На картине новосибирского художника Михаила Омбыш-Кузнецова “Большой город” (1987) космонавт в скафандре едет в обычном желтом автобусе “Икарус” на работу или с работы. Работник космической отрасли не успел переодеться, может потому, что спешил домой на футбольный матч.
Здесь, в конце XX века, изображено такое будущее, в котором космонавт - обычная профессия - как строитель или милиционер в том же автобусе. Космонавт ни у кого не вызывает удивления, на него не показывают пальцами и не просят автограф. Он часть повседневной суеты большого города.
Здесь, в конце XX века, изображено такое будущее, в котором космонавт - обычная профессия - как строитель или милиционер в том же автобусе. Космонавт ни у кого не вызывает удивления, на него не показывают пальцами и не просят автограф. Он часть повседневной суеты большого города.
Работать даром
В 1931 году в Москве была создана Группа исследователей реактивного движения (ГИРД), в которую входили Сергей Королев, Фридрих Цандер и Михаил Тихонравов. Участники коллектива были любителями, пришедшими из разных областей. Гирдовцы сначала работали дома у Цандера или Королева, а потом заняли холодный подвал на Садово-Спасской улице. Инструменты и компоненты приносили из дома, а приборы изготавливали сами. Несмотря на поддержку Осоавиахима и маршала Тухачевского лично, денег на ракету не хватало.
Есть исторический анекдот, в котором то ли сами участники группы, то ли их окружение расшифровывали ГИРД как «Группа инженеров работающих даром». Если их так называли другие, то скорее всего считали гирдовцев чудиками, игнорирующими элементарные экономические законы. Если сами себя, то тогда это ничто иное, как самоирония. Может быть это реакция на недостаточное государственное финансирования, а может, сознательная дистанция от государственных и коммерческих источников финансирования.
Историк и журналист Ярослав Голованов в книге про Королева рассказывает про гирдовцев. Бухгалтер отказывался оплачивать переработку девушкам-копировщицам. Они в ответ ему сказали: "А мы для себя сидим, не для бухгалтерии!" Голованов комментировал некоммерческий характер работы энтузиастов-ракетчиков: "Парадокс, но сила ГИРД была в ее слабости: никто не ждал никаких материальных благ, никто не приходил "подзаработать", все понимали, что насмешки над "лунатиками" не окончатся завтра, что славу это дело не принесет, что карьеру на нем не сделаешь. Человеку меркантильному, не по хорошему расчетливому, тщательно строящему свою карьеру, нечего тут было делать. Тут не было ничего, кроме интересной работы".
Интересы и мотивы участников группы, наверное, были разные и менялись со временем, но, судя по всему, многие в ГИРД разделяли идею отказа от коммерческой выгоды.
На фото: ГИРД в подвале
В 1931 году в Москве была создана Группа исследователей реактивного движения (ГИРД), в которую входили Сергей Королев, Фридрих Цандер и Михаил Тихонравов. Участники коллектива были любителями, пришедшими из разных областей. Гирдовцы сначала работали дома у Цандера или Королева, а потом заняли холодный подвал на Садово-Спасской улице. Инструменты и компоненты приносили из дома, а приборы изготавливали сами. Несмотря на поддержку Осоавиахима и маршала Тухачевского лично, денег на ракету не хватало.
Есть исторический анекдот, в котором то ли сами участники группы, то ли их окружение расшифровывали ГИРД как «Группа инженеров работающих даром». Если их так называли другие, то скорее всего считали гирдовцев чудиками, игнорирующими элементарные экономические законы. Если сами себя, то тогда это ничто иное, как самоирония. Может быть это реакция на недостаточное государственное финансирования, а может, сознательная дистанция от государственных и коммерческих источников финансирования.
Историк и журналист Ярослав Голованов в книге про Королева рассказывает про гирдовцев. Бухгалтер отказывался оплачивать переработку девушкам-копировщицам. Они в ответ ему сказали: "А мы для себя сидим, не для бухгалтерии!" Голованов комментировал некоммерческий характер работы энтузиастов-ракетчиков: "Парадокс, но сила ГИРД была в ее слабости: никто не ждал никаких материальных благ, никто не приходил "подзаработать", все понимали, что насмешки над "лунатиками" не окончатся завтра, что славу это дело не принесет, что карьеру на нем не сделаешь. Человеку меркантильному, не по хорошему расчетливому, тщательно строящему свою карьеру, нечего тут было делать. Тут не было ничего, кроме интересной работы".
Интересы и мотивы участников группы, наверное, были разные и менялись со временем, но, судя по всему, многие в ГИРД разделяли идею отказа от коммерческой выгоды.
На фото: ГИРД в подвале
Мировая игра
Архитектор и визионер Бакминстер Фуллер, придумал метафору "космический корабль Земля". Мы все, жители-космонавты, летим во Вселенной и должны заботиться о своем корабле. Но как им управлять? Ведь звездолет огромный, в нем много всяких отсеков и переходов. При этом корабль замкнутый, ресурсы ограничены и с него не сойти.
Чтобы научить глобальному видению в условиях ограниченных ресурсов, Баки (Фуллер предпочитал, чтобы его звали именно так) придумал настолку World Game. Она представляла собой плоскую проекцию круглого земного шара. На старте игрокам выдавались различные ресурсы и они должны были двигать мировыми фигурами, управляя планетой. Нужно было сотрудничать, предвидя будущее. По задумке участники игнорировали национальные и социальные границы. Каждый игрок был обычным человеком - представителем всего земного человечества, участвующим в планетарной политике.
