ебанистическая книга

31 декабря

на грани отчаяния перед 2025-м; зашел в магазин один, без кая и арси; заслезились глаза от того, что я могу выбрать ещё один подарок арси; от того, что смотрю на тапки и думаю: ого, я же могу купить ему тапки; тапок у нас не было несколько лет, мы ходили в носках, которых было по счету несколько пар, и новые покупались только когда старые зашить было уже невозможно; это не от того, что у нас ни разу не было возможности купить тапки, но когда привыкаешь к минимуму, то забываешь о многих вещах, о которых я теперь вспоминаю;

на это рождество подарки маленькие, но их несколько; а ещё кай помогают арси добавить праздника, потому что они не так травмированы миром материальных вещей и уже адаптировались здесь; я им очень благодарен; не знаю, как у них на это нашлись силы; мы встречались лично до этого только в тбилиси, на территории лео, в квир-секс-спэйсе;

чувствую, что рассеяно пишу, от того, что чувствую себя в прыжке с парашутом до его раскрытия; как бы должно сработать, но есть некоторые шансы, что;

как же я много для себя ем в этом отчаянии белого человека; как будто никогда с этим не возникало никаких проблем; мой чипованный мозг продолжает подкидывать мне невротические сны о том, как я превращаюсь из человека, который страдает от того, что не может набрать до здорового веса, в человека, который страдает от того, что не может скинуть (как страдали лео, которые мечтали поменяться со мной расстройствами)

оптикой бывших и других с ними меня часто выбрасывало на обочину жизни, где я чувствовал себя недочеловеком. это почти прошло, когда я познакомился с сережами еще раз, во время интервью, которое стало частью «комнаты для взрослых», и которое я им как мог осторожно, чтобы не спугнуть, предложил дать и взять вместо общих проектов типа: подкаст о квир-родительстве, где я должен был говорить об их родительстве этичные окей-вещи;

после нового знакомства осталась злость за то, как уверенно они отрицали всё из страха потерять свои удачные ракурсы; уверенно, потому что знали, что шансов выбраться и получить какой-либо авторитет у меня примерно нулевой; и чем больше своего у меня появляется, тем яснее я вижу их обыкновенными капиталистами*, которые вполне понимали, что делали по отношению к другим до квир-перехода и после, а потом аккуратненько заметали следы: фотка с путиным, фотка с pussy riot и т.д. и т.п.

вечером кай сделали нам еще один подарок, а я им только один за все каникулы — я ещё не жил в рождество так, как они; снова чувствую стыд за себя перед менее изувеченной/ более красивой формой жизни за свою длительную бедность; я никогда не чувствовал бедность как уродство, и это основное моё чувство в это рождество; я закрыт и тревожен большую часть времени; просто надеюсь, что не сильно напрягаю кая;

но эти сложные каникулы перед школой и рождество в берлине помогли мне построить с собой какую-то утраченную связь; я впервые за несколько лет позволил себе записать мечты, и получилась страница; а теперь я не могу перестать придумывать их и решил писать сколько захочется на бумаге, но не сюда; сюда только взятое в процесс; мечты разблокировались вместе с тем, как я совсем истощился жить без дома и стали новым топливом — не ожидал;

мы уехали из первого только нашего и сразу последнего дома в тбилиси 15 октября, если я правильно помню; и потом были вписки у алины с мишей и у артема с разными людьми, потом лагерь; потом напряженное соседство с варей и менее напряженное с наташей; любое соседство уже давно напряженное; от любого соседства я устал, и арси устал; мы с арси вместе очень устали без своей комнаты и дома, где нет никого чужого; это ещё, вероятно, так не скоро случится, что иногда резко хочется впасть в большое отчаяние, но вдруг появляются мечты и;

