Туркестанский генштабист

Комментарии между строк рукописи.

На канале с разной переодичностью появляются две рубрики - заметки на полях пишущейся книги и заметки на полях рабочих бумаг. А вот готовящиеся статьи и прочее, относятся ли к сугубо рабочим бумагам? Поэтому, мысли и впечатления от сугубо научных работ вынесу в эту рубрику.

Итак, готовя к публикации один крупный и необычный документ по истории внешней политики, сам осознаю, как под влиянием новых фактов можно менять свои собственные представления о предмете. До - была уверенность в прочном единомыслии по внешнеполитическому курсу у Александра III и верхов. Ибо Ванновский, несмотря на министерскую должность не вмешивался в оперативное планирование Обручева, а он был окружен единомысленным штабом (Фельдман, Куропаткин). То, как министерство иностранных дел превращалось в исполнительный орган при Гирсе, создавало иллюзию его полной несамостоятельности при активных действиях императора по выстраиванию своего курса. Однако, это было именно что иллюзией.

Достигалась такая магия за счет умения самого министра не навязывать свою волю окружающим и его исполнительности. Доходило до того, что он не докладывал императору, если считал момент доклада неудачным. Он верно угадал, что император не терпел контроля над собой и навязывания себе чего-либо в какой-либо форме, создав себе репутацию послушного исполнителя и тем самым упрочив свои позиции.
Второй ингредиент состоял из того, что насущные нужды политики вполне совпадали с личными взглядами министра. А они, вопреки впечатлениям современников были. Грис был убежденным сыном русского двора XIX века, видевшего свою опору в Берлине. Поэтому, когда император, скрепя сердце, ввиду финансовой разрухи и слабости армии идет в 1881 году на подписание соглашения с Германией и Австрией, Гирсу легко не кривя душой вести переговоры с германским послом, генералом Л. фон Швейницем, который тоже опирался на Гирса, в противовес "сиренам славянофилов" - Игнатьеву, Победоносцеву и Каткову (еще Аксаков, не к ночи будь помянут).
В 1885 году, союз сработал, Бисмарк все-таки исполнил что от него желали видеть в Петербурге - не дал Англии создать континентальную коалицию против России. Это привело к продлению договора, но уже без австрийцев.
Ситуация середины - второй половины 1880-х несмотря на редкие франко-германские "военные тревоги", все-таки привела Россию к угрозе изоляции. И так не любивший немцев и Германию император в такой ситуации идет против.
Тут магия дает сбой. Именно что сбой. Если император позволил себе помечтать, что в войне с Германией получится за счет её раздробления откатить ситуацию до 1870 года, то Гирс пророчески изрекал, что угроза раздела вынудит немцев а) драться до конца б) раздел спровоцирует реваншизм. Глядя на события 1918 и 1933 гг. можно утверждать, что все так оно и вышло. Тут у Гирса хватает воли "взять под козырек" и стать только проводником высочайших решений. Это позволяет сохранять ту иллюзию полного единства.

Были и другие влияния - вроде Победоносцевского, но это уже немного другая история.

www.tgoop.com/turkestan_genstaff/632

957 viewsedited  Sep 4 at 22:19

Комментарии между строк рукописи.

На канале с разной переодичностью появляются две рубрики - заметки на полях пишущейся книги и заметки на полях рабочих бумаг. А вот готовящиеся статьи и прочее, относятся ли к сугубо рабочим бумагам? Поэтому, мысли и впечатления от сугубо научных работ вынесу в эту рубрику.

Итак, готовя к публикации один крупный и необычный документ по истории внешней политики, сам осознаю, как под влиянием новых фактов можно менять свои собственные представления о предмете. До - была уверенность в прочном единомыслии по внешнеполитическому курсу у Александра III и верхов. Ибо Ванновский, несмотря на министерскую должность не вмешивался в оперативное планирование Обручева, а он был окружен единомысленным штабом (Фельдман, Куропаткин). То, как министерство иностранных дел превращалось в исполнительный орган при Гирсе, создавало иллюзию его полной несамостоятельности при активных действиях императора по выстраиванию своего курса. Однако, это было именно что иллюзией.

Достигалась такая магия за счет умения самого министра не навязывать свою волю окружающим и его исполнительности. Доходило до того, что он не докладывал императору, если считал момент доклада неудачным. Он верно угадал, что император не терпел контроля над собой и навязывания себе чего-либо в какой-либо форме, создав себе репутацию послушного исполнителя и тем самым упрочив свои позиции.
Второй ингредиент состоял из того, что насущные нужды политики вполне совпадали с личными взглядами министра. А они, вопреки впечатлениям современников были. Грис был убежденным сыном русского двора XIX века, видевшего свою опору в Берлине. Поэтому, когда император, скрепя сердце, ввиду финансовой разрухи и слабости армии идет в 1881 году на подписание соглашения с Германией и Австрией, Гирсу легко не кривя душой вести переговоры с германским послом, генералом Л. фон Швейницем, который тоже опирался на Гирса, в противовес "сиренам славянофилов" - Игнатьеву, Победоносцеву и Каткову (еще Аксаков, не к ночи будь помянут).
В 1885 году, союз сработал, Бисмарк все-таки исполнил что от него желали видеть в Петербурге - не дал Англии создать континентальную коалицию против России. Это привело к продлению договора, но уже без австрийцев.
Ситуация середины - второй половины 1880-х несмотря на редкие франко-германские "военные тревоги", все-таки привела Россию к угрозе изоляции. И так не любивший немцев и Германию император в такой ситуации идет против.
Тут магия дает сбой. Именно что сбой. Если император позволил себе помечтать, что в войне с Германией получится за счет её раздробления откатить ситуацию до 1870 года, то Гирс пророчески изрекал, что угроза раздела вынудит немцев а) драться до конца б) раздел спровоцирует реваншизм. Глядя на события 1918 и 1933 гг. можно утверждать, что все так оно и вышло. Тут у Гирса хватает воли "взять под козырек" и стать только проводником высочайших решений. Это позволяет сохранять ту иллюзию полного единства.

Были и другие влияния - вроде Победоносцевского, но это уже немного другая история.

BY Туркестанский генштабист