Апокриф святой Деворы

Порою кажется, что во мне нет ничего, кроме боли. Чувствую, как божественная рука не до хруста сжимает кости, на краткий миг становится тяжелее дышать, сердце уходит в пятки, а в самой глубине рождается любовь и мольба.

Бывают дни, когда я хочу к отцу. Когда моя жизнь стекает по стенке, и я не могу ни длить её, ни обрушить — двинуться в нечеловеческий путь. Когда хочу стать кем-то вроде ежа, тумана или головки соли, чтобы люди не высмеивали меня. Чтобы не пить чашу презрения и отмщения за все внутренние дары, с которыми ношусь как дурень с писаной торбой и не могу утешиться.

Вокруг меня — топи и преисподняя, в которой топчутся люди, безликие и несчастные, хватающие меня за подол. Я падаю на их сплетённые руки, в тени их горя, в тени того, что могло бы стать их сродным трудом, не могу себя защитить...
Даже эти писания даются мне с болью, будто лью масло на ржавые шестерни́.

www.tgoop.com/teocogitare/851

335 viewsSep 14, 2024 at 20:10

Порою кажется, что во мне нет ничего, кроме боли. Чувствую, как божественная рука не до хруста сжимает кости, на краткий миг становится тяжелее дышать, сердце уходит в пятки, а в самой глубине рождается любовь и мольба.

Бывают дни, когда я хочу к отцу. Когда моя жизнь стекает по стенке, и я не могу ни длить её, ни обрушить — двинуться в нечеловеческий путь. Когда хочу стать кем-то вроде ежа, тумана или головки соли, чтобы люди не высмеивали меня. Чтобы не пить чашу презрения и отмщения за все внутренние дары, с которыми ношусь как дурень с писаной торбой и не могу утешиться.

Вокруг меня — топи и преисподняя, в которой топчутся люди, безликие и несчастные, хватающие меня за подол. Я падаю на их сплетённые руки, в тени их горя, в тени того, что могло бы стать их сродным трудом, не могу себя защитить...
Даже эти писания даются мне с болью, будто лью масло на ржавые шестерни́.

BY Апокриф святой Деворы