фейерверки, напоминающие только о войнах, гремели по всей линии горизонта и прямо под нашими окнами, я никогда не видел их так близко; арси было интересно и тревожно; это длилось так долго, что стало только тревожно, и к нему вернулся страх, что скоро станет нечем дышать

www.tgoop.com/unethical_book/312

160 viewsJan 14 at 18:32

31 декабря

на грани отчаяния перед 2025-м; зашел в магазин один, без кая и арси; заслезились глаза от того, что я могу выбрать ещё один подарок арси; от того, что смотрю на тапки и думаю: ого, я же могу купить ему тапки; тапок у нас не было несколько лет, мы ходили в носках, которых было по счету несколько пар, и новые покупались только когда старые зашить было уже невозможно; это не от того, что у нас ни разу не было возможности купить тапки, но когда привыкаешь к минимуму, то забываешь о многих вещах, о которых я теперь вспоминаю;

на это рождество подарки маленькие, но их несколько; а ещё кай помогают арси добавить праздника, потому что они не так травмированы миром материальных вещей и уже адаптировались здесь; я им очень благодарен; не знаю, как у них на это нашлись силы; мы встречались лично до этого только в тбилиси, на территории лео, в квир-секс-спэйсе;

чувствую, что рассеяно пишу, от того, что чувствую себя в прыжке с парашутом до его раскрытия; как бы должно сработать, но есть некоторые шансы, что;

как же я много для себя ем в этом отчаянии белого человека; как будто никогда с этим не возникало никаких проблем; мой чипованный мозг продолжает подкидывать мне невротические сны о том, как я превращаюсь из человека, который страдает от того, что не может набрать до здорового веса, в человека, который страдает от того, что не может скинуть (как страдали лео, которые мечтали поменяться со мной расстройствами)

оптикой бывших и других с ними меня часто выбрасывало на обочину жизни, где я чувствовал себя недочеловеком. это почти прошло, когда я познакомился с сережами еще раз, во время интервью, которое стало частью «комнаты для взрослых», и которое я им как мог осторожно, чтобы не спугнуть, предложил дать и взять вместо общих проектов типа: подкаст о квир-родительстве, где я должен был говорить об их родительстве этичные окей-вещи;

после нового знакомства осталась злость за то, как уверенно они отрицали всё из страха потерять свои удачные ракурсы; уверенно, потому что знали, что шансов выбраться и получить какой-либо авторитет у меня примерно нулевой; и чем больше своего у меня появляется, тем яснее я вижу их обыкновенными капиталистами*, которые вполне понимали, что делали по отношению к другим до квир-перехода и после, а потом аккуратненько заметали следы: фотка с путиным, фотка с pussy riot и т.д. и т.п.

вечером кай сделали нам еще один подарок, а я им только один за все каникулы — я ещё не жил в рождество так, как они; снова чувствую стыд за себя перед менее изувеченной/ более красивой формой жизни за свою длительную бедность; я никогда не чувствовал бедность как уродство, и это основное моё чувство в это рождество; я закрыт и тревожен большую часть времени; просто надеюсь, что не сильно напрягаю кая;

но эти сложные каникулы перед школой и рождество в берлине помогли мне построить с собой какую-то утраченную связь; я впервые за несколько лет позволил себе записать мечты, и получилась страница; а теперь я не могу перестать придумывать их и решил писать сколько захочется на бумаге, но не сюда; сюда только взятое в процесс; мечты разблокировались вместе с тем, как я совсем истощился жить без дома и стали новым топливом — не ожидал;

мы уехали из первого только нашего и сразу последнего дома в тбилиси 15 октября, если я правильно помню; и потом были вписки у алины с мишей и у артема с разными людьми, потом лагерь; потом напряженное соседство с варей и менее напряженное с наташей; любое соседство уже давно напряженное; от любого соседства я устал, и арси устал; мы с арси вместе очень устали без своей комнаты и дома, где нет никого чужого; это ещё, вероятно, так не скоро случится, что иногда резко хочется впасть в большое отчаяние, но вдруг появляются мечты и;

фейерверки, напоминающие только о войнах, гремели по всей линии горизонта и прямо под нашими окнами, я никогда не видел их так близко; арси было интересно и тревожно; это длилось так долго, что стало только тревожно, и к нему вернулся страх, что скоро станет нечем дышать

BY ебанистическая книга