Игру представили на Всемирной выставке в Монреале в 1967 в павильоне в форме сферы, разработанном Фуллером. Баки планировал построить по всему миру специальные центры мировой игры, но на деле успел поиграть только со студентами летом в 1969 году в Нью-йоркской школе-студии живописи и скульптуры. В центрах планировалось выводить информацию о ходе игры на "плоской Земле" на специальные мониторы, а участники располагались бы в футуристических креслах пилотов.
Историк Тимоти Скотт внимательно изучил протоколы тех сессий и обнаружил, что игроки так и не научились глобальному видению. Они переходили от кейса к кейсу и не видели связи между ними: "Они все летели в сумерках, как бы нащупывая свой путь от одного "черного ящика" к другому. Это не было неудачей, скорее игроки вернулись в беспорядочный (messy) мир политики, образования и распространения информации", - писал Скотт. Все, чему научила астронавтов-любителей мировая настолка, - действовать в текущей ситуации.
На фото: World Game на обложке рупора хиппи-космистов Whole Earth Catalog
Архитектор и визионер Бакминстер Фуллер, придумал метафору "космический корабль Земля". Мы все, жители-космонавты, летим во Вселенной и должны заботиться о своем корабле. Но как им управлять? Ведь звездолет огромный, в нем много всяких отсеков и переходов. При этом корабль замкнутый, ресурсы ограничены и с него не сойти.
Чтобы научить глобальному видению в условиях ограниченных ресурсов, Баки (Фуллер предпочитал, чтобы его звали именно так) придумал настолку World Game. Она представляла собой плоскую проекцию круглого земного шара. На старте игрокам выдавались различные ресурсы и они должны были двигать мировыми фигурами, управляя планетой. Нужно было сотрудничать, предвидя будущее. По задумке участники игнорировали национальные и социальные границы. Каждый игрок был обычным человеком - представителем всего земного человечества, участвующим в планетарной политике.
Игру представили на Всемирной выставке в Монреале в 1967 в павильоне в форме сферы, разработанном Фуллером. Баки планировал построить по всему миру специальные центры мировой игры, но на деле успел поиграть только со студентами летом в 1969 году в Нью-йоркской школе-студии живописи и скульптуры. В центрах планировалось выводить информацию о ходе игры на "плоской Земле" на специальные мониторы, а участники располагались бы в футуристических креслах пилотов.
Историк Тимоти Скотт внимательно изучил протоколы тех сессий и обнаружил, что игроки так и не научились глобальному видению. Они переходили от кейса к кейсу и не видели связи между ними: "Они все летели в сумерках, как бы нащупывая свой путь от одного "черного ящика" к другому. Это не было неудачей, скорее игроки вернулись в беспорядочный (messy) мир политики, образования и распространения информации", - писал Скотт. Все, чему научила астронавтов-любителей мировая настолка, - действовать в текущей ситуации.
На фото: World Game на обложке рупора хиппи-космистов Whole Earth Catalog
Альянсы и предательства
Перед самым отъездом из Николаевска мы заехали к чете Казьменко - отдать фонарь и скопировать несколько фото из семейного альбома. Мы исследовали местный краеведческий музей. Главный зал в нем посвящен космонавту Юрию Малышеву; он родился и вырос в этом городке.
На одном из семейных фото Владилен Корнеевич в скафандре Малышева на пороге космического музея. Космонавт разрешил примерить космический костюм и сфотографироваться. Так обычный житель Николаевска почувствовал себя "почти в космосе", приобщился к освоению космоса и космической славе. Фигура новоиспеченного космического путешественника на пороге краеведческого музея в Николаевске резонировала с плакатом фотовыставки в окнах музея "Великое кочевье". Освоение космоса как продолжение освоения степей родного края.
После нескольких дней, проведенных в Николаевске мы торопились домой, а Владилен Корнеевич вкрадчивым голосом стал рассказывать про последний визит их земляка Малышева. После тура по городам Росиии космонавт приехал в Николаевск "с бодуна" и попросил у своего приятеля похмелиться. Супруга Владилена Корнеевича Нина Александровна резко оборвала рассказ мужа: "Ну хватит! Не люблю! Вот предаешь!".
Владилен Корнеевич "предавал" образ советского космонавта-героя, человека без вредных привычек, пример для подрастающего поколения. Для него Малышев был приятелем, с которым можно выпить и поговорить по душам. Например, Владилен Корнеевич рассказывал, что земляк ставил под сомнение успехи и организацию советской космической программы. Эта версия тоже подверглась цензуре со стороны Нины Александровны. Она считала, что негоже обсуждать историю, рассказанную только Владилену Корнеевичу: "Не надо об этом, не надо! Это тебе одному он рассказал, не надо!.. Да никому не интересно!".
Нам было интересно. Память и нарратив о Малышеве вокруг музея космонавтики распадался на различные версии космического землячества. Они то объединялись в альянсы, то звучали отдельными голосами из-за таких предательств.
