и датчиками, передающими на бесшумно мерцающие мониторы показатели состояния здоровья пациента.

– Позвольте представить, – с холодной ноткой в голосе произнёс Прайс. – Это пациент Овод. Находится на последней стадии заражения. Его тело – идеальное поле для эксперимента. Если ваша вакцина в самом деле так чудесна, то он поправится. Если же вы проявили излишнюю самонадеянность в желании поиграть на публику за наш счёт, то через час у него начнётся внутреннее кровотечение и судороги, которые приведут к параличу и смерти.
– Вы с ума сошли! – воскликнул Руднев, хватаясь за свой портфель и начиная в нём рыться. – Что за фашистские методы?! Использовать живого человека ради опытов…
– Послушайте, – усмехнулся Прайс, – давно прошли те времена, когда учёные сперва проверяли свои изобретения на себе.
– А вы, что же вы? – вдруг набросился Руднев на Овода. – Как вы позволили себя обмануть?

Доктор Руднев достал из портфеля ампулу и, начав стучать по её кончику, вдруг услышал.

– А я сам согласился, – довольно улыбнулся пациент.

Овод говорил по-русски с лёгким акцентом, но, хотя по видимости он был славянином, чувствовалось, что этот язык для него не родной. Руднев замер.

– Как сами согласились? За деньги? Вы очень бедны?
– Не то, чтобы… Но не за деньги, – спокойно ответил Овод.
– Вы разве не понимаете, что можете умереть в муках?
– Понимаю. Но послушайте, ведь я рано или поздно и так умру, верно? Так зачем же я буду умирать за себя? Я, ничтожный червь, приехал в эту прекрасную страну, к этим высокоразвитым в умственном и экономическом отношении господам. Так не лучше ли умереть за них, за этих цивилизованных людей, чем за себя жалкого? Вы из России? Я советую вам поступить так же. Признайте, что Запад намного опередил все народы. И я горжусь, что стал его частью. А вы? Разве вам не стыдно за своё существование?

Доктор Руднев перевёл взгляд на Прайса.

– Вы чудовище, – пробормотал он, непонятно к кому обращаясь.

Прайс пожал плечами.

– Чудовище или нет, – продолжал Овод, – а пора признать, что все мы здесь находимся по милости этого господина. И вы, доктор, сейчас вылечите меня, потому что поставлены в такие условия, что иначе поступить не можете. Покайтесь и вколите уже мне свою вакцину.
– Нет, – вдруг сказал Руднев, после короткой задумчивости.
– Как нет? Вы же добрый доктор, – ласково возразил Овод.
– Во-первых, я не доктор медицины, – ответил Руднев, – а, во-вторых, доброта — это ещё и строгость.

И он выпустил ампулу из руки, которая с коротким хлопком разбилась о кафельный пол.
Под грязную ругань Овода и растерянность Прайса доктор Руднев вышел из палаты.

BY Субботин