Перед самым отъездом из Николаевска мы заехали к чете Казьменко - отдать фонарь и скопировать несколько фото из семейного альбома. Мы исследовали местный краеведческий музей. Главный зал в нем посвящен космонавту Юрию Малышеву; он родился и вырос в этом городке.
На одном из семейных фото Владилен Корнеевич в скафандре Малышева на пороге космического музея. Космонавт разрешил примерить космический костюм и сфотографироваться. Так обычный житель Николаевска почувствовал себя "почти в космосе", приобщился к освоению космоса и космической славе. Фигура новоиспеченного космического путешественника на пороге краеведческого музея в Николаевске резонировала с плакатом фотовыставки в окнах музея "Великое кочевье". Освоение космоса как продолжение освоения степей родного края.
После нескольких дней, проведенных в Николаевске мы торопились домой, а Владилен Корнеевич вкрадчивым голосом стал рассказывать про последний визит их земляка Малышева. После тура по городам Росиии космонавт приехал в Николаевск "с бодуна" и попросил у своего приятеля похмелиться. Супруга Владилена Корнеевича Нина Александровна резко оборвала рассказ мужа: "Ну хватит! Не люблю! Вот предаешь!".
Владилен Корнеевич "предавал" образ советского космонавта-героя, человека без вредных привычек, пример для подрастающего поколения. Для него Малышев был приятелем, с которым можно выпить и поговорить по душам. Например, Владилен Корнеевич рассказывал, что земляк ставил под сомнение успехи и организацию советской космической программы. Эта версия тоже подверглась цензуре со стороны Нины Александровны. Она считала, что негоже обсуждать историю, рассказанную только Владилену Корнеевичу: "Не надо об этом, не надо! Это тебе одному он рассказал, не надо!.. Да никому не интересно!".
Нам было интересно. Память и нарратив о Малышеве вокруг музея космонавтики распадался на различные версии космического землячества. Они то объединялись в альянсы, то звучали отдельными голосами из-за таких предательств.
Давеча в электричке на одном дыхании я прочитал удивительную книгу. В издательстве Поляндрия перевели "Призраки Дарвина" чилийского писателя Ариэля Дорфмана. Крутой фикшн про медиа, генетику, колониализм, вытеснение и этнографические выставки. В эту пятницу в 19:00 мы обсудим книгу с литературным критиком Натальей Ломыкиной в Книжном клубе. Если нажать на кнопку, можно зарегистрироваться на встречу. Вход свободный 18+
Фольга
На прошлой неделе я ездил с астрономами-любителями из Черноголовки наблюдать планеты, галактики, туманности и звездные скопления. Четыре часа пути от Москвы на север и мы в чистом поле - с одной стороны пашня, с другой - стена кукурузы. Здесь нет засветки от больших городов. Время выбирали так, чтобы на небе не было Луны и облаков.
До этого я астрономствовал всего пару раз. Отстояв в очереди, подходил к телескопу, бросал беглый взгляд на Луну или Сатурн. Мало что удавалось заметить. В поле мы наблюдали почти всю ночь - с 23 до 4. Ощущения удивительные. Небо ни капли не статично. Видишь, как движутся созвездия и появляются новые объекты. Например, Венера выползла ближе к четырем. Земля крутится, и объекты уходят из окуляра. Телескоп нужно все время поправлять. Оказывается, небо не плоское, а слоистое. Наводишь в середину ковша Большой Медведицы, а там тебя ждет туманность. Наводишь на звезду, а там их две - одна голубая, а другая оранжевая.
Когда телескоп остывает на холодном воздухе, появляются искажения из-за потоков теплого воздуха, исходящих от зеркала. Небо напоминало мне скомканную черную фольгу, в которую вкрутили яркие лампочки. Как будто кто-то на киностудии снимал научно-фантастический фильм и плохо расправил задник.
На прошлой неделе я ездил с астрономами-любителями из Черноголовки наблюдать планеты, галактики, туманности и звездные скопления. Четыре часа пути от Москвы на север и мы в чистом поле - с одной стороны пашня, с другой - стена кукурузы. Здесь нет засветки от больших городов. Время выбирали так, чтобы на небе не было Луны и облаков.
До этого я астрономствовал всего пару раз. Отстояв в очереди, подходил к телескопу, бросал беглый взгляд на Луну или Сатурн. Мало что удавалось заметить. В поле мы наблюдали почти всю ночь - с 23 до 4. Ощущения удивительные. Небо ни капли не статично. Видишь, как движутся созвездия и появляются новые объекты. Например, Венера выползла ближе к четырем. Земля крутится, и объекты уходят из окуляра. Телескоп нужно все время поправлять. Оказывается, небо не плоское, а слоистое. Наводишь в середину ковша Большой Медведицы, а там тебя ждет туманность. Наводишь на звезду, а там их две - одна голубая, а другая оранжевая.
Когда телескоп остывает на холодном воздухе, появляются искажения из-за потоков теплого воздуха, исходящих от зеркала. Небо напоминало мне скомканную черную фольгу, в которую вкрутили яркие лампочки. Как будто кто-то на киностудии снимал научно-фантастический фильм и плохо расправил задник.
Обратный отсчет
Когда взлетает ракета в космос, считают в обратном порядке 10, 9, 8, 7 … 1, ПУСК! Откуда взялся именно обратного отсчет не совсем ясно. Впервые Фриц Ланг показал процедуру в фильме "Женщина на Луне" в 1929. Говорят, что раньше такой порядок использовался во время соревнований по гребле в Кембридже.
Как бы то ни было, обратный отсчет - своего рода парадокс. Полет ракеты (и вообще путь в космос) движение прогрессивное, от нуля до бесконечности, а здесь счет идет не вверх а вниз (count down). На этот парадокс обратил внимание Sun Ra - джазовый музыкант, гуру афрофутуризма:
Вы не можете отправиться в космос, пока не досчитаете до нуля. Все начинается с нуля, понимаете. Они делают это, НАСА делает это каждый день, они ведут обратный отсчет.
Действительно, зачем идти вниз, к земле, назад, в прошлое если все заточено на будущее? Французский философ Фредерик Нейра считает, что связь технологии и времени в шутке Sun Ra выражает главный тезис манифеста афрофутуристов. Космос угнетенных афроамериканцев - это атопия, черная дыра, отчуждение и чужие, прошлое, смешанное с будущим. Опираясь на идеи Вальтера Беньямина, Нейра считал, что черный ангел истории, запускающий обратный отсчет обещает афроамериканцам освобождение.
Но в обратном порядке считают белые парни из НАСА. Именно они представляют тот господствующий класс, что все еще меняет прошлое и переписывает историю в свою пользу.
Когда взлетает ракета в космос, считают в обратном порядке 10, 9, 8, 7 … 1, ПУСК! Откуда взялся именно обратного отсчет не совсем ясно. Впервые Фриц Ланг показал процедуру в фильме "Женщина на Луне" в 1929. Говорят, что раньше такой порядок использовался во время соревнований по гребле в Кембридже.
Как бы то ни было, обратный отсчет - своего рода парадокс. Полет ракеты (и вообще путь в космос) движение прогрессивное, от нуля до бесконечности, а здесь счет идет не вверх а вниз (count down). На этот парадокс обратил внимание Sun Ra - джазовый музыкант, гуру афрофутуризма:
Вы не можете отправиться в космос, пока не досчитаете до нуля. Все начинается с нуля, понимаете. Они делают это, НАСА делает это каждый день, они ведут обратный отсчет.
Действительно, зачем идти вниз, к земле, назад, в прошлое если все заточено на будущее? Французский философ Фредерик Нейра считает, что связь технологии и времени в шутке Sun Ra выражает главный тезис манифеста афрофутуристов. Космос угнетенных афроамериканцев - это атопия, черная дыра, отчуждение и чужие, прошлое, смешанное с будущим. Опираясь на идеи Вальтера Беньямина, Нейра считал, что черный ангел истории, запускающий обратный отсчет обещает афроамериканцам освобождение.
Но в обратном порядке считают белые парни из НАСА. Именно они представляют тот господствующий класс, что все еще меняет прошлое и переписывает историю в свою пользу.
UPD: Мероприятие отменилось.
В одной из серий 3-го сезона Star Trek: Voyager виртуальный персонаж из голодека Марайна из-за любви к офицеру безопасности вулканцу Тувоку строит козни экипажу звездолета. Выясняется, что она на самом деле не проекция, а реальная исследовательница, сохраняющая туманность для того, чтобы жители ее планеты могли любоваться объектом.
Российский художник Ростан Тавасиев предлагает пойти еще дальше. Делать из туманностей зайцев, например. На стыке науки и искусства Ростан изобретает средства художественного формирования космических объектов - планетарных туманностей, астероидов и комет. Сейчас в SISTEMA GALLERY проходит ретроспектива его работ.
Завтра в 19:00 в лектории, приуроченном к выставке, я расскажу о моральной экономике в любительских проектах. Они предлагают "работать даром" и изобретают всякие практики символического обмена.
Вход на событие стоит 700 ₽, но для подписчиков "Земляков и землян" действует специальный промокод COSMOFRIEND
Если ввести его при регистрации, то можно попасть на событие бесплатно. Вся инфа о событии в кнопке.
Иллюстрация: Репродукция работы Ростана Тавасиева Проект планетарной туманности CAPOSP-0013 (2021).
В одной из серий 3-го сезона Star Trek: Voyager виртуальный персонаж из голодека Марайна из-за любви к офицеру безопасности вулканцу Тувоку строит козни экипажу звездолета. Выясняется, что она на самом деле не проекция, а реальная исследовательница, сохраняющая туманность для того, чтобы жители ее планеты могли любоваться объектом.
Российский художник Ростан Тавасиев предлагает пойти еще дальше. Делать из туманностей зайцев, например. На стыке науки и искусства Ростан изобретает средства художественного формирования космических объектов - планетарных туманностей, астероидов и комет. Сейчас в SISTEMA GALLERY проходит ретроспектива его работ.
Завтра в 19:00 в лектории, приуроченном к выставке, я расскажу о моральной экономике в любительских проектах. Они предлагают "работать даром" и изобретают всякие практики символического обмена.
Вход на событие стоит 700 ₽, но для подписчиков "Земляков и землян" действует специальный промокод COSMOFRIEND
Если ввести его при регистрации, то можно попасть на событие бесплатно. Вся инфа о событии в кнопке.
Иллюстрация: Репродукция работы Ростана Тавасиева Проект планетарной туманности CAPOSP-0013 (2021).
Галя, у нас отмена! Запуски и миссии не только отменяются и переносятся. Многие из них вообще никогда не реализовываются. При этом, оставаясь "на бумаге", некоторые умудряются продолжать финансирование десятилетиями. Добавляют пару нулей к названию миссии, набирают новых инженеров и ученых, немного рихтуют цели и задачи.
К сожалению, сегодняшняя лекция в SISTEMA GALLERY по независящим от меня причинам отменяется. Проведу этот вечер, придумывая новые посты для канала.
К сожалению, сегодняшняя лекция в SISTEMA GALLERY по независящим от меня причинам отменяется. Проведу этот вечер, придумывая новые посты для канала.
Быть антропологом значит не только уметь проводить исследование в поле. Нужно воображать и творить тексты, писать заявки на гранты, сочинять занудные абстракты к веселым статьям, выступать в жанре стенд-ап и продвигать свои идеи.
Короче, ребят, смотрите, что мы придумали.
В Европейском университете 28 октября в 19:00 в Золотом (!) зале соберемся оффлайн с основателями и ведущими крутых телеграм-каналов. Поговорим, как эти медиа помогают делать антропологию. Участвуют: Дмитрий Верховцев - AnthropoLOGS, Гриша Винокуров - Иней на цветущей ежевике, Евгения Аброськина - Свободные женщины Востока, Расул Абдулхаликов - Abdulhalikoff и Александра Мартыненко - Факультет антропологии ЕУСПБ. Вести круглый стол буду я, Денис Сивков - Земляки и земляне
Обсудим контент, взаимодействие c подписчиками и кучу других вещей. Подписывайтесь на классных ребят (если еще не), приходите оффлайн или онлайн.
Если нажать на кнопку, можно узнать всю инфу и зарегиться.
Короче, ребят, смотрите, что мы придумали.
В Европейском университете 28 октября в 19:00 в Золотом (!) зале соберемся оффлайн с основателями и ведущими крутых телеграм-каналов. Поговорим, как эти медиа помогают делать антропологию. Участвуют: Дмитрий Верховцев - AnthropoLOGS, Гриша Винокуров - Иней на цветущей ежевике, Евгения Аброськина - Свободные женщины Востока, Расул Абдулхаликов - Abdulhalikoff и Александра Мартыненко - Факультет антропологии ЕУСПБ. Вести круглый стол буду я, Денис Сивков - Земляки и земляне
Обсудим контент, взаимодействие c подписчиками и кучу других вещей. Подписывайтесь на классных ребят (если еще не), приходите оффлайн или онлайн.
Если нажать на кнопку, можно узнать всю инфу и зарегиться.
Перевал
- Сколько всего настроили, - сказал Дик, все еще не примирившийся с кораблем, - а разбились.
- Зато они прилетели через небо, - возразила Марьяна.
Кир Булычев "Перевал"
Считается, что колонизация космоса - это высокотехнологичное предприятие. Путь на орбиту и другие планеты встраивается в эволюционное и прогрессивное развитие технологий и человечества.
Историк Игорь Всеволодович Можейко, больше известный под именем Кира Булычева (на этой неделе у мэтра ДР), в повести "Перевал" (1980) представил альтернативную версию колонизации. Космический корабль "Полюс" потерпел крушение в горах на экзопланете. Экипаж вместе с детьми оставляет корабль на заснеженном перевале и спускается в долину. Они строят поселок, где пытаются выжить. Планета вроде земного типа, но очень недружелюбная: одуванчики здесь стреляют острыми иглами, грибы бегают, а похожим на драконов шакалам, вообще лучше в одиночку не попадаться.
Старшее поколение пыталось передать детям и подросткам земную культуру. Например, они называли странных существ и растения знакомыми именами, рассказывали о родной планете, учили бесполезным в выживании астрономическим и историческим знаниям с Земли. Однако, молодым проще и важнее было сживаться с реальностью бегающих грибов и учиться их собирать.
По замыслу Булычева, главная угроза поселку - культурная деградация. Чтобы остаться цивилизованными, поселяне должны сохранять связь с кораблем, и, рискуя жизнью, пойти к перевалу. Дело даже не в бластерах, консервах и бумаге. Корабль нужен им как символ технологического могущества.
Преодолев полосу препятствий, до корабля добираются трое молодых людей: антагонисты - "ученый" Олег и "охотник" Дик и Марьяна, в которую влюблены герои. Перевал становится метафорой переломного момента в истории маленького поселка и всего человечества. Дойдут до корабля - будут спасены, нет - останутся дикарями.
C одной стороны, круто, что Булычев в принципе допускает сценарий, в котором колонизация космоса может оказаться "примитивной". С другой стороны, он занимает сторону цивилизации и прогресса. Олег, стремящийся к кораблю, не допустит Дикости, не позволит жителям поселка "стать частью леса". Старик по прозвищу Старый говорит в повести: "Или мы часть человечества и бережем его знания, или мы дикари".
Однако такая позиция признает (в космосе) только технологическую культуру и не оставляет места в Истории никаким охотникам-собирателям. У представителей человечества - космос, бластеры и консервы, а индейцев - в резервации.
Иллюстрация: AleXslepoy
- Сколько всего настроили, - сказал Дик, все еще не примирившийся с кораблем, - а разбились.
- Зато они прилетели через небо, - возразила Марьяна.
Кир Булычев "Перевал"
Считается, что колонизация космоса - это высокотехнологичное предприятие. Путь на орбиту и другие планеты встраивается в эволюционное и прогрессивное развитие технологий и человечества.
Историк Игорь Всеволодович Можейко, больше известный под именем Кира Булычева (на этой неделе у мэтра ДР), в повести "Перевал" (1980) представил альтернативную версию колонизации. Космический корабль "Полюс" потерпел крушение в горах на экзопланете. Экипаж вместе с детьми оставляет корабль на заснеженном перевале и спускается в долину. Они строят поселок, где пытаются выжить. Планета вроде земного типа, но очень недружелюбная: одуванчики здесь стреляют острыми иглами, грибы бегают, а похожим на драконов шакалам, вообще лучше в одиночку не попадаться.
Старшее поколение пыталось передать детям и подросткам земную культуру. Например, они называли странных существ и растения знакомыми именами, рассказывали о родной планете, учили бесполезным в выживании астрономическим и историческим знаниям с Земли. Однако, молодым проще и важнее было сживаться с реальностью бегающих грибов и учиться их собирать.
По замыслу Булычева, главная угроза поселку - культурная деградация. Чтобы остаться цивилизованными, поселяне должны сохранять связь с кораблем, и, рискуя жизнью, пойти к перевалу. Дело даже не в бластерах, консервах и бумаге. Корабль нужен им как символ технологического могущества.
Преодолев полосу препятствий, до корабля добираются трое молодых людей: антагонисты - "ученый" Олег и "охотник" Дик и Марьяна, в которую влюблены герои. Перевал становится метафорой переломного момента в истории маленького поселка и всего человечества. Дойдут до корабля - будут спасены, нет - останутся дикарями.
C одной стороны, круто, что Булычев в принципе допускает сценарий, в котором колонизация космоса может оказаться "примитивной". С другой стороны, он занимает сторону цивилизации и прогресса. Олег, стремящийся к кораблю, не допустит Дикости, не позволит жителям поселка "стать частью леса". Старик по прозвищу Старый говорит в повести: "Или мы часть человечества и бережем его знания, или мы дикари".
Однако такая позиция признает (в космосе) только технологическую культуру и не оставляет места в Истории никаким охотникам-собирателям. У представителей человечества - космос, бластеры и консервы, а индейцев - в резервации.
Иллюстрация: AleXslepoy
На этой неделе в Шанинке крутая конфа “Биографическая коллизия: теория, метод, нарратив”. В четверг в 19:00 буду здесь модерировать круглый стол, посвященный дневникам. Собрал специалистов по личным документам из разных областей. Пригласил настоящего полярника и гляциолога Алексея Екайкина, - он много лет ведет дневники в экспедициях в Антарктиде. Еще будут главный специалист по личным документам в РФ - Миша Мельниченко и начинающий исследователь Иван Александров. Сам я буду говорить про дневники космонавтов как этнографические документы.
Обсудим, как работать с дневниками - вести, исследовать и издавать их. Присоединяйтесь оффлайн или онлайн.
Нажав на кнопку, вы сможете посмотреть подробную программу и зарегистрироваться.
Обсудим, как работать с дневниками - вести, исследовать и издавать их. Присоединяйтесь оффлайн или онлайн.
Нажав на кнопку, вы сможете посмотреть подробную программу и зарегистрироваться.
Шаги и скачки. Часть 3
Про метафору шагов и скачков в космосе мы уже рассказывали. В советской космической традиции тоже есть этот образ. Например, про первый выход человека в космос, журналисты в СССР писали, что Алексей Леонов "сделал шаг в бездну".
Кажется, первый такой шаг-скачок был сделан на заре космического века. В 1927 г. в торговом помещении в Москве по адресу Тверская, 68, (сейчас это дом №28) открылась первая в мире космическая экспозиция. Называлась она «Всемирная выставка моделей межпланетных аппаратов и механизмов». Примечательно, что ее организовали "снизу". Выставку без господдержки сделали энтузиасты из Ассоциации изобретателей-инвентистов (АИИЗ).
В экспозиции были макеты и чертежи летательных аппаратов, рисунки, портреты и плакаты, литература по космическим полетам. Кроме советских ученых Константина Циолковского и Фридриха Цандера свои работы прислали Роберт Годдард, Герман Оберт, Макс Валье, Робер Эсно-Пельтри и другие пионеры освоения космоса.
В книге Сергея Самойловича про Циолковского "Гражданин Вселенной" приводится воспоминание посетителя выставки Михаила Игнатьевича Попова: "Огромная витрина одного из торговых помещений на Тверской улице освещена ослепительнее остальных. Перед ней толпа. За стеклом - фантастический пейзаж неведомой планеты - оранжевая почва, синяя растительность и прямые каналы. Припланечивается оригинальный летательный аппарат - огромная ракета. На фоне черно-синего, щедро озвезденного неба изумляющая надпись: "Первая мировая выставка межпланетных аппаратов и механизмов". Не войти на "первую мировую" было свыше моих сил. Сделав лишь пару шагов, я как бы перешагнул порог из одной эпохи в другую – космическую…"
Про космического энтузиаста Михаила Попова практически ничего не известно. Жил он в Мытищах и Москве, переписывался с Циолковским, интересовался полетами в космос, космической социологией и эсператно как языком общения с инопланетными цивилизациями, хотел написать книгу. Кто знает, может быть именно этот шаг в тесном пространстве на Тверской стал первым скачком в воображаемый еще космос, началом традиции описывать освоение космоса как путь, который проходят люди. Здесь обычный человек, переступив порог, оказался в другой эпохе - он шагнул в космический век.
На фото панорама у входа на выставку.
Про метафору шагов и скачков в космосе мы уже рассказывали. В советской космической традиции тоже есть этот образ. Например, про первый выход человека в космос, журналисты в СССР писали, что Алексей Леонов "сделал шаг в бездну".
Кажется, первый такой шаг-скачок был сделан на заре космического века. В 1927 г. в торговом помещении в Москве по адресу Тверская, 68, (сейчас это дом №28) открылась первая в мире космическая экспозиция. Называлась она «Всемирная выставка моделей межпланетных аппаратов и механизмов». Примечательно, что ее организовали "снизу". Выставку без господдержки сделали энтузиасты из Ассоциации изобретателей-инвентистов (АИИЗ).
В экспозиции были макеты и чертежи летательных аппаратов, рисунки, портреты и плакаты, литература по космическим полетам. Кроме советских ученых Константина Циолковского и Фридриха Цандера свои работы прислали Роберт Годдард, Герман Оберт, Макс Валье, Робер Эсно-Пельтри и другие пионеры освоения космоса.
В книге Сергея Самойловича про Циолковского "Гражданин Вселенной" приводится воспоминание посетителя выставки Михаила Игнатьевича Попова: "Огромная витрина одного из торговых помещений на Тверской улице освещена ослепительнее остальных. Перед ней толпа. За стеклом - фантастический пейзаж неведомой планеты - оранжевая почва, синяя растительность и прямые каналы. Припланечивается оригинальный летательный аппарат - огромная ракета. На фоне черно-синего, щедро озвезденного неба изумляющая надпись: "Первая мировая выставка межпланетных аппаратов и механизмов". Не войти на "первую мировую" было свыше моих сил. Сделав лишь пару шагов, я как бы перешагнул порог из одной эпохи в другую – космическую…"
Про космического энтузиаста Михаила Попова практически ничего не известно. Жил он в Мытищах и Москве, переписывался с Циолковским, интересовался полетами в космос, космической социологией и эсператно как языком общения с инопланетными цивилизациями, хотел написать книгу. Кто знает, может быть именно этот шаг в тесном пространстве на Тверской стал первым скачком в воображаемый еще космос, началом традиции описывать освоение космоса как путь, который проходят люди. Здесь обычный человек, переступив порог, оказался в другой эпохе - он шагнул в космический век.
На фото панорама у входа на выставку.
Благодаря коллегам Дмитрию Верховцеву и Леониду Юлдашеву в сети появилась видеозапись разговора про антропологов в телеграме в Золотом зале ЕУ СПб. Мнения и шутки, байки и практические советы. Видео в кнопке.
На зловещей картине Джона Бросио "Семя" (1967) из инопланетного корабля выходят невесты и расходятся по сторонам. Кто они? Может, это похищенные землянки, оплодотворенные коварными или добрыми инопланетянами. Детей потом заберут. Женщины толком ничего не вспомнят, но их тела всю жизнь будут хранить странные шрамы и вытесненные образы.
Или это сексуальные чужие в человеческих телах, как в дурацкой комедии Ричарда Бенджамина "Моя мачеха - инопланетянка" (1988) с Ким Бейсингер. Идут соблазнять, собирать материал, спасать свою цивилизацию.
Причем не факт, что у таких чужих есть пол. В крутой и страшной SiFi "Под кожей" (2013) Джона Глейзера со Скарлетт Йохансон под кожей прекрасной женщины скрывается черное нечто, заманивающее мужчин в темный омут (буквально). Мужики то ли кормовая база, то ли экспонаты для внеземного анатомического театра. Дело не в сексе и размножении. Просто сексуальные невесты перемещаются с планеты на планету, чтобы изыскано питаться или эстетично потрошить.
Или это сексуальные чужие в человеческих телах, как в дурацкой комедии Ричарда Бенджамина "Моя мачеха - инопланетянка" (1988) с Ким Бейсингер. Идут соблазнять, собирать материал, спасать свою цивилизацию.
Причем не факт, что у таких чужих есть пол. В крутой и страшной SiFi "Под кожей" (2013) Джона Глейзера со Скарлетт Йохансон под кожей прекрасной женщины скрывается черное нечто, заманивающее мужчин в темный омут (буквально). Мужики то ли кормовая база, то ли экспонаты для внеземного анатомического театра. Дело не в сексе и размножении. Просто сексуальные невесты перемещаются с планеты на планету, чтобы изыскано питаться или эстетично потрошить.
Что делать, если вы антрополог и случайно выжили в схватке с медведем? Как жить дальше? О чем писать? В понедельник 20 ноября в 19:00 в Шанинке обсудим книгу Настасьи Мартен "Верю каждому зверю" и поговорим о возможностях антропологического воображения.
Состав звездный: Владимир Картавцев, Лидия Рахманова, Григорий Винокуров, Варвара Гречухина и ваш покорный слуга как эксперт по анимизму
Ссылка на подробное описание и регистрацию в кнопке
Состав звездный: Владимир Картавцев, Лидия Рахманова, Григорий Винокуров, Варвара Гречухина и ваш покорный слуга как эксперт по анимизму
Ссылка на подробное описание и регистрацию в кнопке
В четверг в 19:30 выступаю в лектории "Искусство, наука и тело" Центра Art & Science Университета ИТМО и «Лаборатории новых медиа» Новой сцены им Вс. Мейерхольда Александринского театра. Если будете в СПб, приходите послушать и поговорить о человеческих телах в космосе. Я хочу противопоставить техноутопию космической медицины, сохраняющей "нормальные" тела космонавтов, и техноутопию трансгуманистов типа Дилэни и Циолковского, выступавших за радикальное преобразование тел в космосе.
Подробности и билеты в кнопке.
На фото два тела космонавта
Подробности и билеты в кнопке.
На фото два тела космонавта
Дерьмовая работа
В рассказе Айзека Азимова "Штрейхбрекер" (1957) социолог Стив Ламорак прибывает на планетоид Элсвер провести исследование и "посмотреть, как сумело человечество приспособиться к этой причудливой, не похожей на другие нише". Вообще Ламорак больше похож на антрополога и сталкивается с проблемой, которую обычно решают специалисты такого профиля. Может, Азимов - не разбирался: ему что антрополог, что социолог - хрен редьки не слаще. Может, он специально использует фигуру социолога, так как население планетоида - люди западного типа, а не экзотические инопланетяне. Типа социолог - для своих, антрополог - для чужих.
Население планетоида (30 тысяч человек) живет внутри этого небесного тела. Система обспечения - почти замкнутый цикл. Часть воздуха и воды экспортируется, а остальное - переработанные отходы. Вода - это пот и моча. Ламорак оказывается свидетелем забастовки единственного специалиста по нечистотам Игоря Рагусника. На планетоиде кастовая система и Рагусник продолжает дело своего отца и деда. Бастуя, ассинизатор требовал равенства и отказывался заниматься переработкой отходов. В перспективе это грозило Элсверу эпидемиями. Дело в том, что жители планетоида считали Рагусника нечистым, хотя он не имел дела с экскрементами напрямую. Тем не менее даже опосредованное взаимодействие с техникой подвергало Рагусника и его предков изоляции. Так, жен ассинизаторам выбирали из сирот.
Сердобольный социолог решает помочь жителям выйти из патовой ситуации и, изучив техническую документацию, сам берется за дерьмовую работу. Он становится не только штрейкбрехером для Рагусника, но и нечистым для жителей. Ламорака изгоняют с планетоида, не позволив провести исследование.
Да, это еще одна история о прикладном характере социальных наук. Засучив рукава, гуманитарию буквально приходится разгребать дерьмо. Что если в этом суть нашей профессии?
Но в рассказе есть и другая мораль. Культ нечистоты на Элсвере дает понять, что социальный ученый всегда будет оставаться в изучаемом сообществе чужаком, каким бы добреньким он не старался быть. Дерьмовая работа, как ни крути.
В рассказе Айзека Азимова "Штрейхбрекер" (1957) социолог Стив Ламорак прибывает на планетоид Элсвер провести исследование и "посмотреть, как сумело человечество приспособиться к этой причудливой, не похожей на другие нише". Вообще Ламорак больше похож на антрополога и сталкивается с проблемой, которую обычно решают специалисты такого профиля. Может, Азимов - не разбирался: ему что антрополог, что социолог - хрен редьки не слаще. Может, он специально использует фигуру социолога, так как население планетоида - люди западного типа, а не экзотические инопланетяне. Типа социолог - для своих, антрополог - для чужих.
Население планетоида (30 тысяч человек) живет внутри этого небесного тела. Система обспечения - почти замкнутый цикл. Часть воздуха и воды экспортируется, а остальное - переработанные отходы. Вода - это пот и моча. Ламорак оказывается свидетелем забастовки единственного специалиста по нечистотам Игоря Рагусника. На планетоиде кастовая система и Рагусник продолжает дело своего отца и деда. Бастуя, ассинизатор требовал равенства и отказывался заниматься переработкой отходов. В перспективе это грозило Элсверу эпидемиями. Дело в том, что жители планетоида считали Рагусника нечистым, хотя он не имел дела с экскрементами напрямую. Тем не менее даже опосредованное взаимодействие с техникой подвергало Рагусника и его предков изоляции. Так, жен ассинизаторам выбирали из сирот.
Сердобольный социолог решает помочь жителям выйти из патовой ситуации и, изучив техническую документацию, сам берется за дерьмовую работу. Он становится не только штрейкбрехером для Рагусника, но и нечистым для жителей. Ламорака изгоняют с планетоида, не позволив провести исследование.
Да, это еще одна история о прикладном характере социальных наук. Засучив рукава, гуманитарию буквально приходится разгребать дерьмо. Что если в этом суть нашей профессии?
Но в рассказе есть и другая мораль. Культ нечистоты на Элсвере дает понять, что социальный ученый всегда будет оставаться в изучаемом сообществе чужаком, каким бы добреньким он не старался быть. Дерьмовая работа, как ни крути.
